А когда наконец открываю глаза, Харпер уже нет на месте.

Иногда, во время войны, лучшим маневром является тактическое отступление.

Это то, в чем я убеждаю себя, пока сижу в своем офисе и стараюсь не думать о пальцах Келси и мягких всасывающих звуках, исходящих из ее рта и …

О Боже! Я издаю стон и ерзаю в своем кресле.

И почему в этом офисе сегодня так жарко?

Я чуть не набросилась на нее. Я хочу ее. Я хочу ее так, как не хотела ни одну женщину в … своей жизни, если сказать по правде.

Она сводит с ума. Возбуждает. Она умна. Красива. Забавна. Чертовски хороша в своей работе. Сексуальна. Чувствительна. Одинока.

Боже, я ненавижу саму только мысль, что она одинока. Кто угодно, но только не она. Келси заслуживает большего, чем Эрик и их притворные отношения. Большего, чем Сьюзен и их нерегулярные … что бы там ни было. Она заслуживает кого-то, кто бы гордился быть рядом с ней в качестве ее возлюбленной. Кто бы сказал целому миру убираться вон со своими корпоративными стандартами и прочей чепухой.

Мои родители воспитали меня так, что я не могу мириться с несправедливостью. Нет, это не в духе семьи Кингсли.

По правде говоря, я не могу дождаться, чтобы снова увидеться со своей семьей. Я уже и так провела целых четыре месяца без нормальной еды и музыки. И без игры в регби со своими братьями. И я даже еще не видела малыша Кларка, который родился только три месяца назад у Роби и Рене.

Мама очень недовольна мной, я знаю. Мне пришлось много чего выслушать, когда я звонила в последний раз домой.

Хмм.

Кажется, я знаю, как отвлечь внимание мамы. Надо предоставить ей новый объект для наблюдения. Это всегда срабатывало у папы.

Я встаю и поправляю свою блузку, просто чтобы хоть чем-то занять руки. Харпер, ну давай же, перестань вести себя как нервный подросток. Которым, осмелюсь тебе напомнить, ты никогда не была. Просто иди и пригласи ее.

Через пару секунд я обнаруживаю себя в офисе Келси, еще не до конца понимая, как я здесь очутилась. Она смотрит на меня в ожидании того, что я скажу.

- Келс, почему бы тебе не поехать со мной на праздники?

Вот так. Сразу к делу.

Мне кажется, она удивлена моим приглашением. Иначе почему она выглядит так, как будто только что проглотила большую рыбину.

- Знаешь, Харпер … спасибо тебе конечно за приглашение. Но на самом деле, я не хочу доставлять беспокойство.

- Ты и не доставляешь, потому что я тебя пригласила.

- Это очень мило с твоей стороны, но … Нет. Ты поедешь домой и хорошенько отдохнешь. А я буду дожидаться тебя здесь.

Неожиданно мне становится страшно: а что, если ее уже не будет, когда я приеду? Что если это проклятый преследователь что-нибудь сделает с ней, пока я буду в отъезде? И это после того, как я пообещала ей на этой неделе, что позабочусь о ней. После того, как я спала на ее диване последние пару ночей.

- Келс, перестань. Ты же знаешь, что ты хочешь этого. Там буду только я и моя семья. Небольшое сборище из двадцати ненормальных кажунов, которые отрываются по полной во время чудесного праздника. Моя мама – лучший повар во всей Луизиане, даже Эмерил Лагас звонит ей, чтобы спросить ее совет по поводу кулинарных рецептов, - кажется, я ее не совсем убедила, поэтому приходится применить самый серьезный аргумент, по крайней мере, я на это надеюсь. – Кроме того, я обещала защищать тебя, а я не смогу этого сделать, если мы будем в разных штатах. С другой стороны, моя мама просто убьет меня, если я не приеду домой на День Благодарения. Я и так уже по уши в дерьме из-за того, что не приехала домой, когда родился мой племянник. Поэтому…

Келс смеется. Это самый чудесный звук в мире.

- Ладно, ладно. Если я смогу еще достать билет, я твоя на время праздников.

Боже, если бы только это было правдой!

