— Мамочка! Мама! Я буду играть в волшебном саду! — При виде девочки безучастное, печальное лицо Жан-Поля просветлело. Он улыбнулся. С появлением детей все вдруг встало на свои места. — Мы навели порядок в домике для тебя! — с гордостью объявила Сторм, прыгая вокруг Жан-Поля, словно кенгуру.

Гас оставался на мостике, украдкой разглядывая чужака исподлобья. Темная челка падала ему на лицо. В его напряженной позе сквозила настороженность: француз был другом Сторм.

Жан-Поль почувствовал недоверие мальчугана. Скрытая враждебность буквально витала в воздухе, как ядовитый дым. Приветливо кивнув Гасу, Жан-Поль направился к домику. Он знал, что не следует навязывать мальчику свою дружбу. Ребенок сам сделает первый шаг, когда будет готов. Миранда отперла дверь тем же самым ржавым ключом, что и Ава целую вечность назад. Как же молоды тогда они были! Разве могли они знать, что их ждет? Что им предстоит испытать любовь и пронести ее сквозь годы? Даже сейчас, после стольких лет, Жан-Поль хранил в своем сердце любовь к Аве, и эта любовь, словно усеянная шипами роза, бесконечно прекрасная и неприступная, таила в себе нестерпимую боль. Усадьба осталась прежней. Сад, хотя и одичалый, был все так же красив. Маленького домика у реки время почти не коснулось. Но Ава была дыханием, согревавшим этот крохотный мир, его душой, и без нее все здесь казалось мертвым и безжизненным.

Он переступил порог. В холле пахло свежей краской, полиролем и… неужели это возможно? Он уловил слабый запах цветущих апельсинов. Жан-Поль понимал, что Миранда ждет от него каких-то слов, но не мог заставить себя заговорить. Ему хотелось скорее остаться одному, в тишине, перебирая в памяти каждое драгоценное мгновение, проведенное с Авой. Здесь они лежали вечерами на диване напротив горящего камина, переплетясь телами, опьяненные любовью, а утром замирали в объятиях друг друга, не решаясь отбросить простыни, пытаясь растянуть украденные минуты счастья. Здесь в тот ужасный день они сидели за кухонным столом, неподвижно глядя друг на друга, понимая, что время истекло и близится конец. С той же беспощадной неизбежностью дерево теряет листья осенью.

Сбросив дубленку, Жан-Поль вошел в кухню — почти ввалился на негнущихся ногах. Миранда уже включила чайник, чтобы заварить чай. Сторм сосредоточенно открывала пачку диетического печенья. Из темноты в холл медленно выступил Гас.

Жан-Поль обвел глазами кухню. Все здесь неузнаваемо изменилось. Появилась новая мебель, изящная черная печка «Ага», серая плитка вместо дощатого пола. Миранда с тревогой заглянула французу в лицо:

— Вам нравится?

Сторм протянула ему печенье, и Жан-Поль вздрогнул, отгоняя от себя мучительные воспоминания. Застенчивая улыбка девочки смягчила щемящую боль.

— Да, нравится, — откликнулся он.

Миранда облегченно вздохнула.

— Я так рада, — искренне призналась она, доставая из буфета чашки. — Я накупила вам всякой всячины. Не знала, что вы любите, поэтому взяла всего понемножку. Вы можете воспользоваться моей машиной, если захотите съездить в город. «Сейнзберис» в нескольких милях отсюда, чуть дальше замка. Надо бы свозить детей в замок. Я до сих пор так и не выбрала для этого время. — Жан-Поль вспомнил, что Миранда и прежде ссылалась на нехватку времени. Время… Он посмотрел на Гаса, неуклюже застывшего в углу, и остро почувствовал его одиночество.

— Ты покажешь мне спальню? — обратился он к мальчику. Гас пожал плечами и поплелся к двери.

— Я покажу! — радостно взвизгнула Сторм, бросившись за братом.

— Но ты уже дала ему печенье! — сердито проворчал Гас, вцепившись в рукав сестренки.

— Позвольте я раскрою вам один секрет, — тихо произнес Жан-Поль. Дети живо повернулись и удивленно уставились на него. — Идемте наверх. — В спальне Жан-Поль открыл окно. — Думаю, здесь вы найдете семейство белок, которые уверены, что это их дом.

— Знаю, — откликнулся Гас, усаживаясь на кровать. — Я их видел.

