Обходя владенья свои, оказался Энлиль в Эреше. И в его воротах он деву увидел, блиставшую красотою, и сердце его загорелось желанием.
— Дай я одену тебя в одеянья владычицы, — проговорил он, приблизившись к деве, — в те одеянья, что знатность даруют и тем, кто ничего не имеет, кроме красоты.
Ассирийская боевая колесница (VIII в. до н. э.)
Сут, услышав эти слова, покрылась краской возмущения и ответила гордо Энлилю:
— Не за ту ты меня принимаешь. Честная дева может стоять и в воротах — нет в том позора. А кто ты такой? Откуда явился? По делу какому? Коль дел не имеешь, так убирайся.
— Поговорим, — продолжил Энлиль. — Все спокойно обсудим. Дело мое — женитьба. Я за невестой явился. Будь же моей супругой.
Речь Энлиля ушей Сут не коснулась. Исчезла она, в материнский дом удалилась.
И взревел во гневе владыка, познавший желанье. И Нуску[147], светлоумный советчик, без промедленья явился.
— Войди в этот город, — распорядился Энлиль, — и предстань перед троном той, кто им владеет. Объясни, что я муж неженатый и желанье имею дочь ее сделать своею женою и дать ей новое имя Нинлиль[148]. Оно по всем мирам разнесется. Воссядет она на престоле рядом со мной и будет вместе со мной владычицей черноголовых. И не с пустыми руками предстань пред невестой. Передай ей вот это.
И тотчас Нуску выполнять порученье понесся, в город вступил он в сиянье своем и, представ перед троном царицы Эреша, передал ей великую весть слово в слово. И Нидаба ему отвечала:
— О советчик, перед великим владыкой стоящий, тот, с кем Энлиль держит совет обо всем! Разве тебе непонятно, что раб, желанье владыки узнав, не может ответить отказом? И кто не примет милости владыки? А что до обиды, что дочь моя претерпела в воротах, то смоют ее дары без остатка. Пусть же мой зять, небесный утес, за невестой свою присылает сестрицу[149].
И тотчас же призвала Нидаба дочь, что скрылась в покоях, и ей объяснила:
— Привольно живется в материнском доме, сладко в нем спится, но приходит пора, когда деве любой его надо оставить. Посланец Энлиля, советчик его светлоумный, нас посетил по делу женитьбы владыки. Предстань перед Нуску, дай ему руки омыть и поставь ему пиво.
Сделала Сут все так, как мать повелела. И посланец Энлиля раскрыл ладонь левой руки и дар передал сокровенный.
Сут его не схватила, но в знак того, что принимает подарок, пальцем к нему прикоснулась.
И возвратился светлоумный посланец в город Ниппур, где Энлиль его ждал с нетерпеньем, предстал перед троном Энлиля, землю поцеловал у подножия трона и передал ответ царицы слово в слово.
И плоть Энлиля возликовала, и сердце его в пляску пустилось. И тотчас же радость охватила миры. Заполнились степи лаем, мычанием, гоготанием, ржанием. Звери заголосили каждый на своем языке, приветствуя весть о предстоящей женитьбе владыки.
Энлиль не медля отправил в Эреш стадо отменных овец, большие сыры, источающие запах горчицы, и сыры поменьше с другим ароматом, душистый мед золотистый в деревянных бочонках, гранаты, брызжущие пурпурным соком, финики из Дильмуна в плетеных корзинах, редчайшие фрукты горных деревьев и диковинных зимних садов, орехи, драгоценные камни из Харама, далекой страны — ларца сокровищ.
И принял великие дары двор Нисабы, царицы Эреша. И когда их снимали с повозок, поднялась походная пыль, подобная туче, до крайнего неба. И двор дары эти не вместил. Они заполнили город и вышли за стены.
И приблизилось время блаженства. Аруру, сестрица Энлиля, в храм престольный впустила невесту, где для новобрачных из кедровых веток пахучих было постелено ложе.
Юная дева свое лоно открыла, и ввел в него Энлиль, небесный утес, свой корень. Невеста вожделенья его не прерывала и стала женою. И получила она имя Нинлиль, и вместе с ним и другое имя — Нинту[150], какое дается девам, когда они мужу раскрывают колени. И стала Нинлиль хозяйкой в доме Энлиля.
И стал день свадьбы Энлиля праздником плодородия, торжеством силы рожденья, дающим полям урожай и сытость черноголовым.
Когда Вверху[151]
(Миф аккадян и вавилонян)
Таблица I
Когда вверху небеса еще не имели названья, когда твердь еще прозвища не имела, существовали лишь первородный создатель их Апсу, Мумму[152], мудрый его советчик, и Тиамат[153], всего живого праматерь. Обитали они в бездне великой, воедино смешивая свои воды.
Когда даже для богов еще не были возведены жилища, и не расстилались по земле еще степи, когда не были сотворены еще боги, и они имен еще не имели и не были назначены им судьбы, вот именно тогда и сотворены были боги.
Когда ни болот, ни строений не было видно, вообще ничто имени не имело, вот тогда и появились боги. Первыми были созданы и имена получили Лахму и Лахаму[154], а долгое время спустя от этих глубинных чудовищ бог Аншар и богиня Кишар родились[155]. Много времени они пребывали во мраке, к годам прибавляя годы. Потом Аншар и Кишар породили Ану, сына, во всем подобного им. И сделал Аншар своего первенца во всем равным себе самому. От Ану родился Эа[156], также отцу своему подобный, но сильнее отца и деда, превосходивший всех мудростью и силой.
А потом появились и другие боги. Молоды были они и задорны, Тиамат они изнутри тормошили, ее возмущали чрево. Шумом и суетой был недоволен Апсу, великих богов родитель. Вызвал он мудрого советчика Мумму, и отправились к Тиамат они вместе, чтобы совет держать и принять решенье.
Первым отверз уста Апсу и сказал, обращаясь к супруге:
— Поведеньем твоих сыновей я недоволен. Днем нет покоя, ночью сон не приходит. Надо бы буйных юнцов истребить. В мир тишина возвратится, и спокойно уснуть мы сможем[157].
Тиамат рассердилась, она с супругом не согласилась, сочтя, что смерть никого не сможет исправить. И Апсу решил сам юнцов уничтожить с помощью верного Мумму.
О замысле этом проведали юные боги. Присмирели, попрятались где попало, тихо сидели в слезах и уныньи, не зная, что делать. И тогда отыскался спаситель, Эа, в мудрости первый.
Непрерывно шепча устами заклятье, в воду он опустил слепленную им же фигурку. И Апсу, скованный оцепененьем, стал никому не опасен. Эа сразу его прикончил, а советчика Мумму заковал он в оковы. Затем на Апсу, на бездне бескрайней, себе жилище построил, чертоги воздвиг он[158]. В них от богини великой Дамкины[159] родился у Эа сын первородный. Возликовал родитель, увидев, как прекрасен порожденный им отпрыск — с сияющим взором, излучающим мудрость, с походкой мужа-владыки, — Мардук ему имя[160]. Четыре всевидящих глаза, четыре уха имел он, мудрейший из мудрых, при движеньи из уст его вырывалось пламя. Обладал он блеском десятка богов и силой невероятной.
