Пожалуй, дриада была единственной, кто сохранял самое радужное настроение. Девушка, забыв о проблемах и тревогах, весело шагала рядом с одним из парней, чуть ли не взяв его за руку. Крутила головой, перепрыгивала через торчащие из-под земли корни, обходила кучи палой листвы… И совершенно не озадачилась мыслью, куда же подевался Мяу.

Услышав от охотников о лагере, Летти представила себе с пяток небольших палаток, расположенных кружком, дополнительный шатер для хранения продуктов – и все. Именно такие лагеря разбивали дриады, выходящие из Леса. Ну, может, еще костер, по типу того, какой раскладывал Элиаш.

Увиденное превзошло ее самые страшные ожидания.

Начать, пожалуй, стоит с того, что переносных жилищ было не пять и даже не шесть. Хорошо, если парой сотен дело обошлось. К тому же это были не скромные дриадские палаточки, а самые натуральные шатры, полмекате диаметром каждый.

На расчищенной поляне горели костры, бойко сновали, перебрасываясь короткими рублеными фразами, крепко сложенные мускулистые парни. Летти заметила у двоих или троих татуировки, как у змеехвостого, только цвета были другие – у предводителя охотников змея была черная, а у остальных – у кого алая, у кого зеленая.

Главарь небольшого отряда, приведший путешественников в лагерь, величественно откинул полог одного из шатров, стоящих в центре бивуака:

– Добро пожаловать, располагайтесь, отдыхайте.

И лишь зайдя в отведенный им шатер, дриада поняла, что же ей показалось неправильным в облике новых знакомых. Они были слишком красивы. Слишком идеальны… Таких не может существовать на самом деле. А до эльфа только теперь дошло, что ни один из охотников так и не представился.

После того как опустился полог палатки, скрывая путешественников от обитателей лагеря, Матея словно подменили:

– Вы с ума сошли?! Нет, скажите, вы что, с ума сошли?!

Дриада удивленно покосилась на него:

– Что с тобой? Сперва толкался, теперь орешь, как не знаю кто.

– А разве нет причин орать?! Вы сами, как идиоты, пришли в логово кынсов, а теперь…

Молчавший до этого момента эльф непонимающе уставился на найденыша:

– Кого?

– Еще скажите, что вы о кынсах никогда не слышали, – злобно дернул плечом вудаш, оглядываясь по сторонам.

– Нет, не слышала, – удивленно протянула дриада. – А кто это?

Парень недобро ухмыльнулся:

– Вечером узнаете.

Больше от него не добились ни слова.

То, что Матей нес полную чушь, было понятно каждому. А потому дриада не стала сидеть на месте – принялась разглядывать шатер, в котором путешественники оказались.

Надо сказать, отведенная им палатка отличалась от тех, что привыкла видеть дриада, не только снаружи, но и внутри: по древесному настилу, заменяющему здесь полы, были щедро разбросаны мягкие подушки, в центре палатки разместилась горящая жаровня, чуть поодаль на небольшом подносике стояло несколько пустых пиалок, а на внутренней стороне тканевых стен неизвестный художник щедро разбросал стилизованные изображения крылатых змеев – не особо большие изображения, кстати, размером с Летти. Похоже, автор картин рисовал с натуры.

Дриада окинула долгим взглядом помещение, где они оказались, и пожала плечами:

– И надо тебе, Матей, панику наводить? Подумаешь, поселение великовато – так, наверное, многие после войны выжили. А нам они ничего плохого не сделали. Переночуем и дальше пойдем.

– Да?! – ощерился в недоброй улыбке вудаш. – Пойдем? А ты приблизься к выходу, попробуй.

Ничего не понимающая дриада шагнула вперед, протянула руку, собираясь откинуть в сторону цветастый полог, и, истошно завизжав, шарахнулась в сторону. Змея, ближе всего расположенная к выходу, оторвала голову от ткани и, поведя чернильным глазом, тихо зашипела. Послышался треск погремушки на кончике хвоста, противный шорох крыльев. Но стоило девушке отступить на шаг, и черная гадина замерла, словно ничего и не произошло.

– Что это было? – чуть слышно вымолвила Летисия.

– Это? – В голосе вудаша звучала откровенная издевка. – Легкий намек, что дальше ты вряд ли пойдешь.