— Правда?

— Этот домик был моим тайным убежищем, — проворчал мальчик.

— Уверен, здесь найдется убежище получше, — заявил Жан-Поль. — Как насчет домика на дереве?

— На дереве? — с сомнением переспросил Гас.

— Домик на дереве, среди ветвей, так что летом никто не догадается, где он спрятан. Настоящий тайник с верхним и нижним этажами.

— Здесь нет никакого домика, — криво усмехнулся Гас.

— Пока нет, но мы его построим.

— А вы умеете?

— Один не справлюсь. Мне понадобится помощь, твоя и Сторм.

— Мама говорит, что вы садовник, — неуверенно возразил Гас.

— А разве дерево не часть сада?

— Дуплистое дерево! — воскликнула Сторм. — Но это же мое тайное убежище!

Жан-Поль покачал головой и сел на кровать рядом с Гасом.

— Иди сюда, Сторм, — поманил он девочку, и та встала перед кроватью, обиженно выпятив нижнюю губу. — Помнишь, я говорил тебе насчет волшебства в саду?

— Да.

— Волшебство действует, только когда все мы трудимся вместе. Понимаешь? — Сторм сердито насупилась. Гас недоверчиво хмыкнул. — Какой смысл бродить в разных концах сада, когда мы можем так много сделать, собравшись вместе? Только представьте, сколько чудес мы способны совершить!

— Мы можем построить домик на дереве завтра? — спросила Сторм.

— Завтра? Почему бы нет? — улыбнулся Жан-Поль.

«Мы вдохнем жизнь в этот сад, и в ветвях старого дуба снова зазвенит детский смех. Я не в силах изменить прошлое, вернуть утраченную любовь, но я могу бережно вырастить новую любовь. В память о той, кого люблю».

Миранда заварила чай, отнесла его на подносе в гостиную и разожгла огонь в камине. Ей нравилось хозяйничать в домике. Здесь стало уютно и чисто. Старый расползшийся ковер заменили новым, обои переклеили, на окна повесили красивые шторы, ниспадающие широкими складками до самого пола. Миранда сохранила все книги и картины, оставшиеся от прежних владельцев. Француз все равно никогда не узнает, что в свое время они принадлежали Филиппу Лайтли. «Надеюсь, дети не слишком докучают Жан-Полю», — подумала Миранда. Для бездетного мужчины он был на редкость добр и терпелив с ребятами. Интересно, как случилось, что такой красавчик до сих пор не женился? Возможно, он пережил тяжелую утрату или трагедию, навсегда отбившую у него желание разделить жизнь с кем-то еще. Жан-Поль производил впечатление человека, привыкшего к одиночеству.

Вскоре все трое спустились вниз, и Жан-Поль уселся возле огня в заново обтянутое тканью кресло — Миранда выбрала для мебели зеленую обивку. Вручив французу чашку с чаем, она устроилась напротив. Волнуясь, Миранда обычно принималась без умолку болтать. Зная за собой эту слабость, она изо всех сил старалась сдерживаться. В конце концов, Жан-Поль всего лишь садовник.

— До конца недели у детей каникулы — надеюсь, они не будут путаться у вас под ногами, — заговорила она.

— Жан-Поль собирается построить для нас домик на дереве, — сообщил Гас, стараясь скрыть свое воодушевление. А вдруг из затеи с домиком ничего не выйдет? Мальчик привык, что отец вечно раздает обещания, которые потом не выполняет. — Если он не будет слишком занят, — осторожно добавил Гас.

Жан-Поль внимательно взглянул на мальчика. Его задело слово «занят», как и брошенная Мирандой фраза «не выбрала времени».

— Ваш домик на дереве для меня — задача первостепенной важности, — серьезно заявил он. — Какой же это сад без домика? И какой без волшебства? Мы должны построить домик, чтобы волшебство подействовало.

Сторм весело захихикала. Гас недоуменно нахмурился, глядя на Жан-Поля. Он еще не решил, как себя вести с ним. Мальчуган никогда прежде не встречал взрослого, для которого желания ребенка были бы превыше всего. Жан-Поль повернулся к Миранде:

— Завтра я обойду сад и посмотрю, что можно спасти, а от чего лучше избавиться. Могу сразу сказать, что дикий сад придется пересадить заново, чтобы он расцвел весной.

— Как вы сочтете нужным. — Миранду не интересовали подробности. Она хотела видеть результат.