А дома, спроектированные Владимиром Азарьевичем Павловым, остались. И с одним из построенных по его проекту жилых комплексов и связана та самая история, которую я и хотел поведать Граду и Мiру.

 В конце семидесятых на юго-восточной окраине Иркутска - в том месте, где улица Байкальская плавно превращается в Байкальский тракт - по проекту архитектора Павлова было построено три достаточно оригинальных кирпичных жилых дома. Поставленные на высокие бетонные опоры-"ноги" (между этими "ногами" были установлены витрины разместившихся на первом этаже магазинов), центральным своим фасадом дома смотрели в сторону плотины Иркутской ГЭС, которая в этом месте, как раз, прилегает к правому берегу Ангары и выходит на улицу Байкальскую под прямым углом. А фасады у новых домов были более, чем оригинальные: к каждому из них было пристроено по пять или шесть глухих башен-эркеров с совершенно плоскими крышами; вместо нормальных окон, в каждой из этих башен были проделаны по две узкие щелочки-бойницы. Начинаясь на уровне второго этажа, башенки эти заканчивались на высоте четвёртого этажа - а их плоские крыши выполняли функции балконов.

 Здесь надо ещё сказать, что улица Байкальская и продолжающий её семидесятикилометровый Байкальский тракт (кстати, самая короткая в РФ трасса федерального значения) соединяют Иркутск с берегом "сибирского моря", являются "парадными воротами" Байкала. А возить на Байкал гостей любого уровня - это, так сказать, главная фишка нашего традиционного иркутского гостеприимства.

 И вот, значит, приезжает летом 1979 года в Иркутск московская делегация совминовского уровня. И, согласно протоколу, сопровождает эту самую делегацию ни кто иной, как мой родной дед. И едут, значит, высокие гости на Байкал, следуют по улице Байкальской - и видят новый жилой комплекс, построенный по проекту архитектора Павлова. И возникает у высоких московских гостей совершенно резонный вопрос: что это, собственно, за хреновина такая напротив поворота на плотину ГЭС построена?...

 Ну, а дед... Я же предупреждал: дед был человеком с очень своеобразным юмором (и для меня до сих пор остаётся загадкой, как же этот юмор не довёл моего дедушку если уж не до ГУЛАГа, то до всяких "выговоров с оргвыводами"). И дед, сделав очень серьёзное лицо и понизив голос, отвечает москвичам:

 - Вообще-то, я не имею права говорить об этом... Сами понимаете: государственная тайна... Но вам-то, товарищи, рассказать можно. Короче говоря, эти жилые дома - это третья линия нашей обороны на случай вторжения китайских агрессоров! Посмотрите внимательнее: все дома снабжены башнями-капонирами из сверхпрочного бетона. Наверху - орудийные площадки: в случае, если неприятель попытается перейти с левого берега по телу плотины, то с этих площадок по нему будет вестись огонь из миномётов и противопехотных орудий. Но это - ещё не всё: внутри самих башен, прямо в квартирах размещены при строительстве противотанковые орудия и зенитные установки! С жильцами домов регулярно проводятся учения - и они, жильцы, в любой момент готовы оказать сопротивление китайской пехоте и боевой технике и удерживать оборону плотины вплоть до прибытия основных наших сил. Только очень прошу вас: не нужно об этом никому рассказывать и докладывать - сами понимаете...

 Московские товарищи, прониклись важностью полученной секретной информации - а дед, скормив им эту "утку", очень скоро забыл о ней. А ещё через несколько дней высокая московская делегация отбыла восвояси, увозя в столицы не только отчёты о состоянии дел в Восточной Сибири, но и Страшную Военную Тайну.

 Эта тайна была, действительно, страшной: ведь в тот памятный 1979 год в Юго-Восточной Азии разразилась Первая Социалистическая Война: ученики Мао Цзе Дуна решили немного поучить учеников Хо Ши Мина на предмет того, как правильно нужно строить социализм - и, в качестве учителей, направили во Вьетнам дивизии НОАК. А совецкие обыватели, ежевечерне получая из телевизора очередную порцию новостей о невиданных зверствах китайских агрессоров, творимых над мирным вьетнамским населением, со дня на день ждали, что части китайской народно-освободительной армии придут "реформировать социализм" и к ним домой. Сейчас, конечно же, можно ржать над этими страхами - но в те годы отношения между двумя "авангардами мiрового коммунистического движения" были весьма и весьма напряжёнными, да и события вокруг Даманского острова были ещё свежи в памяти... Так что, нет ничего удивительного, что дедову "клюкву" про "третью линию обороны на случай китайского вторжения" москвичи съели, не поперхнувшись.

