Ездить без седла и упряжи нелегко, но Мэтт давно уже освоил это искусство и нередко демонстрировал туристам во время экскурсий. С Линн за спиной управляться было труднее, но все-таки возможно.

Подбодрил кобылу – славная гнедая лошадка! Она без труда прыгнула через невысокий барьер, ограждавший выставку, и пошла рысью. За спиной закричали, зовя полицию. Нужно убираться поскорее.

Тим Ренфри сидел в фургоне с автоматом в руках и глядел в боковое окно, карауля выход с площади.

Приказ брать живьем не отменяли, потому Тим приготовился стрелять в лошадь. Если она свалится, седоки окажутся беспомощны на какое-то время. Он надеялся, что этого времени хватит, чтобы приблизиться и парализовать цели электрошоком, выстрелив из тазера.

Вот люди разбегаются. Кругом крики, суматоха, смятение, все несутся прочь, в ужасе удирают с площади. А вот и клиенты! Чарли-один, Чарли-два и лошадь – назовем ее «Чарли-три». Так решил Тим Ренфри, наводя «хеклер».

Но лошадь двигалась очень быстро, мчалась во весь опор. Мгновение – и в прицеле оказался лишь торс Адамса, гонящего животное на машину.

Они совсем рядом, сейчас врежутся! Тим в ужасе отшатнулся, чтобы не быть покалеченным при ударе. Лошадь прыгнула, пролетела над крышей, царапнув копытами жесть.

Когда Ренфри опомнился и выглянул, увидел вдалеке лишь конский круп и спину Чарли-два. Цели скакали на север по Матуран-авеню.

Тим подумал, что коммандер не обрадуется. Совсем.

Через две минуты фургон заполнился оперативниками Элдриджа. Тим повел машину по Матуран-авеню на север, вдогонку за беглецами.

Техники с базы под Невадой непрерывно передавали информацию о целях. Не слишком нужную на данный момент – из окна Элдридж видел обоих, на гнедой кобыле скачущих галопом по бульвару. Сбоку и сзади завывали сирены – полицейские спешили наперехват.

Черт побери! Если вмешается местная полиция, дело резко усложнится. Проблем с ней не оберешься.

– Быстрее! – приказал коммандер.

– Да я стараюсь! – огрызнулся Ренфри, яростно крутя баранку и виляя между автомобилями. – Движение слишком плотное!

В зеркале Элдридж увидел приближающиеся мигалки.

– Если надо, тарань, вышибай с дороги! – приказал он. – Нужно догнать эту чертову лошадь!

Кобыла нервничала. Адамс хорошо понимал отчего. Дорогу запрудили машины, а он гнал лошадь мимо тонн раскрашенной движущейся стали, что рычала моторами и возмущенно гудела. Тут и человек запсихует, не то что животное. Приходилось прилагать все силы, заставляя ее слушаться.

Линн прилежно сообщала обо всем, что замечала на улице.

– Фургон приближается, они автомобили бьют, отталкивают в сторону! – закричала на ухо. – А за ними полицейские, и догоняют!

Адамс кивнул – услышал, понял. Глянул на дорогу и крикнул:

– Держись!

Повернул налево, прямо навстречу потоку, несущемуся по Кампания-де-Хесус. Хорошо, что Линн не видит происходящего впереди, – прямо на них мчался огромный «Форд РВ». Мэтт пригнулся к лошадиной шее, кобыла вздыбилась, прыгнула – и «форд» остался за спиной.

– Мэтт! – вскрикнула Линн, когда копыта снова коснулись бетона, а Мэтт тут же заставил кобылу резко повернуть, уворачиваясь от другой машины.

Адамс обернулся и ощутил, как руки Линн разжимаются. А затем, холодея, увидел, как она скользит, падает на бок, не в силах удержаться на лошадиной спине.

– Она упала! – объявил Элдридж команде, когда фургон свернул за угол и попер навстречу движению по Кампания-де-Хесус.

С передних сидений Элдридж и Ренфри видели, как лошадь чудом перескочила капот огромной фуры, скользнула мимо другой машины и – вот оно! – как Эвелин Эдвардс не удержалась, выпустила Адамса и падает на бетон проспекта.

Как только Мэтт понял, что Линн не удержится, тело среагировало инстинктивно и мгновенно.

