– И теперь он просит помощи ОПА.

– Так точно, сэр. Вы что, позавтракали пшеничными хлопьями? Вы просто-таки в ударе.

На другом конце провода воцарилось молчание.

«Ой, кажется, я перегнула палку. Вечно так».

Наконец Гиффорд заговорил:

– Значит, по-твоему, это серийный убийца?

– Да. И убивать ему не впервой. Очень дерзкий тип, не исключено, что нарцисс.

– Хорошо. Ты уже там, так что принимайся за работу. Но когда отпуск закончится, возвращайся немедленно. И после этого тебе надо будет взять уже настоящий отпуск. Может, закатаем тебя в цемент и подвесим над Потомаком на подъемном кране, чтобы ты ни во что больше не вляпалась.

– Ну, если вы думаете, что это поможет…

– Если честно, уже нет. Все равно ведь вляпаешься.

– Начальник опергруппы пришлет вам официальное уведомление на фирменном бланке. Кстати, местный шериф учился у нас в академии.

– Ну и ну! Сразу бы так и сказала. Теперь я просто счастлив! Ладно, держи меня в курсе.

Прежде чем она успела ответить, связь оборвалась. Но ей все равно нужно было договариваться насчет ПЗООП, так что пришлось перезвонить и попросить к телефону коллегу – Франка Дель Монако. Ответил он на третьем гудке.

– Франк, это Карен. – Она явственно услышала досадливый вздох. – Что-то не так?

– Да просто день бил такой хороший, пока ты не позвонила.

– А теперь?

– А теперь уже похуже. Погоди… Ты разве не в отпуске в Калифорнии?

– Ну, я в Калифорнии, тут ты прав. Слушай, мне нужно, чтобы ты кое-что проверил по ПЗООП.

– Я, по-твоему, кто? Твой слуга?

– Франк, я в трех тысячах миль от тебя. Если бы могла сама это сделать, не стала бы просить. Так вот, введи следующие параметры. Разыскиваемый НЕПО…

– Ты поехала в отпуск, но все равно взяла какое-то дело?

– Да, Франк. И я не хочу выслушивать твои издевки. Или вводи параметры, или я попрошу Руни либо Хатчингса.

Вейл продиктовала ему все необходимое. Дель Монако пообещал прогнать информацию через программу и связаться с ней, как только получит результаты.

Она отключилась и еще раз набрала Робби. Снова голосовая почта. Вейл вернулась в здание управления и разыскала Брикса.

– Мне нужна машина. Или подсадите меня к кому-то.

– А как же Эрнандес?

– Он занят и не отвечает.

– Вот и молодец. Небось дегустирует вина и радуется жизни.

Она пропустила колкость мимо ушей.

– Так что, дадите машину?

– Нет. Будете ездить с Диксон.

Распорядившись подождать, он пошел в конференц-зал, откуда вернулся минуту спустя уже в компании Диксон. Вид у нее был откровенно недовольный. Вейл не слышала, о чем они говорили, но, судя по жестикуляции, Диксон спрашивала: «Почему именно со мной?»

Когда этот безнадежный спор окончился, Диксон снова нырнула в комнату (Брикс услужливо открыл ей дверь). Через несколько секунд она появилась со скоросшивателем в левой руке и направилась к Вейл. Лицо ее было непроницаемым, в каждом движении сквозило напряжение.

– Получается, я сегодня буду твоим шофером, – сказала она.

– Это ненадолго. Как только мой друг получит сообщение, ты от меня избавишься.

Они вышли на улицу и прошли к автомобилю, выданному окружными властями. Им оказался «Форд Краун Виктория». Диксон села за руль и открыла дверцу.

Пока Вейл устраивалась, она пристегнула ремень и пробурчала:

– И что теперь?

– Это же ваше расследование, – сказала Вейл. – Я просто пытаюсь вам помочь. Если мои знания и навыки сузят круг подозреваемых, я буду только рада.

Диксон включила трансмиссию и выехала с парковки.

– Проблема в том, что круга подозреваемых у нас нет.

– Да. Даже самого маленького кружочка.

Диксон хмыкнула:

– Ага, самого малюсенького.

– Я уже позвонила в Квонтико, мне скоро перешлют результаты поиска по нашей базе данных. А пока не прислали, не будем сидеть сложа руки.

