– Приветствую, почтенный Лот-Вег. Как здоровье уважаемого Сог-Рота? Так же остер его взгляд, так же легка его рука и ясен его ум?
Карим вытаращил глаза.
Он был не чужд всевозможных ритуалов, принятых в кланах, в ложах, между представителями одной сферы и разных сфер. Но он никогда не слышал витиеватых речей из уст Ильи, а тот шпарил как по писаному.
– Почтенный Сог-Рот совсем плох, – скорбно откликнулся коротышка. – Боюсь, что эта весна – последняя для него.
– Да продлятся дни его в вечность! – печально произнес Илья.
– Да продлятся дни его в вечность! – повторил писклявым голосом Часовщик. – Я слышал, вам нужна энергия источника.
– Совершенно верно, почтенный Лот-Вег, – кивнул Илья.
– Разве дела «Семи холмов» так плохи?
В голосе Часовщика Кариму почудилась едва ли не надежда.
«Вот лицемер», – подумал он.
– О нет, почтенный. «Семь холмов» цветут пышным цветом, и благосостояние их приумножается, – ответил уставший от расшаркиваний Илья. – Энергия нужна моему другу.
– Желает ли друг моего друга, почтенный дейвона Карим, зарядить амулет? – спросил Лот-Вег.
«А его можно зарядить?» – чуть не вырвалось у Карима.
Похоже, Часовщик знал об «эхе маах`керу» больше него самого.
– А сколько это будет стоить, почтенный Лот-Вег? – спросил Карим.
– Цена известная, уважаемый, – поклонился Часовщик. – Не мной придумана, не мне ее отменять. Новая кровь – наша цена. Всего лишь два дюйма новой крови.
Карим кивнул:
– Хорошо, почтенный. Я согласен.
– Следуйте за мной, почтенные, – пропищал Часовщик.
После короткого пути по зданию, выстроенному совершенно безумным образом, они попали в жилище Часовщика.
Это была квадратная комната, снизу доверху заставленная какими-то ящиками, коробками, длинными и короткими, высокими и совершенно плоскими. На стенах чадили непонятные светильники. И только одна боковая стена была относительно свободной: возле нее стоял грубо сколоченный стол и два таких же топорно сделанных табурета. Над столом висели полки, на них помещались штативы с множеством пробирок и колбочек.
Один из таких штативов стоял и на столе, рядом с ним Карим увидел картонную коробку с одноразовыми шприцами.
– Ишь, обустроились, – шепнул ему Илья. – Раньше у них тут не было все так оборудовано, а теперь вот – на конвейер поставили…
– Садись, почтенный Карим, – пискнул Часовщик, сам плюхнувшись на табурет.
Карим снял ветровку и сел, положив ее себе на колени, потом закатал рукав водолазки. Поняв, что Лот-Вег собирается брать у него кровь без всякой, даже формальной, антисептики, Карим запротестовал:
– А что, почтенный, разве у вас нет спирта?
– Как не быть, – обиделся Часовщик. – Спирт есть, ай-цараз есть. Минуту, почтенный!
Он крикнул, произнося, видимо, какое-то имя. Карим бы не смог повторить его.
Появилась не то женщина, не то девчонка – у «желтых» не так-то просто определить возраст с первого взгляда, но Сатин все-таки понял, что девушка совсем молодая.
Для представительницы своей сферы она выглядела на редкость симпатичной: не так выдавался нос, и уши были не в пример меньше обычных для Часовщиков. На девушке была длинная мешковатая юбка и какое-то тряпье вроде накидки. Не поднимая головы, она несла на подносе большой глиняный сосуд и три высоких металлических бокала.
Поставив все это на стол, девушка на мгновение подняла взгляд на Карима и улыбнулась. Часовщик заметил это и произнес что-то резкое и непонятное. Девушка поспешила удалиться.
– Это моя дочь, – смущенно произнес Лот-Вег. – Не удалась ни лицом, ни характером. Кому такая нужна будет, ума не приложу. О горе мне, горе нашей семье, горе нашему роду, – запричитал Часовщик, воздев руки.
– Ты преувеличиваешь, почтенный, – заявил Илья. – Вполне симпатичная девушка.
– И мне так показалось, – вставил Карим.
Часовщик бросил на них испуганный взгляд, но промолчал. Он разлил напиток из кувшина, как мысленно окрестил Карим продолговатый сосуд с расширенным горлышком, в бокалы.
