Ее ответные мягкие стоны были единственными звуками в пустом магазинчике. Да еще непрерывно шуршал под потолком вентилятор. Его янтарные глаза светились мягким огнем, когда он снял с нее розовые трусики.

— Вытянись, — ласково попросил он.

Она улыбнулась немного кошачьей улыбкой и с наслаждением вытянулась на гладкой твердой поверхности, положив щеку на руки.

Его руки ласкали ее шею, кончики его пальцев массировали все ее тело, пока у нее сами собой не закрылись глаза. Он остановился, взглянул на нее сверху, наслаждаясь игрой неона на ее светлом теле, потом повернулся и достал разливательную ложку. Тут же разнесся аромат шоколада — он вылил немного теплого шоколада на ее твердые округлые ягодицы.

Потом он отложил ложку в сторону и начал растирать шоколад большими, чуткими руками. Они скользили в чувственной раскованности по ее мягким, гладким изгибам. Когда ее кожа стала атласно-скользкой от шоколада, он стал его слизывать.

Мэнди откликалась на его самые дикие мечты. Его язык скользил по ее коже, пробуждая в нем желание. Она начала тереться о холодную мраморную поверхность, а его язык то слизывал целую полосу, то свертывался в узенькую трубочку, когда проникал в самые укромные уголки ее пылающего тела...

Еще через несколько мгновений резкий звон колокольчика у двери возвестил, что кому-то нужно в аптеку, и пробудил Пресса от самого чудесного сна, который у него когда-либо случался...

Ночью воздух так и не остыл. Не остыло и бешенство. Оно кипело на медленном огне под безмятежной поверхностью и только выжидало момента, чтобы извергнуться в тишину ночи. Через час после того, как Бью прервал игру и увел Мелиссу наверх, они вернулись на веранду к Слэйдеру.

Звук чиркнувшей спички показался в этой тишине выстрелом. Бью откинулся в кресле и выпустил в воздух клубы сигаретного дыма. Напротив него сидел Слэйдер, разложив перед собой на старом, расшатанном столе книги и бумаги. Он видел Мелиссу, которая, сидела на перилах, скрестив ноги. Она читала, прислонившись спиной к угловому столбу, и белая хлопковая юбка свисала с перил.

Слэйдер переворачивал страницы лежащей перед ним книги, но с того момента, как Бью и Мелисса пришли сюда, не мог прочитать ни слова. Он не мог и думать. Его мучили сомнения. Чего он в самом деле хочет? Наказать Лиссу за то, что она вышла замуж за Бью? Если он отнимет ферму у Бью, он тем самым отнимет ее у Лиссы и Джеми. Месть, о которой он так мечтал, была несоизмерима с ее последствиями.

Мелисса захлопнула книгу и встала.

— Уже слишком темно, читать невозможно. Пойду приму ванну.

Слэйдер тоже захлопнул книгу, но не шелохнулся, только посмотрел, как Мелисса вышла за дверь.

— Ты так хочешь ее, что у тебя все переворачивается внутри, не так ли? — произнес Бью. — Скажи, что так, и я помогу тебе в твоей печали. Перепиши на меня твою половину фермы, и я позволю тебе взять ее на ночь.

Слэйдер встал.

— Она может не принадлежать мне... ты, сукин сын, но она никогда не будет принадлежать тебе... никогда не будет твоей, чтобы ты отдавал... — произнес Слэйдер в ярости.

— Не имеет значения, она всегда будет моей.

Красный туман ярости застил глаза Слэйдера. Он медленно разжал кулаки. Он должен победить, он не должен поддаться, дать возможность Бью вывести его из себя.

— А она принадлежит мне, как положено, — сказал Бью, вставая. — Куплена и оплачена, словно дрянь, каковой и является.

Мелисса услышала из своей комнаты грохот падающей мебели, когда Слэйдер кинулся на Бью, и оба заметались по веранде, размахивая кулаками. Вскоре книги и бумаги Слэйдера постигла та же участь, что и мебель.

Минутой позже Слэйдер уже возненавидел себя за то, что позволил Бью втянуть себя в драку. С проклятьем он отошел от Бью, который, сидя на полу, потирал челюсть.

