Анжи прижалась ладонями к стволу дерева и не позволила себе обернуться. Ранить куда больнее, чем самой быть раненной. Но так будет лучше. Она не позволит беззащитной Ундине рисковать ради нее. Эта девушка стала ей слишком дорога. Она не простит себе, если погубит ее. Другого языка златовласая не поняла бы.

Да спасет ее эта обида от смерти.

* * *

Вестник Арл проворно бежал впереди всех и указывал путь, иногда останавливаясь и мучительно принюхиваясь. По его словам обитель дьявола была оцеплена лесами и находилась в небольшой низменности. Еще недавно казавшаяся выгодной позиция защищенных непроходимыми дебрями Пиявок, чувствующих себя в полной безопасности, благодаря карлику дала трещину. Даже не верилось, что скоро Анжи своими глазами увидит этих подлецов!

Когда вестник остановился, забредя в горящую осенним золотом рощу, Турнен вытащил из маленького ледяного ларя двух Ламинас. Карлик нашептал им что-то, объяснив какой тропой предстоит лететь, и они зависли в воздухе, готовые вести за собой Аллату и Рэйналь.

—  Будьте осторожны, – попросила Анжи, спешно сжав плечо Драка.

—  И вы берегите себя, – поцеловав ей руку, отозвался парень.

—  Ксэнос Инк Драк! Соблюдай дистанцию! Ты нарушаешь закон!

—  О, боги. Аллата, оставь меня в покое!

Эйлииты, почти неслышно ступая по тонким лиственным коврам, растянулись длинной цепочкой и свернули вправо. Рэйналь повела свой сброд в противоположную сторону. Адамант сумел договориться с Лекорцами, к которым никто больше не осмелился подойти, и вызвался быть их проводником. Анжи дважды порывалась выступить с речью к своим защитникам, но стоило представить себя в окружении стольких покойников… Все нужные слова тотчас застревали в горле.

Щебет птиц стал незаметно стихать. Сердечник огромной рощи заполняла безжизненная тишина. Резные листья, кружась, с тоскливым шорохом опадали на землю, летели переливающиеся в свете паутинки. Кое-где повисали цветные столбы пыли, скользили по стволам тени и солнечные зайчики. В теплом сухом воздухе расплывался медовый привкус осени.

Анжи прилично отстала, не в силах выбросить из головы последнюю встречу с Ундиной. Златовласая до сих пор стояла перед глазами. Ее дрожащие губы, дрожащие слезы, дрожащий, обиженный голос!

Она не заметила, как свернула с едва видимой тропы. Долго ехала в окружении падающих листьев. Тишина. Невыносимая тишина заставила очнуться. И только теперь, остановив коня и осмотревшись, она поняла, что заблудилась. В первую очередь хотелось закричать, позвать остальных на помощь. Но она сдержалась: любой резкий звук мог сорвать задуманное.

Свесившись с седла, она старательно выискивала следы. Раздавленный желудь, оголенный кустик. Хм. Опять раздавленный желудь, опять смятый листок и оголенный… Черт возьми, она ездит по кругу! И этот паршивый куст зацепила стременем она сама!

—  Ну где же вы? – прошептала Анжи, вглядываясь в темнеющие глубины леса. – Неужели так трудно хоть раз обернуться и заметить, что среди вас нет больше пусть никчемной, но все же Правительницы?

Что-то влажное скользнуло по щеке, как если бы к ней прикоснулся мыльный пузырь. Кончики пальцев кольнул холод, а виски сдавило болью. Откуда этот странный запах дыма? пепла? гари? А теперь еще и терпкий смрад железа и крови…

Конь испуганно заржал, замотал головой и принялся грызть удила. Потом попятился и забухал оземь массивным копытом. Анжи сжала поводья, выискивая в округе, что могло его так взволновать.

И нашла.

Откуда-то взялась долина. Склон, ведущий к реке, почти черная стена непроходимого ельника и этот чертов куст… еще не облетевший!

