Неделей ранее на «Индианаполис» приезжал генерал-майор Куртис Лемэй, чтобы обсудить со Спрюэнсом, каким образом силы армейской авиации могут поддержать нападение на Иводзиму. Сперва Спрюэнс задал генералу вопрос, который его больше всего тревожил: насколько ценным окажется для американцев обладание Иво? Лемэй незамедлительно ответил, что это будет крайне важно — площадка для остановки, площадка для аварийной посадки бомбардировщиков В-29, база для укрытия самолетов и кораблей, база для эскортных истребителей. «Без Иводзимы, — сказал он, — я бы не смог эффективно бомбить Японию».

«Это сняло груз с моих плеч, — сказал Спрюэнс. — Мнение Лемэя окончательно меня убедило».

Спрюэнс предложил защищать американские корабли от атак с Иво силами 58-го оперативного соединения, которая должна была нейтрализовать авиационные базы в окрестностях Токио. Это был бы первый рейд авианосцев на Японию со времени «десяти минут над Токио» полковника Дулиттла в апреле 1942 г. Спрюэнс планировал проводить атаки в течение двух дней. Быстроходные авианосцы могли закончить комплектование и отправиться к Японии к 16 февраля. С этого дня можно было безопасно начинать бомбардировки острова силами морской авиации.

После совещания со Спрюэнсом Нимиц вылетел на Сайпан, чтобы присутствовать на последних учениях войск, участвующих в высадке на Иводзиму. Они только что прибыли с Гавайских островов. Для участия в операции были выделены три дивизии морских пехотинцев: 4-я и 5-я для высадки, а 3-я как резерв, остающийся в море. Вместе они образовывали V корпус морской пехоты, которым теперь командовал генерал-майор Гарри Шмидт.

Холланд Смит сопровождал Нимица на Сайпан, но не вполне понятно, с какой целью. Хотя в новой должности командующего силами морской пехоты он был старше генерала Шмидта, а также генерал-майора Роя Джейгера, возглавлявшего готовящийся к операции на Окинаве III-й корпус морской пехоты, ожидалось, а похоже и предписывалось, что Смит не будет вмешиваться в проводимые корпусами тактические операции. Эти ограничения вызывали меланхолию у Смита, о котором Кинг сказал: «Все, что он хочет делать, — это сражаться».

Но даже самые горячие сторонники Смита должны были признать, что решения, принятые им на Сайпане, были не лучшими. Ему не следовало поручать 27-й пехотной дивизии, известной своей медлительностью, защиту флангов двух скоростных дивизий морской пехоты. Не следовало ему также ставить медлительную 27-ю на неровный гребень, а морскую пехоту — по сторонам вдоль берега. Такие грубые ошибки Смита вооружали его критиков.

14 февраля контр-адмирал Уильям Х.П. Блэнди со своей 52-й оперативной группой, состоявшей из кораблей, эскортных авианосцев и минных тральщиков, отправился к Иво. Позднее группами стали отправляться штурмовые и транспортные корабли, причем более медленные отправлялись раньше.

Здоровье адмирала Келли Тернера страдало от слишком напряженной работы. Он мучился болями в спине, а теперь подхватил вирус. Однако 15-го исключительным усилием воли он покинул койку и вместе с Нимицем, Холландом Смитом, а также командующим на острове генерал-майором Сэндерфордом Джармэном отправился на находящийся на Сайпане аэродром Айсли, чтобы встретить самолет, на котором прилетал морской. Форрестол прибыл, чтобы присутствовать при штурме Иводзима. После встречи министра Джармен организовал для него и Нимица поездку по острову по тому же маршруту, по которому шесть месяцев ранее проехали Нимиц и Кинг. Доносилась стрельба. Джармен объяснил, что гарнизон обстреливает позиции японцев, которые все еще оставались в центральной части острова. По завершении поездки Нимиц вылетел обратно на Гуам.

