— Да. Он самый… — я приложила палец к ее губам, останавливая нетерпеливое тарахтение. Лиза умолкла.

— Медленно. Да? — девушка кивнула. — Прекрасно. Только сначала давай-ка посмотрим, что у меня с платьем.

А с ним было погано. В ширину не сильно болталось, поскольку Элизабет довольно худенькая, но разница в росте превратила изысканную вещь в гротескную пародию. Выточки утекли вниз, и силуэт больше напоминал неудачный шарж, чем творение дизайнерской мысли.

— Явно не твое, — подтвердила очевидное Лиза и сунула мне в руки зеленовато-голубое балахонистое платье. — Меряй это.

Наряд живо напомнил день, когда Рок забирал меня из госпиталя и тот кошмар, что мне пришлось тогда напялить.

— Э-э-э… А давай лучше вон то, бежевенькое.

— Там покрой не подойдет. Меряй. Оно на вешалке никакое, а на фигуру ляжет хорошо.

Разочаровано вздохнув, я продолжила примерку, пока Лиза беспокойно крутилась рядом.

— Ну, рассказывай.

— Мы с Брэдом хотим пожениться. Он самый лучший, и мы лю…

— Короче. Этот пункт я просекла. Дальше.

— Вот… — призадумалась девушка. — Папа не разрешит. А мама против него не пойдет.

— Брэд у них спрашивал?

— Нет. Я и так знаю. У Брэда нет денег, и папа говорит, что они с Роком разбазарили состояние, а успеха никогда не добьются, — девушка испугано прижала пальцы к губам, словно выдала какой секрет. — Извини. Я знаю, что не должна так говорить, вы женаты…

— Ничего. Я в курсе, что муж у меня не входит в рейтинг миллионеров, — хмыкнула я, не видя повода для переживаний.

— Вот! — темпераментно подскочила девушка. — Я им тоже говорю, что для меня это не важно, а папа грозится, что лишит приданого.

— И как это связано с работой?

— Ну-у, я пойду работать, и мы поженимся. Даже без одобрения родителей. Я уже решила: дождусь понедельника и объявлю папе о своем решении. Спасибо тебе! — девушка порывисто обняла меня и солнечно улыбнулась, будто избавилась от груза проблем.

Угу, избавилась. Переложила их на мои плечи. Если еще заявит предкам, что моим примером вдохновилась, то Шерон меня на ливер для пирожков покрошит.

— Подожди… — я пару раз прошлась по комнате, пытаясь устаканить мысли. — Лиз, ты же никогда не работала. Это сложно, — словно ребенку, попыталась разъяснить я.

— Будет нелегко, я знаю, — спокойно кивнула она, присев на кровать. — Карина, я не дурочка, — укоризненно улыбнулась она.

— У тебя хоть образование есть? — я устало плюхнулась рядом с ней.

— Нет.

— Вот видишь. А какую работу ты найдешь без образования? Понимаю, что вы хотите уже быть вместе, но послушай меня, пожалуйста. Отложи свой ультиматум хотя бы месяца на три. А там, если не передумаешь, скажешь о своем решении родителям.

— А что изменится за три месяца?

Я отсюда спрыгну, идиотки кусок! И твои папаша с мамашей не будут иметь возможности закопать мой труп в лесочке!

— Что изменится? Ну-у, вы с Брэдом проверите свои чувства. Это очень полезно. У нас, например, при подаче заявления обязательно дают месяц на раздумье.

— Мы уверены в своих чувствах! — отбросила Элизабет мои доводы.

— Кроме того, ты должна решить, чем будешь заниматься… Хотя бы курсы какие-то закончить, раз уж высшее образование не светит.

— Да… ты права…

— Конечно, права. Я плохого не посоветую!

— Но это так долго… — нерешительно протянула она.

— Не смеши мои тапки! Долго! Да вы годами будете вместе, что такое три несчастных месяца?

— Может, и так.

Мы немного помолчали, думая каждая о своем. Лиза, вероятно, мечтала о совместной жизни с любимым. А я старалась оценить их шансы. Плохо это все выглядит. Любовь — она только вначале хороша, когда не думаешь, что кушать будешь, и чем за жилье платить. У нас на Земле проще: не сошлись характерами — развелись к чертовой матери и разбежались в разные стороны. А у этих модифицированных даже такого выхода не будет, когда припрет. Элизабет же ни дня не работала, да и родители, как я поняла, далеко не бедные люди. Это сейчас она геройка, а что через пару лет будет? Хотя… кто ее знает? По идее, бесхребетная блондинка даже мысли о подобном не могла допустить, а она уже грудью на амбразуры лезет… Может, я ее недооцениваю?

