— Что вы думаете об острове? — был первый вопрос.
— Джентльмены, — ответил Нимиц, — это — худшая картина опустошения, которую я когда-либо видел — после техасского пикника.
Когда Нимиц в ходе этого визита прошел от острова Кваджалейн до острова Намюр на эсминце, он был поражен размерами атолла Кваджалейн, самого большого атолла в мире. Эсминец делал больше 20 узлов, и на то, чтобы пересечь лагуну, у него ушло два часа. Северные острова, Рой и Намюр, соединенные полоской пляжа и дамбой, Нимиц застал в таком же опустошении, как и южный остров. Очевидно, Пятый флот изобрел способ подготовки к десантному штурму.
Спрюэнсу и Тернеру оставалось только восхититься тем, как адмирал Митшер руководил 58-м оперативным соединением. Главными достижениями были уничтожение всех вражеских самолетов на Маршалловых островах и поддержание аэродрома на острове Эниветок в состоянии постоянной воздушной тревоги, так что на него не мог сесть ни один самолет.
Нимиц обсудил с его командующими предстоящее нападение на Эниветок. Адмирал Хилл, как уже упоминалось, должен был командовать десантными войсками, а бригадный генерал морской пехоты Томас Э. Уотсон должен был командовать восьмитысячным штурмовым корпусом — это был резерв, который не был задействован при штурме Кваджалейна. Так как Эниветок находился только в 669 милях от Трука, 58-е оперативное соединение собиралось осуществлять поддержку штурма двумя путями. Одна из его тактических групп должна была находиться у атолла, чтобы осуществлять непосредственную поддержку, в то время как остальные три должны были совершить рейд на Трук. Была надежда, что угроза Труку вынудит Объединенный флот выйти из гавани и вступить в бой. Спрюэнс, с девятью авианосцами и шестью линейными кораблями, не имел никаких сомнений в том, что он мог нанести поражение любым силам, которые японцы могли выдвинуть против него. После этого, если представится возможность, часть 58-го оперативного соединения должна была совершить бросок к южным Марианским островам. Конечно же, самолеты группы должны были бомбить эти острова и уничтожить как можно больше самолетов, но их главная цель состояла в том, чтобы произвести аэрофотосъемку следующих целей наступления в центральной части Тихого океана — Сайпана, Тиниана и Гуама.
У Нимица было множество тем для обсуждения с его штабом, и поэтому по пути обратно у него уже не нашлось времени для криббеджа. Когда они с Редманом прибыли на машине домой — а их дома находились близко друг от друга, — Нимиц крикнул: «Редман, вышлите мне мою доску для криббеджа вместе с вашим счетом».
Редман так и сделал, и на следующий день в его кабинет вошел морской пехотинец-связной и положил на его столе 6 долларов 25 центов.
— Что это? — спросил Редман.
— Адмирал Нимиц попросил меня отдать это вам.
Командующий отдал свой карточный долг.
Редман, чувствуя себя слегка неловко из-за того, что босс ему «проигрался», вспомнил о своем охотничьем ноже, которым восхищался Нимиц. Ему сказали, что такие же ножи продавались в Перл-Харборе. Он послал за ножом, но тот оказался не в точности таким же, как тот, который он брал с собой на Кваджалейн.
Позже в тот же день Рэдмана вызвали в кабинет главнокомандующего, и он взял с собой оба ножа. После того как официальная часть приема была закончена, Редман сказал:
— Адмирал, вам понравился тот нож, который был тогда в моем чемодане. Вот два таких ножа, и вы можете выбрать любой. Мне все равно, какой вы выберете. Что касается меня, то никаких воспоминаний с моим ножом у меня не связано.
— Нет, ваш я не возьму, — сказал Нимиц. — Я возьму другой.
Помедлив немного, он спросил: «Где Вы его достали?»
Он заметил, что Редман медлит с ответом. «Вы купили его, не так ли? «Но он почти ничего не стоил, адмирал. Пожалуйста, примите это от меня». Тут весельчак Редман не утерпел и добавил: «Так или иначе, я все равно выиграю его у Вас».
«Идите ко всем чертям из моего кабинета», — сказал Нимиц с радостной искоркой во взгляде.
