*******************************
— Вы не видели Миру? — спросила Мила Дина и Марана. Те сидели в малом зале за любимым полированным столом, решая какие-то свои вопросы за бутылкой особого напитка.
— Нет, — поднял голову Маран. — А, что?
— Да, я её ищу. Уже весь замок обошла, её нигде нет.
— Так мы сейчас бригаду кликнем, они каждый куст облазят! — оживился Дин. — Устроим им что-то типа ночной вылазки… — Мила только подивилась, как Маран и Дин стали разговаривать, точно как на её родине. Тем временем, Дин распорядился позвать Вьенцо, а Маран уже мило "клеил" Милу, доводя её до смеха.
— Разрешите?.. Вьенцо вместе с госпожой Мирой уехали в посёлок на холме, — доложил вошедший дежурный.
— И с чего бы это? — удивился Маран.
— Куда? — не понял Дин.
— Понимаете… — дежурный начал рассказывать душераздирающую историю о старушке с больным сыном…
— Так… Аслан, Винар и Анри на дежурстве и… — Дин посмотрел на песочные часы, — задерживаются. Мира и Вьенцо уехали на ночь глядя в посёлок… Самое время для нападений…
— Типун тебе на язык! — вскинулся Маран. — Этого ещё не хватало! — А у Милы всё постепенно опускалось внутри.
— Но в замке полно людей, нам ничего не грозит, — попыталась возразить Мила.
— Да, но… — спокойно давил фактами Дин, — все они приловчились к командам восьми человек, которые их тренировали, а сейчас этих человек…
— … осталось всего трое, — закончил вместо друга Маран.
— Именно, — кивнул головой Дин. — И это очень похоже на…
— Предательство, — снова сказал Маран.
— Нет. На хорошо спланированную ловушку, — возразил друг. Мила только хлопала огромными глазищами. Сказанное в голове не укладывалось.
— Господин Маран! Анье..! — вбежал запыхавшийся паж.
— Быстрее! — Маран, Дин и Мила побежали в покои малышки.
Аньетту подбрасывало. Она хрипела, и это было страшно. Шумно втягивая воздух, она пыталась достать хоть глоток воздуха. Из закрытых глаз текли слёзы. Девочку подкидывало, словно от электрических ударов. У неё резко подскочила температура. Аньетта сгорала в бреду, задыхаясь, словно в агонии.
— Анье! — Маран подбежал к сестре, хватая её за плечи. — Анье! Сделайте что-нибудь!
— Я не знаю, что делать! — испуганно пробормотала Мила.
— Что Мира давала твоей сестре? — спросил Дин у Марана.
— Я не знаю! Какой-то порошок.
— Этот? — Дин взял со стола стеклянную баночку и показал её другу.
— Не знаю! Давай хоть что-нибудь! — девочка ещё сильнее забилась в конвульсиях, её глаза приоткрылись, но вместо зрачков там были лишь белки.
— Она разводила его чем-то?
— Б…! Какая разница! Быстрее!!! — заорал Маран.
— Господин! Господин, там, у северных ворот!.. На нас опять напали! — вбежал запыхавшийся дежурный.
— Пошёл вон! К е… м…! Держать оборону! — пытаясь удержать сестру, заорал барон.
— Понял! — дежурный поспешил ретироваться. Дин развёл порошок с водой, которая стояла тут же в кувшине.
— Только бы доза подошла… Держи её!.. — крикнул Дин другу. — На, вольёшь! — он сунул пиалу в руки Милы. Маран и Дин пытались удержать бьющуюся в конвульсиях Аньетту, а Мила вливала содержимое ей в рот. Часть смеси Аньетта выплюнула, но часть всё же проглотила.
"Мира!", — прошептала про себя Мила.
Через пять минут Анье перестали бить конвульсии, но она продолжала всё так же хрипеть. Ещё трижды прибегала стража и трижды Маран отправлял их. Он не мог оставить сестру в таком состоянии. Лишь после того, как Анье перестало подбрасывать, Дин сказал ему, что им пора идти.
— Да… — ответил барон. — Присмотри за ней…
Мила кивнула. Маран и Дин вышли. А за окном пронзительно завыли волки…
"Мира! Мира! Прости меня… Ты нужна здесь…".
********************************
Вьенцо, Мира, странная, так сильно беспокоющая его старушонка и ещё три юнца ехали по направлению к одной из деревень. Вечерело. Сумерки мягко следовали по пятам за экспедицией. Дорога виляла и петляла, уводя всё дальше и дальше от замка. Вьенцо молчал, хмуро осматривая всё вокруг, Мира следовала его примеру. Позади подкалывали и пугали друг друга ребята.
