- Почему?

- Воровская честь, милорд. Кажется, миссис Эппл - настоящий главарь банды профессиональных воров-домушников и мошенников. Она со своими людьми проникает в дома, выносит всё драгоценное и не оставляет следов.

- Мне это известно не понаслышке.

- Миссис Эппл не обычная воровка, милорд. Она, что называется, шишка в шайке воров, одна из элиты, что охотится на богачей. А не мелкий воришка, который обчищает карманы банковских клерков.

- Где она?

- Она снимает комнату в пансионе мадам Рейчел на Нидл-Стрит у Блекфрайарз. Не самое лучшее жильё, но не трущобный тупик или канава, безусловно.

- Канава?

- Да, милорд, место ночлежки для многих горемык, к сожалению.

- Шевелитесь, Милдмэй. Доставьте меня туда… нет. Нет, если я хочу преуспеть, я должен знать больше. - Вэлин поманил детектива, и они расположились в креслах рядом с крошечным камином. - Я хочу узнать всё о миссис Эппл, Милдмэй, и вы мне поможете.

Следить за кем-то, оставаясь незамеченным и не теряя объект слежки, оказалось более трудной задачей, чем ожидал Вэлин. В поношенной одежде, добытой у уличного торговца, он на протяжении трёх дней прятался в переулке рядом с пансионом мадам Рейчел на Нидл-Стрит, его ноги и ступни немели от неподвижности. Когда он первый раз увидел выходящую из здания Эмми, сердце его учащённо забилось, и кровь вскипела в жилах. Не самое подходящее время для переживаний на ту пору, если он хотел поспеть за ней.

Эмми ходила повсюду - в магазины, торгующие пуговицами и кружевами, к аптекарю, в кузницу и в другие места, назначение которых было невозможно отгадать по их внешнему виду. Упомянутые выше места не могли похвастаться наличием вывесок, сообщающих, каким делом там занимаются, да и эркеры, приманивающие покупателей выставленными в них товарами, отсутствовали. Вэлин не рисковал заходить внутрь из-за страха столкнуться с Эмми. Три дня хождения за ней по пятам заставили его понять, что она ориентируется в Сент-Джайлзе, Уайтчепеле и Клеркенвелле [64] - районах, пользующихся дурной славой, - намного лучше, чем он в комнатах Эджинкорт Холла.

На четвёртый день Вэлин понял, что слежка за Эмми не дала ему того результата, на который он надеялся. О чём он и сообщил Милдмэю за обедом.

- Вы должны понять, милорд, что вечернее наблюдение может оказаться гораздо интереснее.

Вэлин размял рулет по тарелке.

- Чёрт. Почему вы мне раньше об этом не сказали?

- Я навёл справки насчёт безопасности района, в котором находится пансион мадам Рейчел. Если ваша светлость решила продолжить, такая ночная вылазка будет безопасной, пока вы вооружены.

- Разумеется, я ношу с собой пистолет.

Он вернулся на свой пост после наступления темноты, и по свету в угловом окне на третьем этаже определил, что Эмми всё ещё в своих комнатах. Около одиннадцати часов свет в окне погас, но Эмми не покинула пансион. Следующий час прошёл медленно, и Вэлин почти решил пойти домой. Он подошёл к ближайшему фонарю и взглянул на карманные часы. Была половина первого ночи.

- Ты ненормальный, - пробормотал он. - Что ты надеешься узнать, помимо того, что тебе уже известно?

Убирая часы в кармашек жилета, Вэлин только собрался уходить, когда из дома мадам Рейчел вышли две женщины. Одна была намного выше другой. Полностью одетые в чёрное, с мантильей на плечах и вуалью на лице, они выглядели как вдовы с небольшим состоянием.

Вэлин наблюдал, как они спустились по ступенькам и направились в сторону железнодорожной станции. Подняв воротник пиджака, он усмехнулся. Бедные, но респектабельные вдовы редко гуляют по Лондону после полуночи, но он знал одну леди-воровку, которая была способна на это. Кроме того, та, что пониже, двигалась характерной походкой Эмми, как маленькая шхуна по гладкому морю.

