Рыцарь-ворон шпорит своего коня и направляет его вниз, в долину, навстречу вражескому воинству, край которого еще не вышел из леса, – там уже идут пешие порядки. Семеро отстают от него лишь на миг, на один корпус коня. Они скачут, а с холма вниз, за их спиной, подобно лавине, несутся ровные ряды бронированной кавалерии…
Картина, достойная холста… Жаль, что ее никто не увидит, хотя, может, конечно, найдется храбрец, который посмеет войти когда-нибудь в Его покинутый опустевший замок.
Теперь нет таких битв. Таких красивых… Каждая битва могла быть воспета в балладе, и она была… Эхо от них – лишь жалкие и грубые гномьи саги да цыганские песни, не способные в полной мере описать всю ту прелесть, все то изящество, с которыми мечи скрещивались с мечами, а от метких ударов волшебного оружия враги рассыпались прахом…»
– Да что же это такое! – Дарил Грам отшвырнул книгу подальше. – Выспренные излияния каких-то подхалимов и лизоблюдов! Где ответ – что делать и как с этим бороться?!
Из множества книг он узнал лишь, что все, что ныне говорят в народе о вампирах, – правда. Почти все… Они боятся солнечного света (как и их предки), они боятся святых деревьев – осин. Никакие храмы, кладбища и прочие «святые» места для них не преграда. Лишь освященная монахами Синены вода способна их обжечь… Из всех металлов нынешние неживые, уподобившись древним владыкам, предпочитают серебро, так как считают, что это кровь луны, которой они поклоняются. Многие верят, что их сотворил сам Бансрот из крови своей матери, пролитой на плиты Гинд-Ракушта, первого людского города, но это лишь одна из версий.
Вампиры способны менять облик, превращаться в летучих мышей, с которыми они всегда чувствовали некое родство. Древние, прожившие многие века, могут облекаться в туман, то есть становиться полуматериальными, если можно так выразиться. Одна из важных вампирских способностей – возможность очаровать. Они могут влюблять в себя взглядом.
Они не умирают от старости, они пьют кровь, они убивают людей… Эти три особенности делают их в глазах простого человека ужасными порождениями болот – нетопырями… А если учесть превращение в летучих мышей и сон в гробу (последнее – чистая выдумка, не имевшая под собой никакой подоплеки – только совсем не уважающий себя вампир будет не то что спать, даже ложиться в гроб!), то нечего удивляться, что наполовину сказочные трактаты охотников на ведьм пользуются славой не меньшей, чем каноны и догмы церкви…
В общем, одни толки, предположения, слухи, занесенные в архивы и трактаты, чьими-то досужими руками снабженные атмосферой кошмара, ужаса и мистики, проиллюстрированные откровенно гротескными и отталкивающими гравюрами, но несущие в себе грош полезной информации…
Сведенные судорогой пальцы с силой вонзились в какой-то древний том, в ярости прорывая обложку. Нестриженые ногти затрещали, ломаясь, но Дарил Грам этого не почувствовал…
– Я принес еще книг, как вы просили. – Худой, как жердь, библиотекарь торопливо (даже слишком торопливо) выложил на стол кипу фолиантов. – Здесь записи времен Тирны, господин Фрост.
Ах, вот оно что! Значит, его здесь знали, поэтому и не выгнали сразу прочь. Повезло, что и говорить. Вспомнить бы еще, когда и зачем он был здесь раньше. И почему под чужим именем. В памяти всплывали отдельные образы и не всегда к месту, а большую часть прошлого как будто задернули тонкой непрозрачной вуалью – вроде стоит только протянуть руку и отдернуть, но… Рука не дотягивается, а воспоминания куда-то проваливаются, уплывая в небытие. Но свое имя он помнит! Хотя… вряд ли оно тоже является настоящим. Осознание этого факта пришло внезапно и заставило пальцы, спешно листающие принесенные бумаги, предательски задрожать.
– Бансротова лихорадка! – яростно воскликнул человек с болезненно бледной кожей. – Где же ответ?!
