— Ты вернулся! — жизнерадостно сказала она. Джек бросил на нее мрачный взгляд:

— А ты все еще здесь.

— Прости. Я знаю. Квартиру, которую я хотела снять, сдали другому человеку. Но мне дали еще один адрес.

Джек налил себе виски.

— Я бы тоже не отказалась от добавки. — Она протянула ему стакан.

Джек, поколебавшись, налил ей немного и тяжело опустился в кресло.

— Ну, как все прошло?

— Ты отправила Люсинде свою книгу.

— Да.

— И сослалась на меня.

— Да.

— Не спросив меня, согласен ли я давать тебе рекомендации?

— Я спрашивала. Ты мне отказал.

Она взяла с доски черного ферзя и ласково погладила его.

— Играешь?

— Конечно, играю.

— Хорошо. — Она начала расставлять фигуры.

Джек взял книгу и сделал вид, что погрузился в чтение. Молли закончила расставлять фигуры и, потерев руки, приняла позу «Мыслителя». Затем она церемонно выдвинула белую пешку и села, откинувшись на спинку, ожидая ответного хода.

Джек продолжал делать вид, что читает. Молли продолжала смотреть на него. В конечном итоге он бросил книгу и поднялся с кресла.

Он встал над ней, уставившись на доску, затем, после некоторых раздумий, выдвинул черную пешку навстречу ее белой, перегородив ей путь.

Молли продвинула еще одну пешку.

Джек выдвинул слона. Молли ответила ему конем.

Джек плюхнулся в кресло и ввел в игру своего коня. Молли хохотнула и взяла его пешку, стоящую перед ферзем. Джек взял пешку, что закрывала ее короля. Молли пошла конем, создав угрозу его ферзю. Джек его передвинул. Молли поставила коня посередине. Теперь он угрожал обеим ладьям.

Джек выругался.

Молли засмеялась.

Он спас одну ладью. Молли взяла вторую.

Джек злорадно сожрал неугомонного коня ферзем.

Молли с ханжеским почтением сделала рокировку.

Джек сел и стал думать.

— Смотри на доску, на всю доску, — проворковала она.

Он представил, как под его кулаком уплощается ее изящный носик.

— Ага. — Она сбила вторую его ладью слоном и убрала ее со стола. И издала победный клич. Джек мрачно уставился на ее длинную тонкую шею, представив, как легко мог бы ее сломать, и мрачно взял ее слона ферзем.

Молли выдвинула свою ладью из-под прикрытия пешек.

— Шах, — сказала она.

Джек поморщился. Он забыл о ладье.

— Мат, — добавила она и схватилась за живот, злорадно смеясь.

Джек сбросил фигуры на пол. У Молли расширились глаза. Он схватил ее за плечи, поднял с шезлонга и прижался к ее удивленным губам губами. Он прижал ее спиной к стене. Он чувствовал, как сдавливаются под его натиском ее округлости. Ладонь его лежала у нее на пояснице. От Молли пахло теплым шотландским виски. Он чувствовал ее отклик, как она толкнулась ему навстречу, приоткрыла навстречу ему пухлые губы. Тело его было предельно напряжено, до предела заряжено желанием. Он уже ни о чем не думал — он действовал. Он действовал жестко и точно. Юбка ее вскоре была задрана, трусики спущены, ноги разведены… В окно громко постучали.

— Джек, ты дома?

Джек застонал и ослабил хватку.

— Кто там? — прошептала Молли.

Джек повернул голову и обнаружил, что уставился на морщинистое лицо женщины, что смотрела на него в окно, и думал, что она, конечно, успела разглядеть во всех подробностях форму его обнаженных ягодиц.

— Моя мать, — сказал он.

— Мама, что ты здесь делаешь?

Рита сидела за столом на кухне с чашкой чаю в руках. Щеки ее пылали от возбуждения, она выглядела так, словно только что сбежала из тюрьмы.

— Я пришла, чтобы жить с тобой и с этой очаровательной леди. Ты не говорил мне, что у тебя есть подруга.

— У меня нет подруги. — Джек стоял, прислонившись к кухонной стойке и скрестив руки на груди. — Ну, в любом случае, моя подруга не она.

Рита подмигнула Молли. Молли подмигнула ей в ответ. Рита покачала головой, глядя на сына:

— Мальчик мой, ты слепец.