Мы сидим в салоне первого класса самолета авиакомпании «Дельта», рейс 1816, который взлетает из Далласа. Следующая остановка – Новый Орлеан. В последний момент я смогла купить билет для Келс «всего лишь» за 2 500 долларов. Но теперь, по крайней мере, она рядом со мной.

Вот видишь, Сьюзен, я не стыжусь быть рядом с ней. Или быть самой собой.

Келси ухватилась за подлокотники своего кресла, как будто это ее последний шанс выжить в этом мире. Мы уже проходили через это испытание, когда летели сегодня утром из Лос-анджелесского аэропорта. Она действительно боится летать. Я бы дала ей выпить что-нибудь алкогольное, но плохие воспоминания в Омахе не дают мне этого сделать.

- Ладно, ты готова к тому, чтобы я представила тебе всех действующих лиц? – спрашиваю в попытке отвлечь ее внимание.

- Что? – она мигает и смотрит на меня своими глазами болотно-зеленого цвета.

- Ты готова запомнить имена всех представителей моей семьи?

- А что, их так много?

- Ну, у меня есть около двадцати близких родственников – мама, папа, братья, их жены, племянники и племянницы. Все они соберутся на День Благодарения. Кроме того, есть еще сорок девять дальних родственников – тети, дяди, кузены – которые может будут, может нет в этот раз. То есть всего у меня шестьдесят девять родственников, которых я очень люблю по непонятной мне причине.

Она хихикает:

- Ну конечно, по непонятной тебе причине.

- Ты все верно понимаешь, - я чувствую, что мой новоорлеанский акцент становится сильнее, чем больше мы приближаемся к дому. Мне нравится это. С Келси сейчас так и надо общаться. – Итак, начнем. Маму и папу зовут Сесиль и Джонатан Кингсли. Моих братьев – Жерар, Жан, Люсьен и Роби.

Келси веселится.

- И как тебя только угораздило назваться Харпер рядом с такими именами?

- Вообще-то представители моей семьи по кажунской линии зовут меня Леоной. Но моим братьям и родителям лучше знать.

- А кто у тебя с кажунской стороны?

- Милая, если твоя фамилия Кингсли, то как ты думаешь? – я перехожу на диалект, которым всю жизнь общаюсь с родственниками по маминой линии.

- Семья твоей мамы?

- Ответ правильный. Ее звали Сесиль Будро до того, как она вышла замуж за моего папу.

- А какие тогда некажунские имена у твоих братьев?

Я смеюсь в ожидании ее реакции на их имена.

- Сейчас скажу, только имей в виду, что мои родители были участниками движения за гражданские права. Итак, их зовут Медгар, Джон, Мартин и Роберт.

Она качает головой, пытаясь провести аналогии.

- Медгар Эверс, Джон Фитцджеральд Кеннеди, Мартин Лютер Кинг и Роберт Фитцджеральд Кеннеди. А также Харпер Ли, автор знаменитой книги «Убить пересмешника». Господи, они что, так серьезно относились ко всему этому?

- И до сих пор так же относятся. Я являюсь членом семьи, полной страстных увлечений. Просто каждый из нас делает акцент на разных страстях.

- А кем работают твои братья?

- Они все адвокаты. Кроме Жерара, который работает судьей.

- Активисты движения за гражданские права в шестидесятых родили четырех адвокатов? Это как-то неправильно.

- На самом деле папа всегда говорил – чтобы изменить систему, надо проникнуть в нее изнутри. Он происходил из очень богатой и влиятельной семьи в Новом Орлеане.

Маленькая ручка Келси отпускает подлокотник и гладит мое предплечье.

- Спасибо, что пригласила меня, Харпер. Мне действительно будет очень приятно познакомиться с твоей семьей.

- Они просто влюбятся в тебя, Келс. Это будет твой самый лучший День Благодарения, обещаю тебе!

Или же мне придется гнать и лупить их любящие задницы вдоль всей улицы Сент-Чарльза.

Мы сворачиваем направо на улице Сент-Чарльза и проезжаем последний участок дороги до моего родного дома. Ну, слово «дом» не совсем подходит в данном случае.

- О, Боже! – восклицает Келси, когда я выхожу на длинную дорожку, ведущую к дому. – Здесь живут твои родители?!