Он медленно побрел по мощенной камнем дорожке, проложенной между овощными грядками. Изогнутая опора для вьющихся растений, к счастью, уцелела и по-прежнему изящной аркой вздымалась над тропинкой, но летом ее не обвивали цветущие плети. Ничего, он посадит здесь огненно-красную фасоль и розовый с белым душистый горошек, который так любила Ава, а дети будут помогать его обрезать, им это понравится — Поппи обожала ухаживать за цветами. В одной из теплиц Жан-Поль нашел старый ящик с инструментами Гектора, рабочие перчатки Авы и кучу садового инвентаря под столом, загроможденным пустыми горшками и пакетиками с семенами. Будет непросто разобрать эту свалку и привести теплицы в порядок, но Жан-Поль знал, что справится. Он сделает это ради Авы.

Цветочный бордюр разросся, заброшенный и всеми забытый, его заглушило бурьяном, как и остальной сад. Но в дальнем конце дорожки Жан-Поль обнаружил тачку, полную сухих ветвей, значит, кто-то уже начал очищать землю от валежника. Само собой, не Миранда. Эта женщина отродясь не возилась в земле. Такие же гладкие, ухоженные руки были когда-то и у самого Жан-Поля. Он посмотрел на свои короткие обломанные ногти и загрубевшие, исчерченные бороздами ладони, жесткие, как древесная кора. Едва ли кто-то узнает в нем того легковесного, беззаботного юношу, которым он был в то время. В этом самом саду он сбросил старую кожу. Наконец Жан-Поль подошел к голубятне. Как он любил рисовать ее — в розовом свете сумерек, в бледных, прозрачных утренних лучах, в серебристом сиянии полной луны.

Ава удивилась, узнав, что он рисует. Она не подозревала в своем госте интереса к живописи. Считала его пустым, избалованным юнцом, ничем особенно не интересующимся и бесцельно плывущим по течению. Но в действительности Жан-Поль всегда знал, чего хочет, хотя и вынужден был скрывать свои желания от деспотичного отца, пытавшегося контролировать каждый его шаг. В Хартингтоне Жан-Поль мог свободно отдаться тому, к чему его влекло: рисовать, не испытывая чувства вины; творить и принимать восхищение. «Как неизмеримо много ты дала мне, Ава».

Дети нашли его довольно быстро. Гас заранее приготовился к неизбежному разочарованию. Его хмурое лицо вытянулось, длинная челка падала на глаза, скрывая выражение робкой надежды — унизительную слабость, в которой он ни за что не признался бы даже себе самому. Сторм весело бежала впереди. Она была слишком мала, и равнодушие родителей еще не успело ожесточить ее против всего мира. Жан-Поль приветливо улыбнулся детям — их появление в саду развеяло его печаль.

— Хорошо, что вы уже встали, — подбоченившись, весело проговорил он. — А я уж думал, что придется начинать без вас. Готовы? У нас с вами масса работы. — Он отвел детей в теплицу забрать кое-какие инструменты, а затем все трое отправились к дуплистому дереву.

— Оно совсем пустое внутри! — крикнула брату Сторм, высунув голову из дупла. Ее глаза сияли от восторга.

Гас, забыв все свои обиды, проворно вскарабкался на дуб. Мальчик был взволнован не меньше сестренки.

— Настоящая берлога! — восхищенно воскликнул он, разглядывая изнутри полый ствол дерева, словно специально созданный для детских забав. — Надо только найти что-нибудь помягче, чтобы постелить на землю.

— Вроде сена, — подсказала Сторм.

— Да, сено подойдет. Жан-Поль! — позвал Гас, выглянув из дупла. — Где можно найти сено? Мы хотим покрыть им пол.

— Вы не найдете сено в это время года. Но древесная стружка тоже сгодится, и я знаю, где ее взять. Для домика нам понадобятся доски и приставная лестница. Пойдем со мной!

Они привезли доски и стружку на тележке через поле. Оставив детей играть в дупле, Жан-Поль наведался в теплицу, где Ава прежде хранила лестницу. Когда он снова появился возле дуба, там уже стояла Миранда, и дети, взволнованно перебивая друг друга, рассказывали ей о своем новом секретном убежище. Она никогда еще не видела ребят такими оживленными. Даже «Властелину колец» не удавалось заставить ее сына смеяться во весь голос. При виде француза Миранда смущенно сунула руки в карманы пальто и улыбнулась. Ветерок донес до Жан-Поля запах ее духов, тонкий аромат лайма. Миссис Клейборн можно было бы назвать красивой, если бы не затравленный взгляд женщины, изголодавшейся по любви.

