- Что? - спрашиваем мы. Этот мужик с горбовиком и бакенбардами бесцеремонно врубился в нашу беседу, атаковал нас с наскока - чисто по-гусарски! Но его не хочется перебивать - хочется слушать дальше. И мы слушаем.

 - А вот что! - дачник-краевед поднимает вверх палец, - Генерал-губернатор был - голова! И он издаёт свой указ, в котором объявляет, что в формируемый гусарский полк принимаются не токмо дворяне, но все желающие, без различия племён и сословий! И вот, когда этот губернаторский указ зачитали в каждой деревне, то в деревнях началось - что? - тут рассказчик направил указующий перст на меня, и стал похож на знаменитого красноармейца с плаката.

 - Что - слегка опешив, спрашиваю я.

 - Да пьянка! - наш попутчик раскатисто захохотал, и остальные пассажиры повернулись к нам и тоже начали прислушиваться к рассказу. - Пьянка началась на радостях! Это ж мужики так поняли, что их теперь с дворянством в правах уравняли! Вот и пошёл по деревням праздник: пьют, да гуляют!

 - А тут, - здесь чУдной мужик понижает голос, и продолжает уже заговорщицким тоном, - буряты... Буряты смотрят, что у русских праздник, и ничего понять не могут. "Однах-то, чего у вас за праздник? - спрашивают у русских буряты, - Так война началась, храмцуз на нас напал!" - радостно отвичают мужики. "И - чего, однах-то теперь? - не понимают буряты, - "Чо -чо!" - отвечают им мужики, - Царь-батюшка таперя нас в гусары служить зовёт! В элитные конные войска! Будем теперь все, как дворяне, как господа! Вот чо!"

 - Буряты призадумались, а потом и говорят: "А мы, однах-то, тоже хотим в гусары!" - а мужики им отвечают: "Нет! это - токмо с разрешения губернатора!" - здесь рассказчик вновь подмигивает нам, и продолжает свой рассказ:

 - Теперь представьте: выходит Его Высокопревосходительство утром на балкон своего дворца, и видит: вся набережная запружена бурятскими конниками! Набережную же представляете? Так там парка-то раньше не было... Так вот: вся набережная конниками бурятскими запружена! Ну, Генерал-губернатор вестового посылает: сгоняй, мол, узнай, чего им надо. Вестовой возвращается, и докладывает: так, мол, и так, приехали буряты с улусов - в гусары записаться хотят! Губернатор обрадовался, зовёт полковника, который из Петербурга приехал: вот, дескать, тебе войско - принимай под свою команду! А полковник, как увидел эту туземную рать, так чуть заикаться не начал: "Я, - говорит, - этих степняков под свою команду брать не буду! Они ж ни строя не знают, ни Устава - да и куда их столько?! Нам полк сформировать надо, а тут их - на целую дивизию! Нет и нет!"

 - Ну, Губернатор тут, конечно же, возмутился: "Бери, - говорит, что есть! А что много их - так мы им скажем: пусть промеж собой самых лучших выберут!" Сказано - сделано: позвали во дворец самых знатных из тех, что под губернаторский балкон съехались, да и говорят им: вы, мол, сами выберете из своих воинов тех, что самые лучшие! И что, вы думаете, сделали буряты?...

 - Что?! - в третий раз спрашиваем мы у удивительного нашего попутчика. А он опять хохочет, и продолжает:

 - Они соревнования устроили! Прямо здесь же, под балконорм у Генерал-губернатора! Навроде олимпийского многоборья: борьба, джигитовка, стрельба из лука, скачки - прямо, Сурхарбан! А потом победителей выстроили в шеренгу - вот, мол, самые лучшие! Губернатор на это дело смотрит, и опять - полковнику: "Ну, что скажешь? Принимай полк!"

 - Полковник смотрит - и чуть не плачет: буряты-то эти - один к одному, здоровяки! А на своих маленьких лошадках сидят - ногами чуть земли не касаются! Полковник - губернатору: "Это ж стыд! Они ж - будто на собаках сидят! Насобачный полк какой-то!..."

 Тут Губернатору это надоело: "Бери, - рыкнул он на полковника, - таких, какие есть! Других нету! И завтра же выдвигайтесь в поход, бить Буонопарта! Всё!" - а бурятам и говорит: " - Всё, братушки! Поздравляю! Вы теперь - гусары Его Величества!" - а они, как услышали, так давай кричать "Ур-р-ра!"

