Ножницы, однако, были необычные. Их ручки были отлиты из золота и украшены искусной гравировкой, говорящей о руке большого мастера, а кончики лезвий так хорошо заточены, что Майкл внутренне содрогнулся, вспомнив зиящую дыру в горле Сары Мортон. Ножницы казались новенькими и чистыми, но если убийца использовал их в качестве оружия, то ребятам из отдела убийств будет нетрудно установить это с помощью химической экспертизы.

Кроме того, на столике стоял телефон, перенесенный со своего места на тумбочке между кроватями, а рядом с ним — блокнот для пометок. Увидев на верхней отрывной странице свое имя с приписанным ниже рабочим телефоном, Майкл поежился. Только имя и номер, остальная часть листка была исчеркана каракулями, сделанными, вне всякого сомнения, бессознательно, в состоянии крайнего возбуждения.

Он уже протянул было руку, чтобы вырвать листок, но передумал, решив, что полиция должна увидеть все как есть. Это будет ему же на пользу. Снова взглянув на часы, Майкл понял, что пора уходить и, протерев по пути через ванную все дверные ручки носовым платком, выскользнул в коридор. Убедившись, что защелка входной двери номера сработала, он поспешил в комнату мисс Лалли.

Дверь Майклу открыл Рурк. Секретарша сидела на краю большой двуспальной кровати. Как только репортер снова подсел к ней, ее голова опустилась на его худое плечо; Рурк обнял ее и прижал к себе. По лицу девушки неудержимо текли слезы, а по растерянному взгляду Рурка было ясно, что все его попытки утешить плачущую женщину успеха не имели.

Прикрыв за собой дверь, Шейн подошел к кровати, криво усмехнулся Рурку и очень официально обратился к его подопечной:

— Мисс Лалли!

Девушка вздрогнула и подняла на Майкла мокрые смолисто-черные глаза. Очки ее лежали на кровати, Рурк всунул ей в руку свой платок, и она послушно высморкалась и вытерла щеки.

— Мисс Мортон мертва, — Шейн говорил медленно, выговаривая каждое слово. — Это произошло не позднее, чем час тому назад, возможно и раньше. Мы для нее можем сделать сейчас только одно. Вам необходимо взять себя в руки.

Он сделал паузу и задумчиво потер подбородок.

Рыдания мисс Лалли постепенно затихли и завершились шумным глубоким вздохом.

— Все. Я в порядке. Нужно, наверное, позвонить в полицию?

— Это сделает Тим… минут через пять, — Шейн о чем-то думал, наконец встряхнулся и сказал: — Не забудьте зубную щетку. И если необходимо, набросьте на себя что-нибудь. Больше ничего не берите и не вздумайте…

— А щетку зачем? — она оборвала его на полуслове, изумленно таращась и ничего не понимая.

— Первым делом пойдите умойтесь. В вестибюль спустимся все вместе, как будто ничего не случилось. Известны ли вам какие-либо бары или ресторанчики, где мисс Мортон хорошо знают, куда она могла бы запросто заглянуть сегодня вечером?

Надев очки, мисс Лалли неуверенно проговорила:

— Там дальше… вверх по улице… «Золотой петух». И еще у пляжа…

— Мы отправляемся искать ее. Повторяю — не забудьте зубную щетку. На ночь вы сюда, возможно, уже не вернетесь.

Мисс Лалли встала и направилась в ванную, давая понять, что полностью уступает ему инициативу и согласна подчиняться.

Когда дверь за ней закрылась, Рурк возмущенно возразил:

— Но послушай, Майкл, если ты полагаешь, что я собираюсь оставаться здесь, чтобы отдуваться за двоих…

— Нет, Тим, ты останешься здесь, как любой добросовестный репортер, которому повезло, потому что он оказался на месте преступления первым, и который не уйдет, пока не выудит у полицейских инспекторов все что можно. Мне нужно время. И свобода, Тим. Чтобы за мной никто не бегал и не следил. — Шейн перевел дыхание и торопливо продолжал: — Ты же, Тим, сам знаешь, как они работают. А если мне удастся укрыть мисс Лалли от полицейских глаз до тех пор, пока я не узнаю всего, что ей известно про эту Мортон, то… ну ты меня понимаешь. Если убийца узнает, что ее задержала полиция, что ее будут допрашивать (а ведь он может подумать, что она готова сболтнуть что-то лишнее), мисс Лалли будет в опасности.

— Но что мне делать? Что, черт возьми, я скажу фараонам? — запротестовал Рурк.