— Ты почему же вся в трауре, милая? — Мира вздрогнула от голоса старушки.
— Это совсем не траур (а если это и не так, вам это знать не обязательно), это скорее стиль жизни.
— Не гоже молодой девушке носить такой цвет, — продолжала настаивать на своём старушка.
— Что с вашим сыном? — вместо ответа задала вопрос Мира.
— Приболел он немного… Спужал меня…
"Приболел?", — Мира удивилась. Разве так говорят про человека, которому болезнь грозит смертью. Или "приболел" нуждается в таком слёзном упрашивании о лечении? Что-то здесь не увязывалось. Мира промолчала.
Наконец, показался дом. Маленькая тёмная хатка, неубранный двор, и… никого. Тишина гробовая. Ни тебе лая собаки, ни мяуканья кота… Как в могиле. Миру передёрнуло от собственных мыслей. Вьенцо подозрительно осматривал всё вокруг, ребята притихли, а Мира… ничего не чувствовала. По привычке она сжала амулет в руке "пока ты со мной, мне ничего не грозит и всё у меня получится", и вошла в дом.
"Никогда не понимала, почему в домах, где болеют люди, всегда так мало света?!", — ещё раз удивилась Мира, и вопросительно посмотрела на старушку.
— Проходите, проходите… Он там… — бабуля указала в направлении кровати. Дом состоял из одной большой комнаты, печи, стола и маленького апендицита, где и стояла небольшая кровать сына старушки. Мира подошла ближе и разглядела мокрое от пота и боли лицо. Синие впавшие глаза и пересохшие искусанные губы. Молодому человеку на вид было лет восемнадцать. Он был по шею накрыт какими-то хламидами. При приближении Миры, мальчишка приоткрыл глаза, мутно обвёл ними посетителей, и снова закрыл. Бабуля вообще стала вести себя, если не странно, то вообще дико: она спокойно уселась около двери на стульчик, сложила руки и вроде как придремала.
— Зачем же вы его так накрыли? Так и задохнуться можно! — возмутилась Мира.
— А ему холодно было… — спокойно произнёс голос. Это сказала бабуля? Мира начинала раздражаться. Какое-то странное настроение царило повсюду.
— Что с ним? — заглянул через плечо Миры один из ребят.
— Не знаю, Нислав… Сейчас посмотрю, — Мира приблизилась к больному. Амулет на её шее бликнул и погас. Девушка не заметила. Тускло горели свечи, играя светом и тенью, это сбивало с толку. Молодой человек неожидано застонал и заворочался. Мира подошла и немного откинула покрывало…
— Чёрт побери! — вырвалось у девушки. Подушка, набитая соломой была вся в крови от искромсанной шеи мальчишки.
— Создатель! — прошептал один из ребят. Его звали Варас. Это был споконый и сдержанный юноша.
— Принесите воды и какую-нибудь тряпку, скорее! — крикнула она ребятам. Те заметались по комнате. Похоже, они испугались больше неё самой. Больной неожиданно забился, выгибаясь, бешенно размахивая руками. Он начал орать не своим голосом. Мира, пытаясь перекричать его, почти вырвала тряпку и миску с водой.
— Дай сюда! Держите его! Крепче!!! — ребята и Вьенцо с силой уцепились в парня. Тот вырывался и лягался, словно конь. И откуда только силы взялись? Вопли стояли, будто поросёнка резали. Старушка начала нервно покачиваться на стуле, бормоча при этом, что сыночек её обязательно поправится, а Мира пыталась оттереть рану от крови, чтобы понять её природу. Запечённая корка постепенно поддавалась и Мира увидела след от… укуса! — поначалу внутри неё всё опустилось, но девушка посталась убедить себя, что это мог быть дикий зверь… — Не отпускайте! — прокричала она. Мира положила руку на лоб парню и начала читать формулу отторжения… — Сэто, сэто, сэто лэто, крики нависти одето. Поно макини луга, золотые жемчуга… Тосто кристи мана висти сито лениги окристи, оно кристи вего шпат, уно гориги горбат… — и ребята, и Вьенцо дико взирали на происходящее. Мальчишка вырывался, будто под ним было кодло змей, а Мира преспокойно стояла над ним, бормоча при этом совершенно несуразные вещи. Она закрыла глаза и вытянула левую руку вперёд. Сама девушка знала, как это выглядит и понимала, что юноша не поддаётся, но продолжала дочитывать формулу. — Яно вего мено крего, лиго виго зело чего. Я скажу тебе: кричи, а ты тут же ЗАМОЛЧИ! — и мальчишка внезапно затих и обмяк. Ребята и Вьенцо, удерживающие его, не расчитали и скопом повалились на больного.
