Дошло не сразу. Секунд через пять. Машина, пронзительно скрипя тормозами, съехала на обочину, а у муженька, кажись, таки начался сердечный приступ. Я восторженно распахнула глаза, заглядывая ему в лицо. Еще пару секунд он лишь беззвучно открывал рот, но почему-то проглатывал все эпитеты, которыми хотел меня наградить. Что за ложная скромность? Как мне словарный запас пополнять?

— Дура! — наконец рявкнул он. Не, я так не играю! Одни банальности.

— Сам такой.

— О чем ты думала?

— Ха! Это тебе на прием попасть не терпится, вот ты и думай. А я как бы не причем, сбоку бантик.

Рок резко отвернулся от меня и коротко выдохнул, сжав руль руками так, что тот поскрипывать начал.

— Ты бы тоже мог вспомнить, — неприязненно проворчала я.

— Мог, — согласился муженек, запрокинув голову. — М-да, два дебила — это сила.

Я согласно вздохнула. По сути, он прав: ехать в город за платьем, вдвоем, и элементарно завтыкать — это надо уметь.

— Ладно, — Рок побарабанил пальцами по рулю. — Назад мы не успеваем при любом раскладе. Ты говорила, что у тебя есть какой-то наряд?

— Ну-у, типа того.

— Прекрасно, оденешь его, — постановил муж и завел машину.

— Шерон говорила, что оно не подходит… — опасливо напомнила я.

— Будем упирать на то, что ты землянка, — мрачно пояснил Рок и совсем тихо добавил: — А еще слегка не в себе.

Наряд у меня был. И он мне весьма нравился. Да только покупала я его с целью ходить по дискотекам и клубам и там искать проблем на нижние девяносто. С этой задачей платьице справлялось на ура! Почти классическое маленькое черное платье было настолько маленьким, что практически не оставляло простора для фантазии. И пускай завистницы утверждают, что оно вульгарное, а мне не помешали бы еще 20 сантиметров роста и минус пять килограмм веса, но никто из мужчин по этому поводу претензий пока не выставлял.

До сего дня…

Когда я вся такая причесанная, одетая и вообще красивая вышла из спальни, Рок застыл с открытым ртом и запонками в руках. О! Это был триумф! Я продефилировала к нему, демонстрируя новые туфельки, и, соблазнительно улыбнувшись, взяла запонку и скрепила рукав белоснежной рубашки. Муженек же наклонил голову, бесстыдно заглянул в низкий вырез и, презрительно скривившись, поинтересовался:

— На панель собралась?

Да я тебе!

Шлеп! Рок моментально перехватил мою руку, которой я хотела расцарапать наглую морду, и жестко встряхнул.

— Успокоилась, я сказал! — рявкнул мне в ухо. Ага, ща! Я попробовала всадить каблук ему в ступню, но энтот гад оказался быстрее.

— Такие оскорбления смываются кровью! — пафосно заявила я.

— Твоей? — ехидно отозвался муженек, держа мою трепыхающуюся тушку на вытянутой руке. — Да уймись ты, дурында бешеная!

— Я требую извинений!

— За что? — невинно спросил он, вскинув правую бровь.

— Ты обозвал меня шлюхой!

— Ой, извини, — Рок изобразил на лице раскаяние. — Совсем не это хотел сказать, — пакостно ухмыльнулся он. — Я не имел в виду, что ты шлюха, ты просто так выглядишь.

— Ну, все! — руками не могу достать, так хоть покусаю. Я схватила его ладонь и раскрыла рот, но вцепиться в цель не успела. Пол ушел из-под ног, а в следующий миг меня уже легко, но надежно удерживали, притиснутой мордой к столешнице и с заломленной за спину рукой. Ни дернуться, ни укусить, ни копытнуть. Черт!

— Отпущу, если пообещаешь больше не драться. Я ведь больно тебе могу случайно сделать, — насмешливо просветил Рок.

Очень хотелось пойти на принцип и продемонстрировать гордость, но моя поза как-то не очень располагала к дискуссиям. Есть у этого платья одна неприятная особенность — одергивать часто надо, а то на талию сползает. И сей животрепещущий момент как раз наступил.

— Ладно. Но ты больше не будешь обзываться, — поставила условие я.

Рок молча отпустил руку и, присев у кресла, подобрал оброненную запонку, пока я приводила в порядок подол.

— Нет, так нельзя. Даже то, что ты землянка, не прокатит, — кретянин обошел вокруг меня и снова уставился в вырез.

