Адмирал привел Джекобса в свой кабинет, усадил за стол и объявил:
— Отныне Бюро возглавляете вы. Оформляйте приказ о своем назначении.
Оставив в кабинете слегка ошеломленного нового шефа бюро, Нимиц еще несколько часов составлял инструкции, разбирал корреспонденцию, совещался с Шафро и остальными — словом, делал все, чтобы подготовить новому шефу бюро «чистый старт». Уже под конец дня он вместе Ноксом был вызван в Белый дом для краткого разговора с президентом. Оттуда он, как обычно, пешком направился домой.
Миссис Нимиц он обнаружил в постели — у нее начался насморк. Адмирал вошел в спальню, сел рядом с женой и после долгой паузы спросил:
— Ты простудилась?
Жена поняла, что у него что-то на уме.
— Ничего серьезного, дорогой, — ответила она. — Что с тобой? Что-то случилось?
— Меня назначили новым командующим Тихоокеанским флотом, — все еще не веря, сообщил он.
— Ты всегда хотел командовать Тихоокеанским флотом. И всегда думал, что это вознесет тебя на вершину славы.
— Дорогая, флот лежит на дне. Здесь этого никто не должен знать, но тебе я сказать обязан.
После обеда миссис Нимиц принесла несколько чемоданов, и они начали собирать вещи адмирала. Заметив, что муж рассеянно укладывает в чемодан парадный фрак, она заставила его сесть и принялась за дело сама, уложив несколько комплектов формы — белой и цвета хаки. Она раньше жила на Гавайях и знала, что синяя форма ему там не понадобится. Ее можно будет прислать и позднее, если адмиралу придется отправиться в места с более прохладным климатом.
Как оказалось, супруги уложили вещи несколько преждевременно. Адмиралу пришлось побывать на целой серии дневных и вечерних дискуссий и совещаний, завершившейся конференцией в Белом доме утром в четверг. Главной темой обсуждений был один вопрос: как следует поступить с ослабевшими военно-морскими силами США на Тихом океане. Главные ударные силы Тихоокеанского флота теперь состояли из трех оперативных групп во главе с авианосцами «Саратога», «Энтерпрайз» и «Лексингтон». Адмирал Киммель, с одобрения Морского министерства, направил 16 декабря все три группы на снятие осады острова Уэйк. Группе «Лексингтона» предстояло совершить диверсионный рейд на Маршалловы острова, в то время как «Саратога», имея на борту эскадрилью истребителей, направилась напрямую к Уэйку, прикрываемая «Энтерпрайзом», перед которым стояла задача прикрывать еще и Перл-Харбор.
Ну хорошо, осаду с Уэйка снимут, а что дальше? Несмотря на секретное довоенное соглашение с Британией — проводить политику «Гитлера бьем в первую очередь», — флотское командование США собиралось активно использовать Тихоокеанский флот. Ранее планировалось с началом боевых действий захватить Маршалловы и Каролинские острова, чтобы отвадить японцев от района Ост-Индии, а заодно и проложить путь ко снятию осады Филиппин. Рейд на Перл-Харбор автоматически отменил сей амбициозный план. Очевидно, все, на что сейчас способны остатки Тихоокеанского флота, — это защищать американские позиции и морские перевозки, особенно в районе атолла Мидуэй на пути в Австралию, которым вражеское наступление угрожало больше всего.
В четверг утренние газеты объявили о том, какие решения президент принял в ответ на атаку на Перл-Харбор. Комиссия из пяти человек, возглавляемая членом Верховного суда Оуэном Дж. Робертсом, начнет расследование причин разгрома американской обороны. Адмирал Киммель смещен с должности и заменен адмиралом Нимицем. До прибытия последнего на Гавайи командование Тихоокеанским флотом возлагается на вице-адмирала Уильяма С. Пая, командующего линейными кораблями. Генерал-лейтенант Делос Ч. Эммонс заменит генерал-лейтенанта Уолтера Ч. Шорта на посту главы Гавайского округа. Бригадный генерал Кларенс Л. Тинкер заменит генерал-майора Фредерика Л. Мартина на посту главы Гавайских ВВС. До назначения нового командующего Атлантическим флотом о назначении адмирала Кинга на пост главнокомандующего ВМС США не сообщалось. И, разумеется, в печать не просочился даже намек на экспедицию по снятию осады с острова Уэйк.