Сойдя с обочины, Вэлин поспешил за женщинами. Он проследовал за ними в поезд, который доставил их в Вест-Энд, мимо Вестминстера, вдоль Гайд-парка, в Кенсингтон. Чем дальше на запад они продвигались, тем более пустынными становились улицы, и тем сильнее росла тревога Вэлина. Они покинули поезд на краю Кенсингтона и направились к группе новых и дорогих особняков, стоящих вокруг площади. Вэлин спрятался за одной из кирпичных колонн в заборе из кованого железа и наблюдал, как вдовы обогнув дом спустились по лестнице для прислуги.

- Господи Боже, она отправилась на одно из своих ограблений.

Он вытянул шею, чтобы посмотреть, куда они пошли, но темнота внизу лестницы поглотила женщин. Он медленно спустился за ними, и вдруг обнаружил, что стоит перед закрытой дверью. Эмми и её компаньонка исчезли. Вэлин заглянул в окно, ещё более тёмное, и выругался, так как не ожидал такой неудачи.

- И что мне теперь делать?

Он плотнее завернулся в пиджак, защищаясь от вечернего холода, и вышел на улицу. Лондонская полиция патрулировала такие места регулярно. Не желая быть замеченным и допрошенным, Вэлин вошёл в сад, разбитый в центре площади, и прислонился к дереву.

Внутри резиденции Бэгшотов, Эмми стояла на коленях рядом с Долли в гардеробной, размером с её гостиную в пансионе мадам Рейчел. Согласно сведениям Долли, Бэгшоты были в опере. Не понимая итальянский и не испытывая любви к музыке, они всё равно пошли туда - чтобы общество их видело. При этом слуги были отпущены на ночь домой, чтобы мистеру Бэгшоту не пришлось платить им жалование.

Единственными обитателями дома была пара горничных, которые спали на чердаке, да дворецкий.

Эмми повернула длинную тонкую отмычку в замке ювелирной шкатулки. Раздался щелчок, и она подняла крышку. Долли открыла один из карманов на своих нижней юбке, и Эмми высыпала туда содержимое шкатулки. Они опустошили ещё три шкатулки, в которых было больше драгоценностей, чем им вообще когда-либо доводилось находить за раз в каком-либо лондонском доме. Пока Эмми возвращала шкатулки на свои места на полках, Долли стояла на часах. Она притронулась к тяжёлому шёлковому платью, висящему в шкафу.

- Какая у неё роскошная одежда, - шёпотом сказала Долли. - Какая жалость, что она выглядит как страдающая подагрой выдра.

- Шшш.

Эмми отступила и проверила шкаф на случай, если они что-нибудь оставили не на месте. Её взгляд упал на пару мужских сапог. Они были старыми и тяжёлыми, из тех, что носили фермеры.

- А что они здесь делают?

Долли взглянула на них и пожала плечами. - Да, поди ж разбери этих богачей, одни привычки чего стоят.

- Но, как правило, они избавляются от всего, что напоминает им об их простом происхождении.

Эмми подняла один сапог и перевернула его. Услышав мягкий звук, она потрясла сапог. Что-то выпало и покатилось по полу. Долли это подняла, но в шкафу было слишком темно, чтобы увидеть, что это был за предмет. Они подошли к окну, где Долли поднесла это к лунному свету.

- Боже милосердный, - благоговейно прошептала Эмми.

- Глазам не верю, - пробормотала Долли

В её руке лежал толстый рулон стофунтовых банкнот. Эмми бросилась назад в шкаф и перевернула другой сапог. Выпал ещё один рулон, который она спрятала в карман нижней юбки. Закрыв дверь шкафа, они с Долли прокрались вниз по ступенькам и покинули особняк. Когда они шли по улице, Долли прошипела ей.

- Несколько тысяч фунтов, по меньшей мере!

Эмми кивнула и схватила Долли за руку, чтобы та ненароком не пустилась в пляс по улице.

- Плюс украшения, - продолжила Долли вполголоса. - Мы богаты.

Слишком ошеломлённая, чтобы говорить, Эмми снова кивнула. Кто бы мог подумать, что Бэгшоты будут держать столько ценностей в обыкновенной, запертой на ключ, гардеробной? От восторга ей хотелось кричать и плакать одновременно. Если драгоценности настоящие, то будущее детей в безопасности; но её будущее представлялось Эмми безрадостным - и никакие деньги в мире не сделают её счастливее.