Одной рукой крепко вцепился в густую гриву, потом низко свесился и свободной рукой ухватил Линн за предплечье. Лошадь между тем продолжала нестись галопом по проспекту. Эвелин сжала руку Мэтта и пронзительно закричала, когда ноги ударились о мостовую.

Мэтт скривился от боли, стараясь поднять Линн и не потерять контроля над лошадью. Дернул ее и посмотрел вперед: на них мчалась чудовищная стальная туша, готовая расплющить и ездоков и кобылу.

Линн уставилась на грузовик круглыми от ужаса глазами. Но выплеснувшийся в кровь адреналин помог: она изогнулась, а Мэтт дернул изо всех сил, потянул, поднял выше – и вот она уже вновь за его спиной, уселась и крепко держится. Мэтт успел увернуться. Грузовик промчался рядом, в считаных дюймах, завывая клаксоном.

Элдридж с удовлетворением отметил: сирен больше не слышно. Полиция не сидит на хвосте. Должно быть, Джейкобс сумел нажать на власти, и стражей порядка отозвали.

Какое счастье, что полиция больше не портит нервы! Правда, если бы о взаимодействии с ней договорились с самого начала, дела, скорее всего, пошли бы по-другому. Если посторонних спешно задействуют прямо в процессе преследования, вероятность ее провала резко возрастает.

Впрочем, миссия и так уже почти провалена. Цели живыми и невредимыми миновали перекресток с авеню Рикардо-Камминг, непонятно как пробираясь между встречными машинами, а потом их чудо-транспорт и вовсе скрылся из виду. К счастью, всезнающий голос в наушнике тут же сообщил: лошадь свернула на авеню Арс-Гонсалес и направляется к Катедрал. Правда, расстояние между преследователями и беглецами неуклонно возрастает.

– Давай же! – рявкнул коммандер, понукая Ренфри. – Заставь эту кучу хлама двигаться быстрее!

Но Ренфри внимания не обратил, отчаянно стараясь удержать неповоротливую железную махину в равновесии и никуда не врезаться. Поймаем, сэр коммандер, не беспокойтесь! Ренфри жить не сможет, если не сумеет догнать коня на машине с пятилитровым восьмицилиндровым движком под капотом. Хотя у лошади свои достоинства – она гораздо маневреннее и с легкостью может петлять между автомобилями. Но рано или поздно она устанет, и уж тогда Ренфри свое возьмет.

Ближе к концу Арс-Гонсалес лошадь перешла на рысь. Может, уже устала? Ренфри надавил на газ.

А затем случилось то, отчего и коммандер, и Ренфри застыли с раскрытым ртом.

Мэтт заметил его издалека и принял решение в считаные секунды.

Прямо впереди зиял вход на станцию метро «Камминг», через Катедрал-авеню, в которую упиралась Арс-Гонсалес.

Адамс придержал кобылу и оценил, насколько оживленное движение на Катедрал. К счастью, оно казалось не слишком плотным. И тогда Мэтт пустил лошадь через улицу и тротуар на ступени, вниз, в метро города Сантьяго.

Метрополитен Сантьяго – самый крупный и разветвленный в Южной Америке: пять линий, больше сотни станций, многие километры путей. В день он перевозит два миллиона пассажиров. Это главная транспортная артерия города.

Адамс направил кобылу на платформу мимо охающих, вскрикивающих, показывающих пальцами зрителей. Наверняка лошадь здесь увидели впервые. Он хотел скрыться в туннеле и не знал, решится ли животное покинуть платформу и ступить на рельсы. Надо, чтобы отважилось, – на этом строился весь план спасения.

Линн тесно прижалась к Мэтту. На краю платформы он пришпорил кобылу – и та послушно соскочила вниз!

Техникам на базе в пустыне Невада прибавилось работы. Следить за лошадью, скачущей по улицам Сантьяго, было несложно. Но никому и в голову не могло прийти, что сумасшедшие ездоки загонят животное в метро! Как они вообще умудрились это сделать?

Главному технику пришлось срочно взломать сервер городского общественного транспорта и выудить из него записи с камер наблюдения, установленных в метро.

Но к тому времени, как он смог передать данные с камер на компьютеры базы, увидеть успели только удаляющийся круп лошади, резво скачущей по восточному туннелю к «Санта-Ане».