Вдоль Нила устанавливались измерительные приборы, по которым можно было сравнить уровень паводка данного года с уровнем предыдущего года и, таким образом, предсказать, каков будет паводок, чтобы заранее принять меры для контроля над половодьем и орошением земель. По записям в храмах мы видим, как аккуратно сохраняли воду и распределяли ее. При этой системе прудового орошения некоторые отгороженные участки земли были размером в тысячу акров, а другие даже в 40 тысяч акров. Каждый из них мог быть затоплен водой на глубину 5–б футов, и воду держали здесь примерно месяц, пока не насыщалась земля. Затем воду спускали, а землю пахали и засеивали. Как и в наше время, контроль над затоплением земли был делом государственной важности, хотя заполнение участков проводила своими силами провинциальная администрация.

Однако орошением земли, необходимым в сухие летние и весенние месяцы, занималась местная администрация. Эта проблема присуща не только Египту, и от латинского слова rivus, означающего человека, пользующегося оросительной канавой или правом на воду вместе с другим человеком, несомненно, происходит и английское слово rival (конкурент, соперник). Но в Северной Африке, хотя проблема воды и могла привести к трениям и даже к войне, люди в деревнях не считали себя безраздельными хозяевами того или иного источника воды и знали, что их жизнь тоже зависит от уважения прав других людей на воду. Точно так же, как сегодня одна-единственная бомба, упавшая на Асуанскую плотину, могла бы смести с лица земли половину Египта, так и в прошлом неосторожное закрытие шлюза, умышленное разрушение стенки канала или попытка из жадности либо по беспечности отвести воду, принадлежащую другому, или взять больше своей доли могли принести бедствие всей общине. В результате возник целый кодекс строгих законов о водопользовании, предусматривавший суровые наказания. Везде в пустыне картина одна и та же: собственность на источники воды точно определена, и пользование ими без разрешения может караться смертью.

Система орошения мелких садов крестьянских общин напоминала прудовую систему, при которой поля и участки тоже располагались в шахматном порядке и были связаны водоснабжающими каналами, шедшими в одном направлении, и оросительными канавами, шедшими в другом направлении. По каждой канаве вода шла через серию участков к самым низким полям, с которых остатки воды сбегали в другой канал и шли в том же направлении, что и головной канал. Для поля каждого владельца отводилось определенное количество воды, которое измерялось точно установленным отрезком времени, и тогда крестьянин мог пробить запруду и пустить воду из канала или канавы. Как только его поле покрывалось водой, запруду восстанавливали, и вода шла на следующее поле. В границах своего поля человек мог иметь несколько участков, тоже расположенных в шахматном порядке, но если земля не шла под уклон, он переводил воду с одного участка на другой с помощью баддалах или натталак — продолговатых ящиков на оси с клапаном, который не позволял вытекать воде. Когда это приспособление наклоняли вниз на покрытый водой участок, вода поступала в него через клапан, а затем ящик опрокидывали другим концом на соседний участок, и вода выливалась на землю. Таким приспособлением управлял один человек, но не у всякого были средства для его приобретения, и приходилось занимать или брать его в аренду у соседей.

Более поздние мусульманские законы четко предусматривают, что только надлежащим образом орошаемая земля может считаться собственностью, как бы подтверждая, что каждый человек несет ответственность за правильное пользование водой. Однако права на землю и права на воду не всегда совпадают, и человек мог обладать правом на землю, но не правом на воду для веку определенную долю воды, но, если у него не было земли, он мог продать, дать взаймы или передать свою долю воды другому человеку.

У всего подножия южных склонов Атласских гор, на самом краю пустыни, процветание сельскохозяйственных общин зависит от правильного контроля над водой, которая стекает с гор зимой и во время летнего таяния снегов. Эти воды останавливают каменными и земляными плотинами, пересекающими русла — вади, — именно так поступали египтяне во время Древнего царства, перегораживая Вади Геррави. Таким путем создаются большие запасы воды, которой хватает на весь сезон, а в местностях с более благоприятными условиями воды отпускается так много, что поле может находиться под водой полдня.

Однако в других местностях, когда пробивают стенку канала, чтобы пустить воду на поле, ее поток измеряется металлическим поплавком. Плавающая чаша с небольшим отверстием постепенно погружается в воду; когда она наполнится и утонет, прекращают поступление воды из канала и пробой в нем опять замазывают. Такие поплавки обычно позволяют пускать воду на поле всего в течение пяти минут, но вообще количество отпускаемой воды зависит от различных факторов. Не только регулируется количество отпускаемой воды (оно может быть различным в зависимости от статуса и зажиточности человека), но устанавливается и отрезок времени, в течение которого отпускается вода. Воду дают каждому человеку в определенном количестве и в определенное время дня в зависимости от его ранга, размера полей (или полей его семьи) либо от внесенной им платы.

В обществах, полностью зависящих от техники ирригации, обычно существует высокоцентрализованная политическая структура. Ведь вполне очевидно, что весь процесс организации и распределения воды согласно статусу и зажиточности требует четко разработанной и продуманной политической организации. Возвышение династического Египта показывает, насколько важна такая централизация для успешной эксплуатации техники речной долины. Ирригация, как и другие сферы жизни, должна быть хорошо организована и подчинена строгому иерархическому контролю; именно поэтому речная долина с ее техникой определяет весь характер общества.

Даже в некоторых оазисах запасы воды могут быть весьма велики. В Харге, в 130 милях к западу от Луксора, прямо в пустыне, гидростатическое давление поднимает воду по буровой скважине до земной поверхности, и вполне возможно, что именно в оазисах древние земледельцы пустыни открыли принцип артезианских колодцев. Финиковые пальмы, апельсиновые и оливковые деревья прекрасно растут в оазисе, а вода позволяет выращивать такие культуры, как рис и ячмень, и даже пшеницу и сорго. Во многих случаях нет необходимости в таком оборудовании, как шадуф, — пруды служат резервуарами, в них накапливается достаточное количество воды, и их открывают на определенный период, чтобы пустить воду на поля. Иногда община нанимает специалистов, которые следят за расходом воды и за тем, чтобы каждый человек получал полагающуюся ему воду в определенное время. Все члены общины совместно очищают пруды и ремонтируют берега оросительных канав.

В тех местах, где воду приходится поднимать на поверхность и она находится глубоко, используют быка, тянущего веревку с кожаным ведром. Другое приспособление, облегчающее труд, — это ведро с клапаном на дне: когда ведро поднимают, вода не вытекает, но, как только оно доходит до дренажной канавы, веревка, привязанная к быку, автоматически открывает клапан. Специально обученные быки сами проделывают эту работу, после чего возвращаются к колодцу, ведро наполняется водой, и клапан снова закрывается.

Когда водоносный горизонт подходит близко к поверхности, открывают путь ручьям, и вода течет постоянно. Чтобы предотвратить испарение, воду ведут под землей с помощью оросительного устройства — фоггара — из подземного источника на поля. На склонах холмов роют шахты, и грунт по вертикальным «дудкам» поднимают наверх. Когда доходят до источника воды, она течет сама по себе, но туннель надо содержать в чистоте, а по истечении определенного времени он становится опасным и нерентабельным. Поскольку фоггара не доставляет воду дальше, чем на два километра, сооружаются каналы или акведуки (часто их делают из выдолбленных стволов оливковых деревьев).