— Я раньше думал, что это страшно — осознать, что ты смертен! Раз — и нет тебя на этом прекрасном шарике! Думал, это самое страшное. А теперь уверен, что есть вещи пострашнее…
Володя чувствовал, что Сергей что-то недоговаривает. Тащить силком из друга не хотел.
— Это не для меня! — решился Серов. — Я согласился здесь служить только потому, что когда-то не смог спасти девушку, которую любил. А как оказалось, любил я ее не больше своей жизни. Тебе не понять: ты не презирал самого себя…
Сечин остановился и схватил за руку друга:
— Я не верю, что ты не заступился за девушку. Чушь! Рассказывай!
Серов наклонил голову: в глаза Володе он смотреть не мог.
— Она исчезла на проклятой земле! Земля хотела и меня, но я в последний миг выскочил. Испугался!
— То есть спасти ее не мог?
— Нет!
— Ты дурак! Если это проклятое место, во что я верю с трудом, то у тебя есть шанс туда вернуться подготовленным. Ты понял? У тебя есть шанс… а раньше у слабака Сереги Серова шанса не было. Зато теперь у Сергея из армейского спецназа такой шанс появился…
Серов проглотил комок в горле: он признался, ему стало легче, друг все понял, не бросил, не плюнул в душу… дал надежду.
Володька Сечин — сын своего отца, лучший из парней — умел прощать и верить несмотря ни на что.
Серов не знал, что и делать: в повторяющемся, навязчивом сне Володька погибал. Погибал, потому что сам принимал такое решение… погибал не случайно. А сны Серова в девяноста случаях из ста исполнялись.
Говорить или не говорить? Сергей решил не говорить: не хотел видеть озадаченное лицо Сечина, не хотел поселять в нем сомнения в собственном будущем.
Накануне Серов проснулся в холодном поту. В казарме все спали, и лишь дневальный медленно прохаживался по расположению, покручивая ключи на пальце.
Голос во сне, и Сергей это точно запомнил, сказал:
— Я отберу у тебя все, что пометила. Вот и посмотрим, как ты ко мне вернешься! Сергей из армейского спецназа…
* * *
Зачем взвод в полном составе отправили участвовать в проведении обычной войсковой операции, никто из разведчиков толком не понял.
Из общей информации о происходящем стало известно, что в селе проходила «зачистка», и ОМОН столкнулся с превосходящей силой противника. Завязался бой, в котором почти все милиционеры погибли.
Спецназ высадили из «вертушки» на окраине огромного села. Кругом ровная местность без лощин и оврагов в радиусе двух километров. А дальше — «зеленка» и горы.
Уже на подлете «вертушку» прилично обстреляли. Назад она ушла с кучей пробоин. Взвод успел рассредоточиться возле двух крайних двухэтажных коттеджей.
И тут началось.
Долбили со всех сторон. Как заведенные, не переставая, стрекотали пулеметы. Разрывы мин слились в общий вой, и к этому звуку добавился гул гранатометов. Отдельных выстрелов никто не различал.
— Наша задача, — заговорил Щеглов, сидя на корточках перед окном первого этажа коттеджа, — спасти всех оставшихся в живых омоновцев. Бой, как видите, открытый. Никаких вылазок пока не предвидится. Будем работать как пехота. Так сложились обстоятельства…
А обстоятельства сложились странным образом. Единичным специалистам, цену которым на самом деле сложно определить, пришлось заниматься тем, чему их не учили. Как если бы мощную гоночную машину решили использовать в качестве перевозчика картошки. Да с задачей машина справилась, но создана она для другого.
Разведчики попали в настоящий «осиный рой». Такого количества террористов никто не ожидал здесь увидеть.
Попытки продвинуться вдоль по единственной улице села ни к чему не приводили. Все точки простреливались. А до ночи еще было далеко. Часы показывали — 15:06.
На самом деле речь не шла о продвижении вперед, а лишь о том, как удержать за собой эти два дома.
Буквально через пятнадцать минут после высадки к обстрелу дома подключились минометы, и дышать от пыли, осколков и копоти стало нечем. К тому же пара снайперов противника следила за окнами коттеджей, за которыми залегли разведчики.
