Открыв фанерную дверь, он вошёл в это хилое строение — внутри домик походил на сарайчик, доверху забитый всякой пыльной всячиной — совсем не то, что снаружи. За крошечным прилавком торчал человек в резиновом фартуке.

— Пол, возраст? — без предупреждения обратился администратор к вошедшему. — Не тяните время, решайте быстро.

Маус растерялся и поскорее ответил:

— Мужской, тридцать шесть.

— Деревянный, надувной? — быстро спросил человек.

Грандиевский совсем уже ничего не понимал, но не желал проявлять свою слабость и признаваться в полном неведении относительно здешних законов. К тому же вспомнился тот рассерженный молодой человек с поленом в руках.

— Надувной. — так же быстро ответил Грандиевский.

Служащий тут же пошарил под прилавком и вытащил большую картонную коробку, а из неё уже — связку чего-то странного. На первый взгляд казалось, что это старые перчатки оранжевого цвета, в каких хозяйки производят уборку или копаются в саду. Только почему-то у перчаток наверху было нечто вроде коротких пучков волос, какие приделывают куклам.

— Блондин, брюнет, шатен? — опять последовал быстрый вопрос.

— Шатен, наверно. — неуверенно ответил Маус, который в душе считал себя русым.

Работник за прилавком покопался в этой связке, отыскивая бирки, и вытащил одну перчатку.

— Пол мужской, возраст — тридцать шесть. — деловито обронил он. — Распишитесь.

У "перчатки" оказались две ноги, две руки, головка с волосами пыльного цвета и даже нечто маленькое между ног, удостоверяющее принадлежность надувной резиновой куклы к мужскому полу. Тут до Мауса дошло, что ему подбирают облик главного героя!

— Нельзя ли поменять на блондина и помоложе? — запоздало встрепенулся он.

— Нельзя. — несговорчиво отрезал кладовщик. — Вы уже расписались. Идите и получите аксессуары. Домик номер три.

В третьем домике — впрочем, это был довольно большое помещение, похожее на конюшню, — было полно всего, но было пыльно, темно и душно. У длинного прилавка толпился народ и о чем-то торговался со встрёпанным и взмокшим кладовщиком.

— Не мешайте! — кричал тот. — С десяти до одиннадцати выдача по серии "Ср-м", а "Др-Вр" после двенадцати! А с "Косм" и вовсе не подходите — не подвезли! Идите и читайте прейскурант! Кто просил "Совр"?!

По ту сторону прилавка суетились молодые ребята, притаскивая картонные коробки и просто вороха какого-то тряпья — всё сваливалось в кучу. Кладовщик орал, щёлкал помощников по растрёпанным головам, вытаскивал из-под прилавка стопки больших амбарных книг, рылся в записях, спорил, матерился. Немного в стороне группа совершенно перелаявшихся людей остервенело копалась в больших коробах.

Маус заметался. Он искал начало очереди, но всё было совершенно непонятно. От раза к разу, от домика к домику, ситуация становилась всё более скверной. Наконец, он нашёл возле двери толпу народа, что-то увлечённо читающих у стены, и присоединился к ней.

— Что читают? — спросил он у человека, стоящего позади всех.

— Да прейскурант. — нервно ответил тот.

— Братва! — выкрикнул кто-то из толпы. — Не будьте жмотами! Читайте вслух.

— Чего тебе? — немедленно окрысились в ответ. — Мы читаем "Совр"!

— А "Др-вр"?! — взвыл невидимка.

— Вот дочитаем "Совр", тогда читай своё "Др-вр"! — скандально ответили ему.

Маус уже почувствовал, что возбуждение толпы охватывает и его. До этого момента он был спокоен, а теперь вдруг сообразил, что может оказаться в стороне от распределяемых благ. Тут зевать нельзя — это же Конкурс!

— Давай читай "Совр"! — закричал он, ввинчиваясь в толпу. — "Др-вр" подождёт!

— Тиха-а! — рявкнул кладовщик, перекрывая ор толпы. — Прейскурант сожгёте!

Наконец, страсти немного улеглись, и чей-то голос стал зачитывать от стены.

— Транспортные средства! Автомобили: ВАЗ — двадцать три, УАЗ — шестнадцать, "Копейки"…

— Чего ты нам читаешь?! — взвыли в толпе. — На кой нам отечественная рухлядь?!

— Иномарки! — немедленно сменил список невидимый чтец. — Японские или штатовские?

— Японские! — взревела толпа.

— Мицубиси — ноль! "Сузуки" — ноль!