Испуганный библиотекарь поспешил удалиться, шаркая старой обувью по дощатому полу. Дарил взял в руки очередную книгу. В тот же миг наружу выпал клочок бумаги, заложенный кем-то между страниц.
«Сим я завершаю свою жизнь. Охотник поймал свою жертву, но добытые сведения стоили гораздо больше, чем я мог предположить… Помните о том, что написано здесь, и пусть это поможет вам больше, чем мне, – тогда моя смерть не будет напрасной…
Все, что они говорят, – ложь! Лицемерные слова тех, кто был истинно под властью кровососов, слова тех, кого они подчинили и заставили себе поклоняться. Было именно так: в дома заходили, людей уволакивали силой, и больше о них ничего не было слышно. Множество из нас закончили свои жизни под клыками древних (и не очень) вампиров. Единственное правило было тогда, единственный закон: если на тебя нападает эгину, то есть простой, неблагородный, ты можешь защититься, и за его убийство тебе ничего не будет, но на валленти, благородного, ты не имеешь права поднимать руку.
Таны людей, вассалы кровососов, служили им лишь из страха, а уже после – в надежде получить от короля Райвена Варлау и его верных слуг защиту от имперских легионов.
Вампиры – это твари, которые не только могут заковать в кандалы твое тело, в их власти проделать то же и с твоим сознанием. Ты будешь раболепно им служить, поклоняться, как богам, в то самое время, как истинный ты ненавидишь их всей душой, боишься их и испытываешь к ним отвращение и единственное желание: пронзить их сердце колом или выставить их на очистительный солнечный свет.
Они были убийцами и тиранами, и в битвах их не было ничего красивого, но, хвала богам, как и любые тираны, они ушли в безвестность и исчезли до скончания дней, я надеюсь… Все же наш благородный Король-В-Изгнании Корриган Керге-р’ин хоть посмертно, но все же поквитался с тварями.
С проявлениями вампиризма можно бороться лишь при помощи осиновых кольев, Плачущего оружия, святой воды…»
– Нет, нет и нет!!! – Очередные кипы старых бумаг полетели прочь со стола. – Глупец, твоя смерть была напрасной. Ты мне ничем не помог…
Дарил обхватил руками голову и застонал. Со стен библиотеки на него удивленно смотрели мрачные портреты в рамах и не менее мрачные гобелены. Среди картин встречались изображения мудрых магов, графов и даже королей. Но дать ответ на один-единственный мучивший обреченного вопрос никто из них, само собой, был не в силах.
Баронство Теальское. Замок Бренхолл
Его светлость барон Бремер недовольно мерил шагами паркет в Красной гостиной своего замка Бренхолл. Ему совсем не нравилось то, что он сейчас услышал, но открыто возражать лорд не спешил. Остроухий собеседник сидел напротив, удобно устроившись в уже знакомом ему кресле с резной спинкой в виде сплетенных между собой витых змей и, терпеливо выжидая, наблюдал за терзаемым сомнениями хозяином замка. Надо сказать, это наблюдение доставляло ему немалое удовольствие.
– Вы требуете от меня слишком многого, ал Неллике, – наконец сказал Танкред, – я пока не готов к таким решительным действиям.
– Напротив, мой лорд требует от вас слишком малого, барон, – в голосе эльфа прозвучали стальные нотки, – вы же не хотите в решающий момент остаться без нашей поддержки?
– Вы шантажируете меня, – констатировал Танкред; собеседник не стал опровергать эти слова. – Но зачем? Атака на Реггер столь малыми силами никак не может быть успешной, и вам это прекрасно известно.
Огненный Змей получил множество докладов о том, как много остроухих разведчиков уже проникло на территорию королевства. Пусть тех и сложно было обнаружить, но столько иголок, сколько эльфов сейчас на востоке Ронстрада, в стоге сена не утаишь. А раз столь активно шпионят, значит, им уже известно соотношение сил и гарнизонов в замках. Тайная кампания Леса взошла на свой пик.
– Мы понимаем ваше беспокойство, лорд Танкред, – смягчил тон эльфийский саэгран, – но прошу вас помнить, что мы делаем общее дело, и наши с вами действия должны быть направлены на достижение общей цели.
