– Да, она на самом деле внутри, – произнес голос, который перекрыл шум, доносившийся от растущей с каждой секунды толпы людей, что пришли понаблюдать за пожаром.

Коннор вскочил на ноги и обернулся назад. Он вдруг обнаружил, что его брат уже пришел в себя и сидел на тротуаре. Пока Альбертсон связывал ему руки за спиной.

– Я ударил ее по голове и запер в твоем кабинете, – продолжил Бреннан. В его глазах зажглось злобное ликование. – Ты знаешь, я мог бы зарезать ее. Но решил, что будет гораздо лучше, если женщина, которую ты любишь, умрет той же смертью, какой умрешь ты.

Женщина, которую он любит. В этот момент все стало ясно. Он действительно любил Джиллиан всем сердцем и будет любить до последнего вздоха. Может быть, он полюбил ее с первого взгляда, но слишком боялся признаться в этом. Джиллиан вошла в его жизнь подобно лучу света. И с тех пор он только и думал о ней. Она была женщиной, чувства к которой он так и не сумел побороть. Но теперь было слишком поздно сказать ей об этом.

Никогда раньше Коннор не испытывал такого острого ощущения потери. Никогда раньше страдание и отчаяние не захлестывали его с такой силой. Его колени ослабели, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди от пронзительной боли. Джиллиан была самым прекрасным, самым светлым созданием в его жизни, но теперь он потерял ее.

Нет, он не смирится с этим! Он не потеряет еще одного близкого человека!

Словно одержимый, Коннор с ревом бросился к зданию, чтобы спасти любимую. Но кто-то остановил его в тот момент, когда он собирался ворваться в горящий дом.

– Слишком поздно! – крикнул ему Альбертсон, который вместе с Толливером и охранником пытался прижать его к земле. Трое мужчин едва удерживали Коннора. – Посмотрите на это! Никто не мог там выжить!

Но тут случилось то, что прервало речь Альбертсона и одновременно показало, что сыщик ошибался. Из окна кабинета Коннора с треском вылетело кресло и чуть не попало в группу каких-то торговцев, что шатались неподалеку.

Спустя секунду через подоконник была переброшена веревка из обрывков материи. По ней начала спускаться вниз женская фигура, одетая в мужские бриджи и плащ.

Это была Джиллиан.

– Цыганка!

Голос Коннора прозвучал так хрипло, что его едва можно было расслышать. Ему удалось вырваться. Он кинулся вперед, чтобы подхватить ее, когда Джиллиан прыгнула на землю. Она очутилась в его объятиях, мягко выдохнув «уф!». Когда изгиб ее бедра задел рану на животе, Коннора пронзила острая боль. Но он не обратил на нее внимания, наслаждаясь близостью любимой. Ему казалось, будто он был на небесах. Коннор почувствовал блаженство, которое, как он думал, больше никогда не испытает.

Джиллиан посмотрела на него расширенными глазами, которые слезились от дыма. Ее лицо было перепачкано сажей, а спутанные пряди цвета воронова крыла рассыпались по плечам, но никогда еще она не выглядела в его глазах прекраснее, чем сейчас.

– Ну, вот видишь, – сиплым голосом произнесла она. – Я вполне могу сама о себе позаботиться.

Коннор прижал ее к себе поближе. Его сердце было слишком переполнено, поэтому он никак не мог заговорить. Джиллиан тоже обняла его, но когда она попыталась высвободиться из его рук, Коннор еще крепче схватил ее.

– Нет, не покидай меня, моя цыганка, – хрипловатым голосом сказал он. – Пожалуйста, никогда не покидай меня.

Их губы соединились в длинном нежном поцелуе. От Джиллиан пахло дымом и керосином, но Коннор никогда еще не пробовал ничего вкуснее.

Внезапно послышался резкий крик.

– Нет! – заорал знакомый голос.

Коннор оторвался от губ Джиллиан и увидел, как мимо него пронесся Бреннан.

Его брат с помутненным взглядом и безумным выражением лица увернулся от рук, что пытались остановить его, вбежал по ступеням вверх и исчез в горящем здании.

Секунду спустя внутри раздались страшные вопли.

Джиллиан сидела возле окна в гостиной дома Давентри. Положив локти на подоконник, она наблюдала за движением на Белгрейв-сквер.