Накануне 16 февраля (дата — по западной долготе), дня штурма Эниветока и начала штурма Трука, в штабе была гораздо менее нервозная обстановка, чем перед штурмом Кваджалейна или островов Гилберта. Однако надежда на разгром Объединенного флота начала исчезать. 4 февраля самолет Морской пехоты В-24 из Бугенвиля, совершая разведывательный полет над гаванью Трука, засек множество плавучих целей, но последующий анализ движения показал, что Объединенный флот оставлял Трук и отступал к островам Палау, самым западным из Каролинских островов. На самом деле, адмирал Кога, преемник Ямамото, почувствовал себя неуютно, когда американцы захватили Кваджалейн. Самолет-шпион спугнул его, и он начал отходить на запад.
Как правило, адмирал Хилл держал командующего в курсе относительно операции на Эниветоке, в то время как адмирал Спрюэнс вообще ничего не сообщал про свой рейд на Трук, пока он не был закончен, а результаты — тщательно проанализированы. Значительная часть информации о ситуации на Труке 16, 17 и 18 февраля командующий флотом получил от противника. Японский штаб на атолле отослал цепочку закодированных сообщений, а станция радиоразведки Тихоокеанского флота расшифровала их. В них сообщалось, что к северо-востоку была засечена группа американских авианосцев, что была атака американских самолетов морского базирования и что отдельные надводные корабли, в том числе линкоры и тяжелые крейсера, приблизились к атоллу и открыли огонь по японским надводным кораблям. Поздно вечером 16 февраля Трук сообщил, что на одном из японских крейсеров вспыхнул пожар, пять эсминцев повреждены, а три грузовых судна пошли ко дну.
Позже тем же вечером с крейсера «Сан-Франциско» адмиралу Тернеру пришло донесение с указанием сообщить о содержании главнокомандующему о том, что авианосец «Интерпид» только что получил повреждения в результате атаки японского самолета-торпедоносца.
В 20:30 17 февраля адмирал Локвуд передал своим подлодкам, десять из которых действовали в районе Трука, осторожное сообщение: «Большое шоу сегодня все еще продолжается, но счет со стадиона Трука пока не сообщают. Однако прогноз, похоже, оптимистичный». В сводке командования Тихоокеанского флота отмечалось: «Хотя сообщения от нашей оперативной группы отсутствуют, источники в разведке указывают, что воздушные удары авиации морского базирования по Труку продолжались 17-го числа согласно графику. Отмеченное значительное уменьшение активности противника, возможно, объясняется значительными потерями сил авиации и отсутствием подкрепления».
Наконец, 19 февраля от адмирала Спрюэнса тоже было получено сообщение. Скептически относясь к сообщениям летчиков, он преуменьшил достижения своего корпуса. На самом деле в результате рейда было потоплено 15 военных кораблей, включая 2 легких крейсера и 4 эсминца, пошли на дно 19 грузовых судов и 5 танкеров; также было уничтожено приблизительно 200 вражеских самолетов. 16-го числа от сил Спрюэнса отделились 2 линейных корабля, 2 тяжелых крейсера и 4 эсминца и обошли вокруг атолла против часовой стрелки, совершив «зачистку», в ходе которой они потопили крейсер и эсминец, которые уже были повреждены самолетами и уходили через риф. Они также потопили грузовое судно и противолодочный корабль.
Адмирал Митшер провел две группы авианосцев к южным Марианским островам, в глубь японской территории, не доходя 1500 миль до Токио. Их засекли на подходе, и группы подверглись серии ночных воздушных нападений. Благодаря наличию радаров и боеприпасов с дистанционным взрывателем они подбили многие из нападавших самолетов, безо всяких потерь со своей стороны. В ходе нападений на Сайпан, Тиниан и Гуам 22 февраля самолеты морского базирования сбили 168 вражеских самолетов; Митшер, так же мало склонный к преувеличению, как и Спрюэнс, сообщил 135. Что было более важно, самолеты выполнили их основную миссию, сделав прекрасные снимки, которые были изучены стратегами.
Тем временем был взят атолл Эниветок. Поскольку в Этой операции у американцев было только трехкратное числовое преимущество перед защитниками (по сравнению с шестикратным соотношением на Кваджалейне), три занятых японцами острова атолла пришлось брать по одному. На взятие островов Энгеби и Перри у морских пехотинцев ушло по одному дню, но армия так крепко увязла на острове Эниветок, что пришлось ввести в бой десантную команду морских пехотинцев, которая приняла на себя основной удар в сражении. 27-я пехотная дивизия, предоставившая солдат для высадки на Макин и Эниветок, начала приобретать репутацию плохо обученного подразделения с плохими командирами.