Всюду лежали убитые. Там уродливая куча окоченевших тел, здесь – свалка обезображенных останков. С десяток тел плыло бревнами по воде, белея опереньем стрел. Поджавшие хвосты волки, изранив языки, лизали подернутые осенним ледком красные лужи. В облаках дыма, застилавшего голубое небо, парили огромные птицы. А вороны прыгали на посиневших, местами иссиня-черных телах воинов и клевали, клевали, клевали. Дрались между собой за добычу. Какие-то оборванцы, воровато оглядываясь, поспешно стаскивали с покойников латы и сапоги, вытягивали из скрюченных пальцев примерзшие рукояти мечей. Славно поживились, славно…

Анжи смотрела на все это, пока конь не отступил назад и вбок. Легкий удар по плечу. Она отшатнулась и закричала, увидев над собой качавшегося висельника. Развернула коня и заметалась.

Вдоль ельника, объезжая врастающие друг в друга останки, неслись одинаковые всадники в закрывающих лица синих повязках. Тяжелые замшевые накидки хлестали лоснящиеся крупы вороных лошадей.

—  Призрак! – указал на нее пальцем один из незнакомцев. – Глядите, там призрак! Девица в светящихся латах! На прозрачном жеребце!

Призрак?

Анжи закрыла глаза, готовясь завопить с новой силой, подозревая, что в ближайшие мгновения сойдет с ума от переполнившего ее ужаса. Из сдавленного горла вырвался придушенный писк. И все, что ее только что окружало, так же внезапно исчезло. Впереди, как ни в чем не бывало, ехали парой Турнен и Эйрэна. Сзади – Дым и Вэндай.

—  Что случилось? – спросил Дым, видя как Анжи, привстав на стременах, вглядывается вдаль. – Кого ты там увидела?

О, если бы она могла сказать! Все бы дружно покрутили пальцем у виска. Но это вовсе не одно из ее видений. Она просто нечаянно проникла в недалекое будущее. Но к счастью вовремя вернулась!

Часть этой рощи вырубят. Выйдет из берегов какое-нибудь озеро и образует реку. И будут на этом самом месте биться насмерть люди и…

—  Видать прыти поубавилось, – полушепотом прохрипела Вэндай. – То все вперед вырывалась, а теперь два часа в хвосте плетется. Я уж думала, она вообще решила культурно, засветло отстать.

Оглянувшийся Турнен усмирил Вэндай взглядом, вынудив замолчать. Лишь шорох листьев, глухой стук копыт и поскрипывание седельных подушек нарушало неестественное безмолвие.

—  Тут надо спешиться, – сказал вестник, указав в сторону начинающихся зарослей. – Надо бы поторопиться. Скоро стемнеет.

Анжи вначале не поняла, почему все остановились, потому снова оказалась последней. Вела за собой коня, глядя под ноги, а мыслями все еще пребывала в долине смерти. Когда оступилась и угодила ногой в рытвину, наконец-то, очнулась от наваждения. Осознание того, куда они идут, впервые сковало страхом. Еще не так давно она собиралась отправиться к Пиявкам в одиночку. А теперь всю трясло от мысли, что ей не выстоять даже с такой оравой сателлитов. А так ли уж их много? Ликорцев десятка три. Около полусотни Ардоровцев. Примерно столько же Эйлиит и семеро Тир-ревцев. Одна из которых даже Дома Необходимых Знаний не посещала. Мечом машет довольно скверно, но хорошо держится в седле. Эмоции контролировать не умеет, но в ярости бывает опасна. Ситуацией владеть не может, но старается под нее подстраиваться. Достаточно ли этого, чтобы выстоять?

—  Плата, – прошептала она, посмотрев в пожираемую сросшимися кронами прореху. – Если бы ты был рядом, меня бы ничто не устрашило. С твоей природной изворотливостью ты бы и не из такой ситуации нашел выход. Тирлэй, Блэкмара, Гемма, дайте мне силы! Напитайте мои жилы ненавистью, разведите в крови огонь ярости, чтобы никакой страх не затмил мне разум!

—  Что она там бормочет? – толкнув локтем Дыма, покосилась через плечо идущая впереди Вэндай. – Тьфу, наросло тут всякого!

—  Зараза. Куда он нас завел? Эти заросли скоро всех задавят.

—  Вы умолкните или нет? – прошипела Эйрэна.

Анжи поскользнулась на влажном камне, перепрыгнула через ощеренный пучок корней и угодила пяткой в яму. Кто-то подхватил ее под руку, когда она собралась опрокинуться на спину. Оказалось, Турнен, оцарапавший ладонь о зеркала ее нарукавника.

—  Не строй из себя блоху, – посоветовал он, зажав в пальцах платок. – Распрыгалась тут. Смотри под ноги. Вас тоже касается. Дым! Замолчи.