Джек сделал вид, что не слышал ее.

— Что случилось?

— Они меня выгнали.

— За что?

Рита пожала плечами:

— Похоже, я завела слишком тесные отношения.

— С кем?

— Ну не с менеджером, и я думаю, что он на меня немного обиделся. — Она обернулась к Молли: — Вы знаете, как это бывает.

Молли закатила глаза, выражая сочувствие. Рита развела руками:

— И вот я здесь. Надеюсь, я вам не помешала?

Джек поставил стакан на стойку.

— Тебе надо вернуться.

— Почему?

— Ну, я как раз на середине книги…

Рита обернулась к Молли:

— Он очень серьезный. Меня всегда восхищала его самодисциплина.

Молли в знак согласия закивала.

— Но он слишком серьезен, вы не находите?

Молли улыбнулась, уклонившись от прямого ответа. Джек смотрел на двух женщин, что сидели у него за столом и пили его чай, улыбаясь друг другу, словно были знакомы сто лет, а его самого находили забавным двухлетним несмышленышем.

— Что вам здесь, отель! — возмутился он довольно громко.

Мать его приподняла бровь.

— Я хотел сказать… — начал Джек, но махнул рукой. — Я принесу постельное белье.

Позже, когда в доме все уже спали, Джек, растрепанный и взвинченный, спустился на кухню, схватил телефонную книгу и принялся судорожно перелистывать страницы. Воздух был жарким и липким от влаги. Кожу покалывало, и волосы прилипли к шее. Он был на волоске от гибели. Он едва все не испортил. Пять лет самоотречения он едва не пустил коту под хвост. И ради чего? Ради этой самки, ради этой хитрой дьяволицы, ради этой распутницы, что поселилась в его доме, чтобы пить из него кровь, и скоро выпьет всю, до последней капли. Всю кровь, весь мозг! Сделает из него последнего дурака.

Джек чувствовал, как желания рокочут в нем, словно дальние раскаты грома. Она жила под одной с ним крышей, она спала, голая, в этом он не сомневался, выпростав ногу из-под простыни, приоткрыв губы. За ширинкой у него все напряглось от желания.

Дело не в ней, повторял себе Джек. В конце концов, он ведь мужчина. Мужчина из плоти и крови. Половозрелый. Разве не так? Любая женщина могла бы разжечь в нем похоть. Хотя Хизер почему-то, несмотря на все свое совершенство, его не возбуждала. А Молли вот возбуждала. Надо защитить себя от столь возмутительной наглости. От столь бессовестной демонстрации доступности. Такие округлые пухлые губы. Такие бедра. Эти бедра он хотел бы ласкать каждым дюймом своего тела. Он хотел, чтобы эти бедра зажали его в тиски порока и никогда не отпускали.

— Перерожденные девственники, перерожденные девственники, — шептал Джек, водя по букве «П» в телефонной книге. Он захлопнул справочник. Ничего. Он обвел кухню разгоряченным взглядом. Должен же на свете быть кто-то, кому он мог позвонить. Джек покопался в памяти, и — да, он нашел искомое. Он схватил телефон и набрал номер.

— Саймон.

— Джек, я отменил сеансы. Я сказал тебе…

— Мне нужна помощь. — Джек провел ладонью по волосам. — Я погибаю. Искушение подступило к моему дому. Хуже того, оно уже вошло в мой дом. Она наверху, спит нагая, приоткрыв губы…

— Джек, расслабься.

— Я схожу с ума.

— Не иди против течения. Сделай глубокий вздох и поднимись к ней наверх.

— Никогда!

— Я думаю, пришло твое время.

— Нет, не пришло. У меня роман! Настоящий роман. И если я пройду еще несколько уровней, то меня допустят в святая святых. Она девственница. Ты слышишь? Настоящая девственница. Сама мисс Воздержание. И когда мы соединим свои судьбы, мы отдадимся друг другу и устроим такой пир страсти, что дом сгорит. Поэтому я не могу сдаться сейчас. Господи, как ты не понимаешь? Я уже почти у цели.

— О, Джек.

— Ты должен найти мне кого-то, с кем я мог бы поговорить.

— Нет.

— Я всем расскажу, что ты слизал половину своей «Темной стороны перерожденной девственности» с руководства по воздержанию, издание которого спонсировало правительство.