Девушка испуганно икнула и ошарашенно уставилась на неподвижных змей.

– Это что… Они все так могут…

– Это наименьшее, что они могут, – скривился водяной.

– Послушай, Матей, – не выдержал Элиаш, – а может, ты наконец расскажешь нам, куда и к кому мы попали? Ты ведь знаешь!

– Знаю, – обреченно вдохнул Матей. – Только вряд ли это поможет. Кто встретил кынсов, тому не спастись.

История вудаша была как минимум странной. Кынсы появились в этой части леса около полутора веков назад. Неизвестно, откуда они пришли, откуда вообще взялись.

Первое время проживающие здесь со времен старой войны расы – ламашту, вудаши, люди, монакьелли и другие – попросту не обращали на пришлецов внимания. Своих проблем хватает, только и успевай приспосабливаться к жизни в изменяющемся лесу. Постепенно выяснилось, что, в отличие от остальных осевших на одном месте рас, кынсы кочуют по огромной территории. Самое непонятное в пришельцах было то, что они каким-то образом умудрялись преодолевать такие расстояния, что и представить невозможно. Позавчера их лагерь видели у Серой реки, вчера – у Хихикающего оврага, сегодня – уже у Кровавых топей, а ведь каждый знает: даже отряду воинов-вудашей, чтобы пройти хотя бы половину такого расстояния, нужно дней десять, не меньше!

Все встречи с кынсами проходили за пределами существующих более трехсот лет селений. Если кто-то, встречая их, звал к себе, кочевники отказывались наотрез. Сами они гостей, правда, иногда приглашали, но редко.

Когда начал пропадать то один, то другой житель леса, поначалу это списывали на сам лес. Чудовищ да плотоядных растений там всегда хватало, а каждый день еще и новые появляются.

Откуда пошел слух, что во всем виноваты кынсы, неизвестно. Может, врут рассказчики, да только после исчезновения трех или четырех вудашек, вышедших из селения нарвать плодов грушевники (к тому же девушки не одни вышли, а под охраной своих братьев), кто-то нашел лоскут ткани с крылатым змеем.

– Хорошо, – не выдержал Элиаш. – Пусть они виноваты в чьей-то пропаже, но почему ты решил, что нам что-то грозит?

– А почему нас не выпускают отсюда? – скривился Матей.

– Ты начал дергаться задолго до того, как на меня кинулась эта змея, – не осталась в стороне дриада.

Вудаш поджал губы. А потом едва слышно промолвил:

– Я был у них после того, как у нас начались пропажи.

– Ой, – только и выдохнула Летти.

В отличие от нее, Элиаш оказался настроен более прагматично:

– Был? И что?

На этот раз молчание затянулось. Может, Матей и не стал бы отвечать, но дриада так умоляюще на него смотрела…

Вудаш повернулся к товарищам спиной, раздвинул волосы на затылке… На шее, у основания черепа, расположились по кругу несколько крошечных зеленых огоньков. Они перемигивались, исчезали и загорались вновь.

– Ч-что это?! – тихо спросила потрясенная дриада.

Парень мотнул головой, повернулся к своим новым знакомым:

– Без понятия. Когда я очнулся, было уже так.

Эльф вздохнул и привычно провел пальцами по линиям татуировки на запястье:

– Рассказывай.

И Матей поведал свою историю. Голос вудаша был ломок и сбивчив.

– Я трус. Пожалуй, именно из-за этого в нынешнем отряде меня терпеть не могли. А еще из-за того, что я единственный из моей предыдущей команды, кто выжил. То, что в смерти той команды я не виноват, никого не интересовало. Я много раз пытался объяснить, как все было. Рассказать, что тогда, когда командовал Детржа, я ничего не мог сделать и ничем не мог им помочь.

Детржу не зря сделали руководителем отряда: он главенствовал и пять лет назад, когда юноши только начинали сбиваться в общие команды. Радоваться можно: главарь хороший, земли вокруг Серой реки как свои пять пальцев знает… И надо же было такому приключиться, что Матея он с детства невзлюбил. Дорогу тот ему перешел, что ли? Мать, конечно, говорит, что он просто к Ружке ревнует, но это так, россказни.