— Ты можешь избить меня, Слэйдер, как ты это сделал в ночь перед тем, как отправиться в тюрьму. Но я снова выиграю, как выиграл тогда. Мелисса никогда не оставит меня. Она никогда не оставит Джеми, а ты, черт побери, можешь быть уверен, что я никогда не отпущу его с ней.

Слушай его, Слэйдер словно застыл. Ярость переполняла его.

Бью медленно поднялся на ноги и направился к двери. Открыв ее, он не удержался от последнего удара Слэйдеру:

— Лучше сдавайся. Не имеет значения, как ты относишься к этому, но ты проиграл.

Когда Мелисса после полудня вернулась домой, в нем было пусто. Бью уехал совсем рано, а Слэйдер вскоре за ним, сказав, что поедет в город купить себе костюм.

Мелисса поднялась наверх переодеться и увидела, что дверь в старую комнату Слэйдера открыта. Он спал в амбаре, но вещи свои оставлял в комнате, потому что душ принимал в доме. После недолгой борьбы со своей совестью Мелисса вошла в комнату, подошла к комоду и стала разглядывать его пожитки. В верхнем ящике были носки и нижнее белье, другие оказались пустыми. Его брезентовый рюкзак стоял возле комода. В нем не было ничего, кроме копии завещания Адама Синклера. Когда она закрывала рюкзак, что-то в нем привлекло ее внимание. Это что-то оказалось в верхнем клапане, и при виде его у нее перехватило дыхание. Это была карманного формата ее школьная фотография. Она была затрепана, с помятыми уголками, словно кто-то очень часто доставал ее. Мелисса долго смотрела на нее в задумчивости, потом положила на место. Но Мелисса не могла спрятать свою тоску так же легко, как эту фотографию. На крышке низенького комода стоял флакон мужского одеколона и лежало немного мелочи. Она отвинтила крышечку. Вдыхая его запах, она мысленно представила Слэйдера таким, каким он был в то утро, когда пришел из сада.

Словно в забытьи, она смочила кончики пальцев одеколоном и провела ими по руке, потом поставила флакон на место и прошла в свою спальню. Запах Слэйдера, его образ и ее желание сплелись в ее сознании в узел.

Она сняла с себя одежду, собираясь немного вздремнуть. Ей не хотелось думать о том, что сплетничают люди о Слэйдере. Она знала, что они говорят неправду.

Откинув покрывало с постели, она легла голышом под свежую простынь, потом отбросила ее.

Мелисса закинула руки за голову, ее кулаки сжались, когда она вдохнула запах Слэйдера. Она зашла на запретную территорию и понимала, что придется пересечь новые границы.

С закрытыми глазами она видела, как Слэйдер стоит в дверях спальни.

Он был одет в белые джинсы. На лице знакомая улыбка. Его длинные пальцы были погружены в белокурые волосы, бедро соблазняюще отставлено.

Она звала его глазами.

Он отрицательно покачал головой.

— Ты должна спросить меня об этом, Лисса. Мне нужно, чтобы ты снова доверяла мне... знала, что я никогда не предавал тебя.

Она нервно облизала губы, когда он стоял, ожидал. И смотрел на нее.

— Пожалуйста... Слэйдер.

— Пожалуйста, что? Ты должна сказать мне, Лисса.

Она была в смятении, но ее тело, напрягшееся от желания, брало верх над ее рассудком.

— Скажи мне, Лисса, — просил он.

Она отвернулась от него.

— Дотронься до меня, — прошептала она, нежно, умоляюще...

Кончики ее пальцев стали его пальцами, когда она накрыла свои груди и начала массировать их. Вначале очень осторожно. Когда она почувствовала, что соски отвердели, она стала сжимать их...

— Тебе нравится? — услышала она его шепот над ухом.

Она едва расслышала собственный стон, когда его огрубелые, мозолистые пальцы спустились по ее ребрам ниже и стала выводить дразнящие круги по ее животу. В ней начало подниматься до боли тяжелое напряжение. Оно заставляло вскидываться ее бедра нетерпеливо навстречу его прикосновениям.

— П-по..п-пожалуйста... — Она металась по подушке.

Когда она погрузила руку в мягкую промежность между напрягшимися бедрами, она услышала его хриплый шепот:

— Расслабься, беби, расслабься.

Звук расстегиваемой молнии на его джинсах отдался во всех нервных окончаниях ее тела.