Скорее всего, она подходит миссис Берлтон, ведь та такая же изящная и красивая, как эта роза.

А миссис Макинтош? Нет, ей этот цветок совершенно не подходит.

А мистеру Макинтошу цветы вообще ни к лицу. Ему больше подходят охотничьи ружья, лошади, собаки, хлысты, сапоги…

Да, этот цветок больше всего подходит Элеоноре, тем более, она такая замечательная женщина и не похожа ни на кого из тех, с кем я была знакома прежде. Мне надо этот цветок подарить ей, пусть она обрадуется, и тогда наша дружба будет еще крепче».

Скарлетт вытащила розу из букета.

Правда, шипы кололись, и Скарлетт даже поранила немного руку. Но наконец, она смогла вытащить цепкий стебель из букета.

«Где же может быть миссис Элеонора? — Скарлетт задумалась. — А где бы могла находиться я?»

Почему-то Скарлетт уже начала сравнивать себя с миссис Элеонорой.

«Конечно же я сидела бы у пруда и любовалась изящными птицами. Наверное, она там, на берегу, на белой скамейке, читает какую-нибудь книгу на французском языке. Как жаль, что я не могу прочесть те книги, которые читает миссис Элеонора! Наверное, они очень интересные — и все о любви».

И Скарлетт, держа на вытянутой руке цветок, заспешила к пруду.

И действительно, уже издалека она заметила миссис Берлтон, чья изящная головка была склонена над раскрытой на коленях книгой. Тяжелые серьги в ушах сверкали, и этот блеск привлек и манил Скарлетт.

Она заспешила к женщине. Но она шла так, чтобы та, если вдруг оглянется, не подумала, что Скарлетт спешит именно к ней.

Скарлетт подошла к Элеоноре очень тихо, крадучись, как кошка, и через плечо заглянула на страницу раскрытой книги: вместо закладки была записка. На голубоватой веленевой бумаге размашистым почерком было написано несколько слов, и Скарлетт успела их прочесть до того, как Элеонора захлопнула книгу: «Встретимся в библиотеке в полночь».

— Это ты? Изумленно воскликнула Элеонора и немного смутившись, прижала книгу к груди.

— Да, Элеонора, это я.

— Какой у тебя замечательный цветок! — воскликнула женщина.

— Это тебе, — Скарлетт протянула распустившуюся розу женщине, все еще не привыкнув называть ее Элеонорой.

— Спасибо, дорогая, — миссис Берлтон приподнялась со скамейки, прижала Скарлетт к себе и поцеловала в волосы. — Ты уже подумала над моими словами, подруга? — сказала Элеонора.

— Да, — Скарлетт кивнула в ответ.

Женщина взяла тонкими розовыми пальцами, на которых сверкали перстни, цветок, поднесла к лицу и вдохнула аромат.

Крылья ее носа затрепетали, а тяжелые ресницы вспорхнули как крылья бабочки.

— Вы такая красивая, — вдруг сама не ожидая от себя подобного комплимента, произнесла Скарлетт и немного смутившись, отошла на шаг в сторону.

— Да что ты, это ты красива, Скарлетт. Ты еще такая юная, такая изящная, и у тебя столько еще впереди всяческих приключений, удач, что ты даже не можешь себе представить. Знаешь, дорогая, тебя в жизни ожидает большая любовь, разочарование и потому ты уже сейчас должна готовиться к будущей жизни. Скарлетт, а ведь я умею гадать.

— Гадать? — изумилась Скарлетт.

— Ну да, когда-то меня научила одна очень старая цыганка.

— А кто это «цыганка»?

— Цыгане — это такие люди, я встретилась с ними в Европе. И одна старуха меня научила. Хочешь, я расскажу, что тебя ждет?

— Откуда вы знаете? — Скарлетт немного скептично улыбнулась. — Разве можно знать, что ждет человека в будущем?

— Конечно же можно. Давай свою левую руку.

Скарлетт немного смущенно протянула Элеоноре свою раскрытую ладонь.

— А это что у тебя такое? — увидев царапину на пальцах, поинтересовалась Элеонора.

— Это когда я срезала цветок, немного оцарапала руку.

— Скарлетт, надо быть осторожнее, женщина должна беречь свои руки, тем более, они у тебя такие нежные и обещают быть очень красивыми.

Скарлетт с изумлением рассматривала свою ладонь.

— И что по ней можно узнать? — едва слышно произнесла она.