 - Ну, продолжает свой рассказ наш собеседник, - Губернатор в тот вечер приказал: чтоб во всех городских кабаках новопожалованным гусарам чарку водки бы подносили, а денег за это чтоб не брали. И всем горожанам приказал, чтобы защитникам Царя и Отечества наливали.

 - Ну, а буряты те пошли по городу угощаться, да загадку тут же придумали: почему у Бонупарта лица нет? Горожане ту загадку в тот вечер уже тысячу раз слышали, но всё равно подносили новопожалованным гусарам чарку - и, только когда те выпьют до дна, спрашивали: почему, мол, нет лица у Бонупарта? "А потому, - отвечали новопожалованные гусары, - что лицо, однах-то, на голове растёт! А раз Бунопарт этот на нас напал, то у него, стал быть, и головы нет, а вместо головы - ж*па! А раз ж*па - значит, пороть пойдём!" - здесь наш спутник вновь расхохотался, и его добрый раскатистый смех подхватили и многие пассажиры, - вот такой вот наивный степной патриотизм!

 - Ну, да ладно, - отсмеявшись, продолжил рассказ этот хороший дядька, - выдвинулся новый полк к театру военных действий. Был он сформирован из бурят, примерно, на две трети. Вахмистры - те сплошь русские: они службу знают, и им был приказ: пока полк двигается, обучить новобранцев всему, что должен знать гусар. Вот вахмистры и объясняют всё - по дороге, да на привалах: как строй держать, да как атаковать, да кого атаковать, а от кого гусару хорониться... Кто первый враг гусара? - рассказчик снова пристально смотрит на меня, и сам себе отвечает: - улан! Улан, потому, что улан вооружён пикой! Буряты, как услышали слово "улан", так испугались: слово-то - тюркское, означает на всех тюркских языках "красный"! А красного человека эти новобранцы видели и знали только одного - городского палача - вот и испугались. Ну, вахмистры им стали объяснять, что улан - это не палач, а всадник с пикой. Для гусара с саблей - первый враг!

 - Тут они давай смеяться, буряты, то есть: "Он с пикой, однах-то - ну, и мы пики возьмём!" А вахмистры говорят: "Не положено!" - "Почему?" - спрашивают новобранцы, - а вахмистры опять: "Не положено - и всё! Гусару положено с саблей быть, а если он возьмёт пику, то он уже улан, а не гусар. А гусару уланом быть НЕ-ПО-ЛО-ЖЕ-НО!"

 - Я не знаю, - продолжает рассказ наш собеседник, - поняли те буряты, или не поняли, почему гусару уланом не положено быть. Но они по другому сделали: раз им пики не положены, они вспомнили некоторые приёмы сабельного боя, которые ещё их прадеды против пик и копий применяли - да и показали их русским вахмистрам, да гусарам! Вахмистры - в шоке: вроде, нигде в уставах таких правил конного боя нет - но ведь против пики действует! Действует! А значит, так тому и быть!...

 - Ну ладно, - мужик взглянул в окно, и засобирался, - моя станция скоро, поэтому заканчиваю. Короче, слава про этот Иркутский гусарский полк, в котором гусары улан с их пиками саблей сбивают и из седла выкидывают, по всему русскому фронту пошла! А полк, к слову, так "насобачным" и прозвали, как полковник говорил. Правда, их уже на Урале на нормальных, высокорослых коней переседлали - но кличка-то эта осталась!... Ладно, ещё короче: из других полков к иркутским гусарам стали посылать учиться сабельному бою: езжайте, мол, к этим насобачникам, поучитесь у них! А как вернутся гусары в свои полки из нашего, их спрашивают: "Ну что, насобачились улан саблей на скаку сбивать?" - а те отвечают: насобачились, мол.

 - Вот так и слово новое пошло - "насобачились"! И - от нашего Иркутского гусарского полка, между прочим! Но у нас ведь никто ни фига историю не знает, всё забыли на фиг!... Ладно, ребята, ни пуха вам! - дядька с бакенбардами "a-la Царь Александр II" взвалил на спину горбовик и двинулся к выходу. Через минуту поезд тронулся, и мы увидели, как наш удивительный попутчик спускается по насыпи в сторону дачного посёлка Ханчин.