Однако где-то по левой стороне улицы все еще огрызался пулемет омоновцев. Ребята ждали помощи. И сколько их осталось, никто не знал.
— Агапов, берешь с собой Свистунова и Дорошихина. — Лейтенант понимал, что время начало работать против разведчиков. — Идете по левой стороне до милиционеров. Вытаскивайте их оттуда! Мы вас прикроем. Страхуют авангардную тройку Сечин, Серов и Дьяков. Вперед! Время пошло!
Со второго этажа по команде Щеглова начали стрелять из гранатометов. Звук общей пальбы уплотнился чуть ли не вдвое.
Разведчики исчезли.
Следующая тройка во главе с лейтенантом имитировала попытку прорыва по правой стороне улицы, и на них обрушился весь основной шквал огня. В итоге Щеглов был вынужден вернуться назад. У одного из разведчиков осколком до кости разрезало плечо. Рана не такая уж страшная, но помощь в любом случае надо оказывать не под пулями, тем более что тройка Агапова и тройка Сечина все-таки ушли не замеченными.
— Лейтенант! — у Щеглова заработала рация. Голос Агапова хрипел от натуги. — Тут четверо еще живы. И все ранены. Ходить может только один. Будем доставлять по-одному. Добавьте огоньку! Свистунов идет первым.
Рация отключилась.
Пока оттаскивали из полуразрушенного одноэтажного дома живых омоновцев, Володя и Сергей, заняв места раненых бойцов, отстреливали из полуразрушенных провалов окон особо зарвавшихся террористов. Почему-то враги не особо стремились решить дело одним махом. Может быть, чего-то ждали. По-другому объяснить нельзя было то, что они достаточно легко отпустили омоновцев из своих «когтей».
Ситуация, как всегда, осложнялась тем, что боеприпасы не безграничны. К такому длительному бою разведчики не готовились. На счастье, кое-что осталось у омоновцев.
Лейтенант принял решение: как только стемнеет, уходить к «зеленке» и вызывать в горы «вертушку».
Щеглов собрал взвод для постановки задачи. У пяти окон оставили по стрелку.
— Уйти все сразу не сможем! — Лейтенант закусил губу и посмотрел себе под ноги. — Командование взводом берет на себя сержант Агапов. Ваша задача доставить ребят из ОМОНа до «вертушки». Я, Сечин и Серов остаемся!
Сергей почувствовал, что вот оно, пришло то, о чем думал каждый день.
— Ждете нашего появления полтора часа! — Щеглов размял по привычке мышцы шеи. — Если не приходим, вы грузитесь — и на базу!
— Мы вас дождемся, товарищ лейтенант! — Агапов не утерпел, что-то сглотнул и добавил. — Дождемся!
Сергей взглянул на Сечина. Тот улыбался. У друга появилась дурная привычка покусывать большой палец, когда он о чем-то думал. Сейчас же Володя палец просто закусил. Нет, он не струсил и не растерялся — просто не мог вычислить способа, как им троим остаться в живых…
Прошел час, сопровождаемый непрерывной пальбой. Начало темнеть. Уже в десяти метрах глаз ничего не различал.
— Они сейчас рванут всей массой! — начал отдавать приказы лейтенант. — Агапов, разбиваетесь на тройки. В каждой тройке по одному раненому. Твоя тройка идет замыкающей. Вперед!
Щеглов подошел к окну. Возле двух других сидели на корточках Сечин и Серов.
— Огонь! — Лейтенант сжал зубы и начал поливать трассерами из пулемета улицу и ближайшие дома. Сергей выпустил пару гранат из подствольника.
Взвод ушел.
Сергей в течение получаса истратил почти все патроны. Автомат Сечина стих минуту спустя.
Как только тройка Щеглова перестала отстреливаться, на улице в пределах видимости задвигались тени: террористы дождались своего часа. Видимо, и среди них были специалисты.
У входа во второй коттедж громыхнул взрыв. Агапов оставил растяжки. И теперь чьи-то стоны нарушали тишину.
— К нам идут! — Щеглов ухмыльнулся. — Ну, что вы приуныли? Или я уже не Бог войны?
Лейтенант коротким замахом запустил гранату в темноту улицы. В свете разрыва возникли силуэты людей по обеим сторонам улицы. Они шли колоннами.