— Я вижу, работа у вас кипит, — сказала ока, кутаясь в пальто. Заметив, что взгляд Жан-Поля прикован к ее обуви, Миранда посмотрела на свои ноги и усмехнулась. — Можно вырвать женщину из Лондона, но невозможно вырвать Лондон из сердца женщины! — Она рассмеялась, осознав, что туфли «Джина» на высоких каблуках и с открытыми пальцами в сельской местности выглядят довольно необычно.

— Поскольку дети собираются помогать мне в саду, приходится расплачиваться с ними домиком, — шутливо пояснил Жан-Поль. — Отсюда они смогут увидеть шпиль хартингтонской церкви. Я осмотрел сад. Предстоит немало потрудиться. Кто-то уже начал очищать цветочный бордюр?

— Ах да, это мистер Андервуд. Я недавно его наняла. Он нас очень выручает. Сгребает листья и всякое такое. — Миранда и сама толком не знала, чем занимается мистер Андервуд. — Он должен быть где-то неподалеку.

— Значит, один помощник у меня уже есть. Потребуется не одна пара рук, чтобы привести сад в порядок. Нужно будет очистить землю и заново посадить растения. Здесь неподалеку, кажется, есть питомник?

— Да, и довольно большой. Возле гольф-клуба. Вы легко его найдете. Говорят, он очень хорош. Возьмите мою машину.

Жан-Поль прислонил к дереву лестницу и взобрался наверх, держа под мышкой деревянную планку с мотком шпагата. Несмотря на холод, он работал в легкой рубашке и джинсах. Гибкий, узкобедрый, он перебирался с ветки на ветку с такой легкостью, словно провел всю жизнь, лазая по деревьям.

— Гас, подай-ка мне молоток, — скомандовал он и, достав гвоздь из нагрудного кармана, деловито сжал его зубами.

Гас проворно вылез из дупла, схватил молоток и, вскарабкавшись по лестнице, передал его Жан-Полю.

— Хорошо, а теперь лезь сюда и подержи мне вот эту дощечку. — Гас покосился на мать. Она смотрела на него, запрокинув голову. Ее лицо казалось необычно серьезным.

Воодушевленный вниманием матери и доверием Жан-Поля, мальчик охотно выполнил задание. Новый садовник обращался с ним не как с несмышленым ребенком, а как с равным себе, как со взрослым помощником. Гас ловко сновал по лестнице вверх и вниз, передавая французу различные инструменты, веревку, дощечки и деревянные брусочки, с восторгом следя за тем, как среди ветвей появляется небольшая площадка. Сколотив устойчивую платформу, Жан-Поль взялся за стены, оставив отверстия для двух окон и двери. Из крепкой балки и пары листов клееной фанеры, найденных в сарае, он соорудил отличную крышу. В дверной проем вставил дверцу старого буфета, принадлежавшего когда-то Поппи. Дверца прекрасно подошла для домика, и Гаса нисколько не смутило, что она розовая. Филипп терпеть не мог выбрасывать старые вещи. В небольшой пристройке, примыкавшей к задней стенке сарая, он собрал целую коллекцию самых диковинных предметов, от карнизов для штор до старинной дровяной печки. Миранда даже не подозревала о ее существовании и очень удивилась, когда Жан-Поль вытащил печь из пристройки.

Миранда посмотрела на часы. Ей следовало бы вернуться к работе, но желание остаться с Жан-Полем заглушило слабые укоры совести. Ничего, она наверстает упущенное позднее, когда дети улягутся спать. Засядет за компьютер, ответит на письма редакторов, внесет в тексты кое-какие поправки и разошлет готовые статьи. Успокоившись, Миранда с удовольствием принялась наблюдать, как француз развлекает ее детей.

— Мы на время оставим лестницу прислоненной к дубу, — объяснил Гасу Жан-Поль. — Пока не сколотим ступеньки. Для этого нам понадобятся доски подходящего размера. Если хочешь, можешь пойти вместе со мной и выбрать. Где-то здесь должен быть склад лесоматериалов.

— Мистер Фицгерберт наверняка знает где, — подсказал Гас. — Это наш сосед.

— Вот мы его и спросим, — кивнул Жан-Поль, спускаясь по лестнице.