– Давай начнем с того, с чего начинаются все преступления: с мотива.

Вейл знала, что мотив для серийного убийцы – это совсем не то, что мотив для заурядного нарушителя закона. Но она решила выслушать Диксон и проследить за ходом ее мысли.

– Не забывай, что большинство убийств совершают знакомые жертв. А вот серийные убийцы – как правило, посторонние люди. Это усложняет задачу. Мы не всегда можем заметить их мотивы.

– Я приму это к сведению, – сказала Диксон. – Но у нас есть один козырь: виктимология. В данном случае Виктория Камерон и некая Джейн Доу. Начнем с полицейских азов: кому выгодна ее смерть? Не ссорилась ли она с кем-то в последнее время? Какие у нее были отношения с мужем? Как все это связано с нашей Джейн, лежащей в морге?

– Хорошие вопросы, – согласилась Вейл. – Можно также узнать, в какие магазины она обычно ходила, в каких ресторанах была завсегдатаем, с кем работала и так далее. Как только опознают выкопанный Бриксом труп, повторим те же операции с ним. Тогда появится уже некий круг подозреваемых, и я наконец смогу реально вам помочь.

– По-моему, ты и так нам помогла.

Вейл постаралась скрыть свое изумление.

– Спасибо, Роксана. Приятно слышать.

Пока они ехали, Диксон активировала закрепленный на солнцезащитном щитке блютус и позвонила в офис. Она объяснила заместителю окружного прокурора, для чего им нужен ордер на обыск в винодельне «Серебряный гребень», и сказала, что официальный документ о резонном основании составит Брикс. Ордер пообещали сделать за час.

– Ну, расскажи, что за ребята попали к нам в группу.

Диксон рассмеялась.

– Думаешь, я главная сплетница в школе?

– Мне бы хотелось знать, с кем я имею дело, чтобы ненароком чего-нибудь не ляпнуть. – Вейл помахала рукой. – Ладно, забудь. В любом случае ляпну. Но мне все равно интересно, что это за люди.

– Ты разве не успела набросать их психологические портреты? Вейл не сдержала улыбки.

– Я стараюсь этого избегать, затрудняется общение. – Она покачала головой. – Ладно, об этом тоже забудь. Проку от этого никакого. Отвечаю на твой вопрос: да, я невольно это делаю. Взять того же Скотта Фуллера. Он показался мне таким себе всезнайкой.

– О да. Вундеркинд. Привык, чтобы ему все преподносили на блюдечке. Он прочел все книги на свете и, наверное, даже знает, откуда пошло это выражение насчет блюдечка. Но опыта у него маловато.

– Понятно: книг начитался, а пороху не нюхал. О психологических портретах он, похоже, много чего знает, но только из учебников. Это все устаревшие сведения. Он, видимо, прочел Андервуда, Дугласа и Ресслера[9] и вызубрил их наизусть.

Диксон кивнула.

– Но есть одно но: Стэн Оуэнс – его отчим.

Вейл удивленно наклонила голову.

– Правда? Полезная информация.

– Поэтому-то он так быстро и пошел на повышение.

– С ним надо держать ухо востро, – заметила Вейл.

– А вот Рэй Люго – парень славный. Всю жизнь тут проработал, начинал сборщиком винограда, притом мигрантом и несовершеннолетним. Родители въехали в страну нелегально, но он родился здесь и получил американское гражданство. Он очень много трудился, хорошо успевал в школе, поступил в академию и стал копом.

– И вот он уже сержант. Впечатляет.

– Если Фуллеру звание подарили, Рэй его действительно заслужил.

– А ты? – спросила Вейл.

– Я? Я не люблю говорить о себе.

– Я тоже. Но…

– Но если бы тебя попросили сделать какие-то выводы обо мне…

– Я бы сказала, что у тебя хорошо развита интуиция. Что ты человек старательный и уделяешь много внимания деталям. Работой своей занимаешься давно, но она тебе не надоела. И…

Идущий впереди грузовик остановился, и Диксон пришлось сбавить скорость.

– И?

– И тебе не по себе оттого, что ты женщина в окружении коллег-мужчин.

– Это что, такая… как это называется… проекция?

– Наверное, – рассмеялась Вейл.

– Но кое в чем ты права. И все-таки я запросто ставлю ребят на место, когда они зарываются. Хотя это бывает редко.