– Да будет благословен в веках твой дом, твой горн и твое мастерство, – старательно протараторил Илья, поднимая бокал, и шепнул Кариму: – Ничего не поделаешь, придется пить, а то смертельно обидится.
Сатин, который пить вовсе не собирался, понял, что попал в дурацкое положение. Отхлебнув неизвестного красно-коричневого пойла, он, однако, нашел его очень приятным, и, не задумываясь, выпил до дна одним глотком.
– Ай, молодец, почтенный дейвона-полукровка! – восхитился Лот-Вег. – Не желаете ли еще, уважаемые?
– Нет, благодарим, – прохрипел Илья, с трудом допивая ай-цараз.
– Придется довольствоваться дезинфекцией изнутри, – захихикал Карим.
Напиток Часовщиков ударил ему в голову.
Лот-Вег внимательно посмотрел на Илью, потом на Карима, и, потянувшись, достал с полки большой флакон, закупоренный резиновой пробкой и с надписью большими буквами на этикетке: «С2Н5ОН». Выудив оттуда же ватный кружок, он, быстро откупорив флакон, намочил кружок и протер спиртом подставленный Каримом локтевой сгиб. После чего ловко наложил жгут, Сатину не пришлось даже работать кулаком: его вены и так были хорошо видны.
Быстрым движением вскрыв упаковку, Часовщик выудил шприц, насадил на него иглу и тут же ввел ее в срединную вену локтя Кариму. Засосав порцию крови, он отнял шприц, приложил на место прокола тот же ватный кружок, и Сатин зажал его согнутой рукой.
– Новая кровь – чудесная кровь, – промурлыкал Лот-Вег, пряча шприц.
– А теперь, почтенный, нельзя ли перейти к источнику? А то наше время стремительно улетает, – взглянув на мобильник, произнес Илья.
– Конечно-конечно, – встрепенулся Часовщик. – Идемте, почтенные.
Он направился обратно в холл, друзья устремились за ним. Все снова прошли мимо Железного воина, который все так же пыхтел паром. Однако на сей раз хозяин вышел не через главный вход, а открыл другую, незаметную дверцу в противоположной стене.
Они оказались во внутреннем заводском дворе, с трех прочих сторон окруженном низкими постройками.
Посредине, прямо из покореженного асфальта, вырывался плотный белый столб энергии – не слишком большой. Пожалуй, это был наименьший из источников, которые когда-либо видел Карим. Над источником плавало эфемерное изображение страшной зубастой рыбы.
Часовщик подошел к энергетическому столбу совсем близко и достал из кармана увесистую штуку, похожую на огромный перстень с массивной печаткой. Совершив у источника несколько пассов с помощью «перстня», он убрал его в карман. Изображение рыбы исчезло, источник стал доступен.
– Позволь твой амулет, – произнес Лот-Вег, протягивая руку. – Лучше это сделать мне.
Карим снял часы и передал их «желтому».
– Эту вещь изготовили наши мастера, – с гордостью сообщил Часовщик. – Хорошая вещь. Очень хорошая вещь.
Он положил часы на ладонь и шагнул вперед так, чтобы рука с амулетом находилась внутри энергетического столба. Янтарь, вделанный в ремешок, засветился: сначала желтым, потом позеленел, посинел, и вот уже стал фиолетовым.
В тот же момент Часовщик сделал шаг назад, вынося часы из источника.
– Готово, почтенный! Теперь я дам тебе временный код, чтоб ты подключился. Подойди и закрой глаза. Руки вытяни вперед. Как только увидишь светящуюся рыбку, сможешь подзарядиться.
Карим подошел к колодцу и протянул руки, погружая их в белое свечение, закрыл глаза. Сначала он видел только темноту, затем на черном фоне побежали в разные стороны разноцветные круги и пропали. И только после этого Сатин увидел «рыбку» – такое же зубастое страшилище, как на эмблеме, которая запечатывала колодец Наррхов.
Сначала он ничего не почувствовал, потом началось легкое покалывание в пальцах, постепенно распространившееся на кисти, забравшееся выше, к предплечьям и плечам. Достигнув туловища, покалывание превратилось в теплые волны, хлынувшие в разные стороны: вверх, внутрь, по спине и животу, вниз к ногам.