 Дед, конечно же, рассказал об этой своей шуточке дома, в семейном кругу - и все изрядно повеселились, и, отправляясь на дачу и проезжая мимо "павловских" домов, неизменно вспоминали этот дедов рассказ и веселились опять: история про "дома с бойницами и зенитными установками в квартирах" стала у нас чем-то, вроде семейного анекдота...

 ...А осенью 1979 года деда по каким-то делам отправили в очередную московскую командировку. И, когда дед вернулся из столицы, мы узнали, что история эта получила очень даже интересное продолжение...

 - Сидим мы на совещании в Госплане, - рассказывал дед, - и вот, когда объявляют перерыв, подходит ко мне сам - здесь дед назвал фамилию какого-то крупного члена - и говорит мне: "Геннадий Иванович, у меня к вам есть один вопрос...". Я говорю ему, что да, мол, слушаю вас, что вас интересует? - а он меня и спрашивает: "А что у вас там в Иркутске за строительство такое - на случай китайской агрессии? Вроде, в ЦК ничего такого не согласовывали... Что за жилые дома, оборудованные противопехотной и противотанковой артиллерией и зенитными установками?..."

 - Я ведь не сразу и понял, о чём речь! - смеялся дед, - стою, и хлопаю глазами, как дурак! А Ответственный Товарищ продолжает: "Нет, Геннадий Иванович, я всё понимаю: это секретная информация, вы давали подписку... Но наши люди, которым вы показывали новый жилой укрепрайон возле плотины Иркутской ГЭС, были очень впечатлены. И мы сейчас думаем о том, чтобы выйти на Политбюро с докладом об инициативе иркутян - и, если Политбюро одобрит, начать строительство подобных жилых укрепрайонов и в других городах, находящихся вдоль наших границ..."

 Только тут до деда дошло, о чём идёт речь! И ему очень долго пришлось убеждать Ответственного Товарища, что это была просто шутка, розыгрыш... что Главный архитектор города Иркутска - большой оригинал и любитель нестандартных градостроительных решений... что на самом деле, в районе плотины Иркутской ГЭС построены обычные жилые дома с не совсем обычной планировкой... что через плотину Иркутской ГЭС никакое китайское вторжение невозможно, так как на другом берегу к плотине не ведут никакие магистрали... и что, в конце концов, прежде, чем напасть на совецкий союз и и вторгнуться в Иркутск, китайским милитаристам придётся, для начала, оккупировать Монголию...

 - И знаете, чем этот Ответственный Товарищ меня окончательно добил? - продолжал веселиться дед, пока мы распаковывали его командировочный багаж и извлекали из чемоданов коробочки плавленного сыра "Янтарь", баночки с паштетом и шпротами, бутылки с "Пепси-Колой", коробки конфет "Ассорти" и прочие вкусности, которых в те годы отродясь не было в иркутских магазинах, - знаете, чем он меня просто доконал? Он уставился на меня, и спросил: "Анголия? Какая ещё Анголия на совецко-китайской границе?! Она же в Африке расположена!..."

 Мне просто нечего добавить к этому...

Красная Шапочка вышла из дома, и, стараясь быть незамеченной соседями, серой мышкой юркнула в лес, на знакомую тропинку. Этой тропинкой она пользовалась только в самых крайних случаях, когда приходилось переносить очень уж крупные партии товара: здесь, в дуплах и под корнями деревьев, у неё было оборудовано несколько надёжных схронов, в которых, в случае очередного полицейского рейда, можно было отсиживаться хоть месяц. Вот и сегодня девочка решила не рисковать: слишком уж крупная партия товара была спрятана на дне её корзинки, да и риск нарваться на полицейскую засаду был слишком велик...