— По ладони можно узнать очень многое, дорогая. Можно узнать, сколько у тебя будет детей, сколько раз ты будешь замужем, будешь ли ты болеть, доведется ли тебе путешествовать. По ладони можно узнать буквально все о человеке.

— И вы умеете это делать, миссис Берлтон? — на этот раз с нескрываемым восхищением и уважением произнесла Скарлетт.

— Дорогая, я же просила называть меня по имени. Зачем же, чтобы в наших разговорах была излишняя светскость? Мы же подруги — и должны называть друг друга по имени.

— Хорошо, — кивнула головой Скарлетт.

— Ну давай же, я расскажу, что тебя ждет.

Скарлетт немного смущенно вновь отступила на полшага.

— Или, может быть, ты не желаешь знать, что ждет тебя в будущем? — Элеонора заглянула в глаза Скарлетт.

А та и действительно не знала, хочет ли она знать, что ее ждет в будущем, или нет.

А если быть более откровенной, и Скарлетт это поняла, она немного опасается. Ведь кто знает, что там впереди? Может быть, одни сплошные несчастья, одни разочарования — и тогда знать такое будущее не стоит.

Скарлетт смущенно переминалась с ноги на ногу, не решаясь дать ответ.

— Ну что, ты смущаешься? Давай же, я посмотрю. Если у тебя и написано на ладони что-нибудь нехорошее, я тебе не скажу. Я расскажу только о добром.

Скарлетт, решившись, протянула руку Элеоноре.

Та взяла ее, положила на свою ладонь, и Скарлетт почувствовала, какая прохладная и нежная рука у Элеоноры.

Элеонора начала указательным пальцем водить по линиям руки.

— Вот это линия жизни, вот это линия сердца. А вот это, Скарлетт, запомни, это самая главная линия…

— Какая?

— Это линия твоей судьбы. Жизнь у тебя, Скарлетт, будет очень долгая. Видишь, какая глубокая и сильная линия жизни?

— Где? Где? — Скарлетт всматривалась в свою ладонь, не в состоянии разобраться в сложном переплетении линий.

— Вот эта, — Элеонора провела ногтем по линии жизни.

Скарлетт сжала руку.

— Не надо сжимать, я ничего не увижу. Хотя я о тебе, дорогая, знаю и так очень много.

— И что же ты знаешь, Элеонора, говори, — от нетерпения Скарлетт даже порозовела, а ее глаза засверкали влажным блеском.

— Я могу сказать, Скарлетт, что ты будешь изумительно красивой.

— Но ведь все и так говорят, что я буду красивой и похожей на свою мать.

— Нет, Скарлетт, ты будешь намного красивее, чем твоя мать, хоть я никогда и не видела миссис Эллин. А еще я хочу тебе сказать, что тебя ждет большая любовь.

— Где? Где любовь?

— Вот смотри, видишь, эти линии так сложно переплетаются, и вот эти две линии идут совершенно рядом. Это ты и твой возлюбленный. Ты будешь очень счастлива, у тебя будут две любви, обе очень сильные, даже трудно сказать, какая из них победит. Но ты и с первой, и со второй любовью будешь жить всю свою долгую жизнь.

— Элеонора, но разве так бывает, чтобы в жизни было две любви?

— Бывает, дорогая, бывает, — Элеонора прижала к себе Скарлетт и поцеловала в щеку. — А еще я могу сказать, что у тебя будут дети, абсолютно точно, что у тебя будет двое детей, возможно, будут и еще, но это под вопросом.

— Как это под вопросом?

Элеонора пожала плечами.

— Понимаешь, здесь немного запутанные линии, а я не такой большой специалист, как старая цыганка, чтобы сказать с абсолютной точностью.

— Элеонора, Элеонора, подожди, — Скарлетт прижала своей ладошкой руку Элеоноры, — а что тебе рассказала старая цыганка? Покажи мне свою ладонь.

Элеонора разжала пальцы, и Скарлетт посмотрела на розовые линии на ладони Элеоноры.

— Это линия жизни? — Скарлетт подушечкой пальца провела по короткой, но глубокой линии.

— Да, — немного грустно произнесла Элеонора.

— А почему она у тебя такая короткая? Даже у меня она длиннее.

— Короткая? Ну что ж, короткая, зато сильная, — сказала Элеонора и грустно улыбнулась. — А у тебя, Скарлетт, эта линия длинная и глубокая. Ты будешь жить долго, а я буду жить мало, поэтому я и спешу, спешу взять от жизни все, что мне предначертано.