— Да что за хрень! — заорали в толпе. — Чего ты нам ноли читаешь?!

— Сами сказали — японские! — огрызнулся чтец. — Читаю, какие есть!

— Давай!

— Антикварные: Виллис Оверленд ВМ, 1943года!

— Да пошёл ты!!

— Беру! — раздался писк из середины толпы.

— Бери и вали! — отвечали рёвом матёрые конкурсанты.

Счастливый обладатель антикварного Виллиса Оверленда ВМ 1943 года выдрался из толпы наружу. Глаза у него за круглыми очками сияли, в дрожащих руках он держал заветный квиточек. Не задерживаясь ни на минуту, он ринулся к прилавку. Задохнувшийся от изумления Маус проводил его взглядом и тут же вернулся к своей толпе. Тачки дают, блин!

— Читай давай! — орал он вместе со всеми.

— Додж Калибер — две штуки!

— Мне! Мне! — кричал, подпрыгивая позади всех, Грандиевский.

Оба Доджа уплыли.

— Понтиак Дивизион!

— Беру! — надрывался Маус. Ни фига не вышло — Понтиак упёрли.

— Классический Мустанг!

Ушёл Мустанг.

— Крайслер!

Толпа взревела и началась настоящая давка. Уехали без Грандиевского и Плимут, и Шевроле, и Рено-Меган. А толпа у прейскуранта всё не убывала, наоборот — примазались какие-то новые нахальные молодые люди и прямо из-под носа увели два Ауди и три БМВ!

— Да что это такое! — вышел из себя Маус. — Соблюдайте очередь!

Однако никто очередь не соблюдал — все рвались в первые ряды. Тогда Маус вышел из себя окончательно. Он засунул чёртов арифмометр за пазуху, чтобы не потерять инвентарь, и ринулся под ноги толпе. Так, протиснувшись у всех под ногами, получив пару раз каблуком по уху, он прорвался к самой стене. И там уже, напрягши все силы и отбиваясь кулаками, выпрямился и оказался нос к носу с небольшим устройством, вмонтированным в стену.

На плоской панели тускло светился небольшой экран, а на нём — столбцы цифр и надписей. Под экраном располагались крупные клавиши со стрелками — вперёд, назад. И ещё одна клавиша со словом "да".

В каталоге мелким шрифтом обозначались названия разных машин, но против большей части строк уже красовались большие нули. Не успел Грандиевский толком в чём-то разобраться, как его притиснуло к стене толпой. Отбиваясь он нечаянно несколько раз нажал локтём на клавиши. В результате в маленькую прорезь выпали штук пять билетиков. Ближайшие конкурсанты заорали и бросились ловить драгоценные квиточки. Маус тоже суетился, но ни один не попал ему в руки — всё расхватала жадная и наглая молодёжь. Он даже не понял, что им досталось.

— Ну всё, сволочи! — рассвирепел он окончательно. Достал из-за пазухи генератор сюжетов и замахнулся этой антикварной штучкой на конкурентов. — Убью падл!

Так огнём и мечом он отбил право спокойно почитать прейскурант. Пробегая глазами длинные столбцы нулей, Маус судорожно искал какую-нибудь приличную иномарку, но в поле зрения всё больше попадались отечественные "Нивы", "Волги". На худой конец он уже хотел приобрести себе хоть бы корейский Хёндэй, но тут вся толпа заорала и стала его ругать и толкать. Нечаянно Маус ткнулся носом в клавиатуру, в прорези что-то зажужжало, и выплыла бумажечка.

Оглянувшись на экран, он увидел, что прейскурант сменился — теперь вместо "Современное время. Марки автомобилей" там значилось: "Древнее время. Гужевой транспорт.", а под заголовком столбцом выстроились строки: вороной — во лбу звёздочка, по храпу — проточина. 2шт

Караковая кобыла — губы белые с тельными пятнами — 1шт сивый мерин — 3 шт., с подпалинами — 1 шт. гнедая — 8шт, из них со звёздочками — 4шт. караковая — 3шт, из них один — с ремнём, и два с фонарём.

И так далее.

Вокруг прейскуранта уже собиралась новая толпа — на этот раз куда более спокойная и редкая. Авторы этой волны имели умиротворённый вид и мечтательные взоры. Грандиевский уже догадался, что эти конкурсанты намереваются ваять опусы о приключениях в эпоху, предшествующую технологической. Конечно, тут следовало очень серьёзно отнестись к выбору лошади — это ведь будет спутник на весь период повествования.