Нокс уведомил Нимица, что его уже ждет самолет для перелета в Перл-Харбор.
— Послушайте, — ответил адмирал, — я сейчас попросту слишком устал для быстрых полетов. — И добавил, что предпочел бы отправиться на Западное побережье поездом, чтобы по дороге отоспаться, восстановить силы и почитать кое-какие отчеты.
В конце концов договорились, что Нимиц уедет из Вашингтона поездом на следующий день, в пятницу 19 декабря. В четверг он, как и обычно, проработал допоздна, но в пятницу утром немного расслабился и вместе с женой отправился в школу, где их дочь Мэри участвовала в рождественском представлении, на котором они обещали побывать.
Вернувшись домой, семья еще сидела за поздним ленчем, когда приехал секретарь Ламар на машине с шофером. Кэптен Шафро приказал Ламару сопровождать Нимица во время поездки, а флотский медик велел присматривать за адмиралом и на ближайшие несколько дней стать для него кем-то вроде медсестры. Ламару поручили проследить, чтобы Нимиц как следует выспался и хорошо питался, а также постараться, чтобы он хотя бы на первые день-два позабыл о ждущих его делах. Лейтенанту также посоветовали прихватить пару бутылок виски и сделать так, чтобы адмирал принимал для расслабления одну-две рюмки каждый вечер перед ужином.
Согласно полученным из Белого дома инструкциям, лейтенанту и адмиралу следовало путешествовать инкогнито в гражданской одежде. Нимиц решил назвать себя «мистер Фримен», воспользовавшись девичьей фамилией жены. Ламар же выбрал себе псевдоним «мистер Уэйнрайт» в честь контр-адмирала Джона Дрейтона Уэйнрайта, которым он восхищался.
Поговорив немного с семьей адмирала, Ламар тактично удалился, сказав, что спустится и подождет в машине.
Чтобы привлекать как можно меньше внимания, Нимиц попрощался с семьей там же, в квартире. Хотя миссис Нимиц и девочки понятия не имели, когда они увидят его снова — наверняка не раньше, чем через несколько месяцев, а то и лет, — слез не было. Семья Нимицев была настоящей семьей морского офицера, для которой разлуки не были неожиданностью. Они принимались, как суровая необходимость.
Позднее миссис Нимиц сказала: «Я ни на секунду не сломалась. Мать растила меня, приучая без слез встречать все, что посылает судьба. Нужно просто жить дальше. И такое воспитание мне очень помогло, потому что, когда он ушел, у меня возникло такое же чувство, как если бы он просто пошел на работу».
Нимиц, уехав из дома пораньше, успел по пути заехать в Департамент ВМС. Старк пожал ему руку и предложил проводить на станцию, но потом передумал, потому что его форма могла привлечь внимание. Нокс, только что вернувшийся из Морской академии, где произносил речь на выпускной церемонии досрочного выпуска, был настолько вымотан физически и эмоционально, что его голос дрожал, когда он прощался с адмиралом. Тем временем Старк отвел Ламара в свой кабинет и вручил ему тяжелую холщовую сумку.
— Держите ее всегда при себе, — велел он, — и не открывайте до тех пор, пока не отъедете подальше от Чикаго. И только тогда покажите адмиралу Нимицу то, что внутри.
Во время поездки на станцию Нимиц был молчалив и задумчив. Ламар знал, что вмешиваться в размышления шефа более чем не рекомендуется. Их отношения, по служебной необходимости близкие, никогда не были дружескими, поскольку Нимиц, хотя и был приветлив и благожелателен, обычно психологически держал подчиненных на расстоянии.
Им повезло, и на станции они не встретили никого из знакомых. Им сразу разрешили сесть в вагон экспресса «Кэпитол лимитед», где они и расположились в соседних купе, соединенных дверью.
Едва поезд отошел от станции, как Нимиц проявил себя с совершенно новой (для помощника) стороны. Отбросив все заботы, он рассказывал анекдоты и отпускал шуточки. Адмирал попытался научить Ламара играть в криббедж, но лейтенант был слишком возбужден и не сумел сосредоточиться на игре. Он уже начал гадать, кто здесь за кем присматривает. Наконец адмирал сдался и принялся раскладывать собственную, весьма математическую, версию пасьянса.