С тех пор как произошла ее кошмарная встреча с Бреннаном и сгорела контора «Грейсон и Монро шиппинг», прошло уже три дня. Ей казалось, что в течение этого срока к ней с визитом заглянул чуть ли не каждый житель Лондона, она так и не видела Коннора с той роковой ночи.

Разумеется, Джиллиан понимала, что у него мало свободного времени. Ведь ему не только пришлось столкнуться с тем, что здание судостроительной компании оказалось полностью уничтоженным. Она была уверена, что власти не оставляли Коннора в покое, вызывая его давать показания о своем брате-близнеце...

Но как же ей хотелось его увидеть!

Джиллиан вздохнула. Наверное, она надеялась на то, что никогда не произойдет. В ту ночь Коннор вел себя очень заботливо. Он обнимал, ласкал и целовал ее так, будто в его руках находилось самое драгоценное сокровище. Но может быть, она выдавала желаемое за действительное?

В конце концов, Коннор никогда не говорил ей, что любит ее.

– Думаешь о Конноре?

Джиллиан обернулась и увидела Мору. Сестра сидела рядом на небольшом диванчике и смотрела на нее взглядом, полным беспокойства.

– Неужели так сильно заметно? – спросила она.

– Думаю, да. – На губах Моры появилась едва заметная улыбка. – Это уже четвертый вздох за последнюю четверть часа, который я слышу.

«Да, за последние три дня произошло еще нечто очень важное», – подумала Джиллиан.

В свете все-таки узнали о ее отношениях с Коннором и о ее участии в расследовании. Начались пересуды. Но ее семья вдруг совершенно неожиданно сплотилась вокруг нее. Хотя успех первого светского сезона Моры вновь оказался под угрозой, она не стала осуждать за это Джиллиан. Наоборот, ее сестра оказалась очень понимающей, особенно после того, как Джиллиан рассказала ей, какие чувства она испытывает к Коннору.

А вот отец их сначала был потрясен и взбешен. Маркиз устроил ей настоящую головомойку по поводу опасности, которой она-себя подвергала, но вскоре немного остыл. Хотя папа до сих пор пребывал в дурном настроении, причиной тому был его гнев на Коннора. Ведь тот так долго не появлялся у них в доме!

– Он должен быть настоящим храбрецом, чтобы прийти ко мне и попросить твоей руки, – еще вчера ворчливо сообщил ей маркиз. – Это самое меньшее, что может сделать парень после того, как доставил нам столько проблем. Да еще и соблазнил тебя. Об этом теперь сплетничает весь город. Я прямо сейчас готов вызвать его на дуэль.

Джиллиан поцеловала отца в лоб, отбросив нежным движением прядь его волос.

– Он не соблазнял меня. И ты не станешь вызывать его на дуэль, потому что знаешь, что я люблю его. Он придет к нам. Просто дай ему немного времени. Столько всего произошло... – И Джиллиан смолкла, молясь, чтобы ее слова оказались правдой.

– Это его не оправдывает. Но я дам ему время на раздумья, раз ты говоришь, что любишь его. – Он замолчал на минуту, смотря на нее усталыми глазами, а потом протянул руку и погладил щеку Джиллиан. – Я знаю, ты думаешь, что я вел себя бесхарактерно, когда дело касалось твой мамы, дорогая. Что мне следовало защищать ее до конца, а не отступать, как это сделал я. И ты права.

Джиллиан поняла, что отец угадал ее самые сокровенные мысли. Ведь ей казалось, что она их очень хорошо спрятала. Несколько секунд она смотрела на него открыв рот, но у нее хватило сил возразить:

– Нет, папа. Я так не думаю.

– Ты ведь пошла в маму, Джилли. Это, кстати, комплимент. Я восхищаюсь твоей силой и независимостью. Эти же качества восхищали меня в ней. Если у тебя такие сильные подозрения насчет той ночи, когда ее не стало с нами, то стоит серьезно заняться этим.

Даже сейчас, когда Джиллиан вспоминала его слова, сердце ее начинало биться быстрее. Отец ничего ей не обещал, но по крайней мере показал, что отнесся к ее сомнениям серьезно. Он дал ей надежду. Если он сказал, что займется этим делом, то так и будет. Джиллиан в этом не сомневалась.