А потом взялся пальцами за край и потянул вверх. Грудь прикрыл. Зато и так короткий низ опять пополз в направлении талии. Рок, заметив такое поведение, ухватился за подол, потянул вниз… и получил возможность полюбоваться бюстгальтером. Но почему-то не обрадовался. Я молча стояла и со злорадной усмешкой наблюдала за его метаниями. Наряд рассчитан до миллиметра. А бесполезность попыток что-либо прикрыть уже неоднократно проверена на практике.

— М-да. Демонстрировать тебе, конечно, есть что, — отвесил сомнительный комплимент супруг. — Но сегодня это весьма не в тему и…

Рок завис на половине фразы и задумчиво уставился мне за спину. Что там? Стена да стол… Чего он смотрит, будто второе пришествие узрел? Муженек встал рядом и, забрав со стола вазу, всунул ее мне в руки. А потом одним движением сорвал ажурную скатерть и направился в мою комнату. Не поняла…

Я прибежала, когда он уже вовсю рылся в моем шкафу, беспорядочно выкидывая вещи.

— Вообще тронулся?! — взвыла я, подхватывая очередную майку.

— Вот оно! — супруг с видом победителя продемонстрировал синий шифоновый шарф.

— И что? Мой шарфик, купила во время перелета, пару раз волосы им завязывала. С чего столько радости-то?

— Сейчас увидишь, — Рок порылся в моей тумбочке и, выудив ножницы, принялся хитро складывать ранее утащенную скатерть. Ого, не думала, что мои прелести могут повергнуть в столь глубокий шок. Осмотрев непонятный сверток, мужчина взял ножницы и решительно обрезал часть вязаного полотна.

— Ну, как? — заулыбался Рок, продемонстрировав мне скатерть с дырой посредине.

— Потрясающе, — послушно отозвалась я. С сумасшедшими вообще лучше не спорить. — Ты посиди тут… Мне в одно место позвонить нужно, — мягко попросила я, бочком продвигаясь к двери.

— Какое звонить? — раздраженно вскинулся супруг и, перекинув шарф через плечо, шагнул ко мне. — Мы и так опаздываем!

— Ага! Конечно, дорогой, — психовозку только вызову… боюсь, мы уже никуда не идем.

— Стоять! — скомандовал Рок, подперев дверь носком ботинка, и накинул мне на голову скатерть. Ой, мамочки! Убивают! Я испугано дернулась, но ткань уже сползла с лица, а муженек вязал мне на талию шарф. Э-э-э… — Так-с. Повернись…

— Да что ты делаешь?

— О! Другое дело! — довольно провозгласил он, сделав шаг назад.

На мне, на манер длинной юбки, висела прорезанная по центру темно-синяя кружевная скатерть, подпоясанная шарфом. Густое ажурное плетение целомудренно прикрывало ноги по самые щиколотки, а шарф удерживал конструкцию на месте.

— А! Еще тут, — Рок, осторожно ухватившись за ткань кончиками пальцев, подтянул декольте вверх и полюбовался на меня с видом осчастливленного Пигмалиона. — Теперь — идеально.

— Идеально? — сквозь зубы процедила я. — Ты напялил на меня скатерть и говоришь «идеально»?

— Милая, ты обещала не драться! — напомнил Рок, поучительно подняв палец.

— Р-р-р. Я не пойду в скатерти! — закричала я в лицо наглому ублюдку и рванула за концы шарфа.

— Дорогая, ты прекрасно выглядишь, — неумело попытался подлизаться Рок, придерживая мои руки.

— Пусти меня, придурок. Я не буду позориться!

— Ты опозоришься, если придешь в своем шлю… — Рок спешно прикусил язык, — минималистическом наряде. А так очень даже симпатично, и красиво, и, точно, ни с кем в одинаковом платье не будешь. Вам, женщинам, ведь это важно.

— Конечно, не буду. Кто ж еще догадается надеть скатерть? Я буду, блин, неповторима! Давай еще простыню сверху наброшу вместо плаща. Да что ты тут навязал? — вызверилась я, устав дергать за узел. Морской узел какой-то накрутил. Фиг развяжешь… Ничего, у меня ножницы есть!

— Кариночка, ну, посмотри в зеркало, — продолжал лебезить Рок. А, учитывая его габариты и обычный стиль поведения, выглядело это как минимум комично. — Ты же такая красавица…

— Ага, щас-с. Плавали, знаем. Ты меня красавицей называешь, только когда чего-то добиться хочешь, — обвиняюще заявила я, не поддавшись на провокацию, и потянулась за ножницами. — Я в этом не пойду!