— Ничего не говори. Им все расскажет ночной сыщик Джо Кларксон. Слушай, Тим, когда спустимся в вестибюль, иди в бар и чего-нибудь выпей. Но быстро, как будто тебя что-то тревожит. Потом найди Джо и поделись с ним. Расскажи, как Сара Мортон назначила встречу, а вместо нее вышла секретарь. Говори любую правду, которую можно проверить. Не говори только, что я рыбачил и не смог с ней связаться. Ты якобы считаешь, что я имел с ней беседу по телефону, а чего она хотела — не знаешь, — Шейн на секунду замолчал и почесал себя за ухом. Серые глаза его сузились еще больше. — Мы вдвоем заявились сюда, чтобы выяснить, почему мисс Мортон не подходила к телефону, мы стучались к ней в номер — безрезультатно: тогда мы с мисс Лалли пришли сюда, чтобы взять ей что-нибудь надеть, после чего отправились на поиски ее босса. Мисс Лалли, — Шейн оглянулся на дверь в ванную, — ничего не говорила, не упоминала даже о ключе к двадцатому номеру. Само собой разумеется, тебе неизвестно об общей ванной комнате, соединяющей два номера. Ты взбешен, ты вне себя от ярости. Еще бы, она сорвала важную встречу! Не церемонься и не стесняйся в выражениях. Пригрози Кларксону, что сам вызовешь полицию и подымешь шум, если он не согласится подняться с тобой и посмотреть, в чем дело.

Рурк лежал на кровати, раскинув руки в стороны и закрыв глаза: его единственной реакцией на монолог Шейна был сдавленный стон.

— Кларксон несомненно возьмет общие ключи у горничной, а когда попробует с ее помощью открыть двадцать второй, то обнаружит, что изнутри закрыто на защелку. А в номере горит свет. Тем сильнее основания для беспокойства. Затем он узнает про сообщающиеся комнаты, и тут уж ты не отставай: пойдете и обнаружите тело вместе. Все понял?

— Все, — буркнул Рурк, — ты говорил с ней?

— Об этом потом. Можешь, кстати, сообщить полиции, что мисс Лалли поведала тебе о том, как мисс Мортон мне звонила. С ними будет человек из «Геральда», вот увидишь. Так вот: проследи, чтобы в утренний выпуск обязательно попал тот факт, что Сара Мортон мне сегодня звонила и что я, сломя голову, ринулся ее разыскивать вместе с секретаршей. Готовы? — обернулся он к девушке, уже ждавшей его с перекинутым через руку легким плащом.

Та покорно кивнула. На бледном, гораздо бледнее обычного лице ярко выделялись накрашенные губы, глаза за толстыми стеклами таили сомнение и нерешительность.

— А будет ли это… правильно? Я имею в виду — скрываться от полиции. Ведь есть же, наверное, закон?

Шейн взял ее под руку.

— Нет такого закона, чтобы помешал мне вывести вас из состояния шока и горестной утраты.

Рурк пошел за ними к выходу.

В лифте Шейн, дабы избежать лишнего внимания со стороны других пассажиров, перешел на добродушное подшучивание:

— Скажи-ка, Беата, этому Тиму, чтоб он от нас отстал. Ты и так его хорошо раскрутила, но теперь я здесь, и выпивку ставлю я. А ну-ка, прижмись ко мне, — он притянул девушку к себе.

Рурк моментально понял намек и быстренько изобразил обиженного ухажера.

— Ну вот, опять надули. Облапошили дважды за один вечер. Найдете эту вашу дамочку — Мортон, не забудьте передать от меня привет и…

— Да тише ты, — зашипел на него Шейн, с притворным ужасом оглядываясь на обернувшиеся в их направлении лица, — мисс Мортон наверняка поджидает тебя в баре внизу.

Болтая всякий вздор, они спустились в холл. Майкл Шейн крепко жал руку мисс Лалли и вывел ее из лифта.

Рурк, ругаясь, сделал один шаг, словно хотел пойти за ними, но помедлив, пожал плечами и развернулся в сторону бара.

На выходе тот же швейцар снова округлил глаза и скривил губы, увидев, как рыжеволосый торопыга уходит в сопровождении дамы, но на сей раз Шейн, заметив гримасу, остановился и спросил:

— Знаете ли вы в лицо мисс Мортон? Сару Мортон — журналистку?

— Не имел чести, сэр, — высокомерно отозвался облаченный в униформу служащий, со всей ясностью давая понять, что обсуждать какие-либо вопросы с бродягой в изношенных штанах не собирается.