Ай, пускай сами со своими проблемами разбираются! У меня собственных по горло!

— Ну, как платье? — наконец очнулась девушка.

— Балахон, — честно ответила я, встав напротив зеркальной дверцы шкафа.

— Там завязки подтянуть нужно, — рассмеялась над моей глупостью Лиза и сноровисто подтянула какие-то шнурочки по бокам.

— О! А ничего так…

— Ничего? Идеально!

Благодаря шнуровке под грудью наряд перестал напоминать по форме мешок, а гладкая ткань элегантно струилась, подчеркивая фигуру. Класс! Будто на меня шито. Только бюстгальтер черный не в тему… и колготы…

— Лизонька, спасибо! Ты меня спасла! — просияла я, как фонарик, и начала снимать лишние детали туалета.

— Не за что, — ласково улыбнулась она, невероятно напомнив в этот момент Шерон.

Выведя меня в парадный зал, Лиза ускакала помогать матери. А я, подхватив очередной бокал, неторопливо отправилась искать Рока. Муженек же будто в воду канул. Обойдя по периметру основные помещения, я вдоволь налюбовалась на мутантские морды, как и они на меня. Но в приличном наряде мне было откровенно плевать на любые изучающие взгляды. Нормала даже одного встретила — мужчина лет шестидесяти в обществе кретянки — слегка улыбнулись друг другу, но заговаривать не стали. Пару раз наткнулась на маргунцев, тоже постарше, и на молоденькую дриташку с внушительным животиком, вокруг которой суетился кретянин-муж. Устав искать Рока, я выползла на террасу через один из боковых выходов и наткнулась прямиком на фонтаны, усиленно разрекламированные Филом.

Смотреть на рыбок можно долго. А ловить — так вообще, бесконечно. Особенно, если ты уже под мухой. Желтенькая рыбка пощекотала плавником ладонь и, изогнувшись, легко выскользнула между пальцев к своим товаркам. Не уйдешь! Земляне не сдаются! Я поглубже окунула руки в воду, балансируя на бортике, и нацелилась на красненькую.

— Упадешь! — сильная рука схватила меня за плечо и отдернула назад, прервав новый этап охоты.

— О! А ты где был? Я обыскалась.

— Да так. Прогулялись в саду… — равнодушно ответил Рок, став рядом.

— Ясно… — не стала допытываться я. Рок был какой-то взъерошенный, словно не по дорожке гулял, а сквозь кусты путь прокладывал. Кстати! — У тебя что-то прицепилось, — я сняла зеленый листик с пиджака и покрутила перед его носом.

— Спасибо, — все так же невозмутимо отозвался он и отобрал улику.

— Ты дрался? — на костяшках было характерное покраснение, словно он от души заехал кому-то по морде.

— Нет, — сухо отрезал муж.

— Ну, конечно, — понизив голос, прошипела я, рассердившись на столь откровенную ложь. — А костяшки травмировал, с боксерской грушей тренируясь?

— Дорогая, драться и врезать — это разные вещи, — самодовольно просветил меня Рок, ни капли не раскаявшись. — Я говорил, что ты прекрасно выглядишь в этом наряде?

— Без тебя знаю! Что может быть хуже скатерти? — раздраженно огрызнулась я. — И не смей заговаривать мне зубы! Что произошло?

— Ничего, из-за чего тебе необходимо волноваться, — с абсолютно хамской рожей ушел от ответа супруг и, ослепительно улыбнувшись, галантно протянул руку. — Потанцуем?

— Еще чего! Видишь эти туфли? Я за них отвалила целое состояние, они мне не нужны в виде ласт!

— Не дрейфь! — супруг выдернул меня, словно морковку с грядки. — Обещаю, буду нежен! — насмешливо прошелестел он над ухом, слегка растягивая гласные.

Как раз этого я и боюсь…

Слава Богу, Рок не стал хвастаться своими талантами в области вальсирования, и мы просто медленно топтались в компании других пар. Ну хоть ноги не оттоптал, и то благо! Я медленный танец танцевала, наверно, раз третий в жизни. Как-то все не складывалось. На дискотеках и прочих пьянках музычка обычно пободрее. Но мое невежество не сильно бросалось в глаза, поскольку муженек уверенно вел в нашем топтании.