В тот же вечер на борту «Эльдорадо», нового флагмана адмирала Тернера, Форрестола кратко проинформировали о деталях предстоящей операции. Генерал Шмидт требовал, чтобы высадке морской пехоты на остров предшествовала десятидневная бомбардировка. Адмирал Тернер ответил, что это невозможно, и не только из-за готовившегося силами 58-го соединения рейда на аэродромы под Токио. Корабли, имевшие на борту орудия, просто не могли привезти достаточное количество боеприпасов, чтобы вести обстрел в течение десяти дней или даже половины этого срока. Единственный способ пополнить боеприпасы заключался в том, чтобы пройти 900 миль до Улити или 650 миль до южных Марианских островов. Корабли, которые могли служить резервом, либо оставались с Макартуром, либо находились в ремонте после повреждений, полученных в ходе Филиппинской кампании. По требованию Спрюэнса изучались способы доставки по морю боеприпасов на транспортных судах, но вопрос находился в стадии проработки.

Альтернатива отложить штурм до того времени, когда Макартур высвободит необходимое число кораблей, даже не обсуждалась, поскольку корабли, предназначенные для операции на Иво, планировалось использовать также и для вторжения на Окинаву 1 апреля. Уже вовсю шла разработка планов массированного вторжения в Японию предстоящей осенью, но успех этого вторжения зависел от воздушных операций, которые должны были осуществляться как с Иводзимы, так и с Окинавы. При таких обстоятельствах десантная группа Пятого флота должна была высаживаться на Иводзиме уже через три дня обстрела, но Тернер уверил генералов Шмидта и Смита, что трех дней вполне достаточно для цели площадью всего восемь квадратных миль. Те укрепления, которые за это время не будут разрушены морскими орудиями, должны быть взяты пехотой или танками.

16 января на рассвете Нимиц озабоченно ожидал известий. Он знал, что Военно-морской департамент в этот день ждет от него коммюнике как об обстреле Иводзимы, так и о рейде авианосцев на Токио. По поводу первого он не волновался. Адмиралу Блэнди была дана инструкция доложить, как только он сможет это сделать. Но насчет Спрюэнса никто не мог ничего знать. Он никогда бы не доложил, пока не убедился, что готов это сделать и что уверен в фактах.

Первые известия о рейде на Токио Нимиц получил от японцев. Радио Токио в 7 часов утра прекратило вещание. Через час оно возобновило работу выпуском новостей, в котором сообщалось, что воздушная тревога была объявлена, потому что «мелкая группа вражеских самолетов» атаковала полевые аэродромы близ Токио. Вдали от берега, сообщала радиостанция, наблюдались вражеские корабли.

К этому времени главнокомандующий был информирован о том, что обстрел Иводзимы начался в 7:07 утра, а бомбардировщики В-24 вылетели на север к Иводзиме, совершая ежедневный рейд. Адмирал Нимиц взял лист бумаги и написал Коммюнике № 259.

«Вице-адмирал Марк А. Митшер осуществляет командование мощной оперативной группой, которая в настоящее время наносит удары по авиации противника, его авиабазам и другим военным объектам в Токио и его окрестностях.

Эта операция давно планировалась, и осуществить ее было заветным желанием каждого офицера и рядового на Тихоокеанском флоте.

Надводные корабли Тихоокеанского флота обстреливают Иводзиму. Авиация сил стратегического назначения наносит бомбовые удары по Иводзима и позициям на Бониннах. Силы флота находятся под тактическим командованием адмирала Спрюэнса, командующего Пятым флотом».

«Нью-Йорк Таймс» вышла под шапкой:

«Таймс» заключала: «Атака авианосцев на главный японский остров отмечена величайшей концентрацией морских сил на достаточно близком расстоянии, для того чтобы [самолеты] “Хеллкэты”, “Хеллдайверы” и “Корсары” ударами с бреющего полета подмели улицы Токио. Это самая смелая операция за все время войны в Тихом океане».

Из-за того что погода начала портиться, адмирал Спрюэнс до полудня 17-го прервал рейд на Токио, и 58-я оперативная группа поспешила на юг, чтобы оказать поддержку при штурме Гуама. На рассвете 19-го Спрюэнс сделал первый доклад главнокомандующему о рейде на Токио: «Группа приблизилась, оставаясь совершенно незамеченной. Погодные условия: оба дня низкая облачность и шквальный ветер… Над зоной удара погода от плохой до неудовлетворительной, многие цели были совершенно скрыты. Результат двухдневной атаки: 332 самолета сбито, 177 уничтожено на земле, вероятно, многие другие также уничтожены или повреждены, в том числе 150 за первый день. На многих аэродромах разрушены ангары, мастерские, депо».