– В лесу, – сказал жук.

– Появился, – сказала жучиха.

– Зверь, – сказал жук.

– Совершенно, – сказала жучиха.

– Неизвестный, – сказали жук и жучиха вместе: от волнения.

– Большой? – спросила кукла.

– С маленький деревенский дом, – отвечали жук и жучиха, опять вместе.

Эмилия вначале решила, что это, верно, какой-нибудь бык, отбившийся от стада, но по описанию близнецов выходило что нет, не бык. И вдруг ее осенило:

– Послушайте, этот зверь черный?

– Черный.

– Кожа в складках?

– В складках.

– Рог на носу имеется?

– Имеется.

– Он ест людей?

– Нет, он ест траву и листья.

Эмилия подперла рукой подбородок и предалась размышлениям. Постепенно припомнив все, что слыхала от Педриньо про сбежавшего из цирка носорога, она решила: никто другой это быть не может.

– Это он! – воскликнула она громко.

– Кто – он? – поинтересовались жуки.

– ОН! – повторила Эмилия, сделав такое страшное лицо, что жуки задрожали. – ОН – это ОН, понятно?

Эмилии было лень объяснять жукам, что такое носорог. Поэтому она ограничилась тем, что сделала еще раз страшное лицо и повторила хриплым шепотом:

– ОН!…

Жуки грохнулись в обморок.

Эмилия довольно спокойно оставила их в этом состоянии и пошла домой задумчивой походкой. Что делать? Просто так вот прийти и всем сказать? Ну нет, не на такую напали…

– Педриньо, – сказала она, взойдя на веранду, – у меня к тебе дело.

Педриньо читал газету. Не отрываясь от чтения и даже не взглянув в сторону Эмилии, он сказал:

– Ну какие у куклы дела? Чепуха…

– Серьезные. Узнаешь – ахнешь!

– Ну, давай выкладывай. Пристала тоже… – сказал Педриньо, все не отрываясь от газеты. – Я читаю новости про носорога, а ты…

Эмилия притворилась заинтересованной:

– Да? А что пишут?

– Пишут, что вся эта история с носорогом – просто газетная утка. Никакого носорога нет. Директор цирка выдумал всю эту историю для рекламы.

– Как жалко! – воскликнула кукла с притворным огорчением. – А как было бы интересно, если б это оказалась правда…

– Да я сразу разобрал, что это утка, – сказал Педриньо, чтоб похвастаться своей прозорливостью. – Конечно, утка. Носорог – в Бразилии?! Невозможно! Это животное не переносит нашего климата.

Эмилия улыбнулась так странно, что Педриньо насторожился:

– Да чего ты смеешься, дурочка?

– Над тобой смеюсь… что ты такой умный. Хорошо говорит тетушка Настасия: прост как дрозд…

– Благодарю за комплимент; а хоть бы и как попугай, тебе-то что? Отстань, Эмилия! Пойди посмотри, нет ли меня на улице, понятно?

– Значит, мое дело тебя не интересует?

Педриньо заколебался: что она задумала?

– Ну, говори скорей. Только без лишних слов.

Но Эмилия начала издалека:

– Как ты считаешь, Педриньо, почем ценятся у нас в Бразилии носороги? Как ты думаешь?

Педриньо обиделся: более глупого вопроса придумать было невозможно.

– Так ты помешала мне читать газету для того, чтобы сказать еще одну глупость? Да? Вот что… Съешь банан и посчитай обезьян. Ясно?

– Не знаешь, – ехидно улыбнулась Эмилия, – даже приблизительно… Ну что ж, мальчику, который никогда не выезжал из Бразилии и даже не был в Рио, это простительно…

– Ерунда! – загорелся Педриньо. – Совсем не к чему выезжать… Можно и так ответить.

– Так ответь.

– Ну, дорого стоит. Бабушка говорит, что редкие вещи стоят дорого. Там, где много носорогов, он, наверно, не дороже коровы или быка. Если б у меня были деньги…

– Но у тебя денег нет. Меняемся: даешь новую тележку – получаешь носорога. Идет?

Педриньо даже не удивило это предложение, потому что мысли его сразу обратились к тележке. Эту новую тележку подарил Педриньо плотник, который недавно чинил у них пол. Он несколько дней чинил, Педриньо с ним очень подружился, и плотник сделал ему тележку. Педриньо ценил эту тележку больше, чем все королевские золоченые кареты, вероятно, потому, что никогда не видал золоченых карет и они были королевские, а тележка была его собственная. Но носорог – это носорог…

– Я согласен, – сказал Педриньо. И только теперь догадался удивиться: – Но откуда ты возьмешь носорога, Эмилия?

– Из леса. Мои близнецы просто молодцы. Все, что в лесу случается, мне рассказывают. Они рассказали, что появился новый зверь с рогом на носу, и я сразу догадалась, что это носорог.

У Педриньо бешено забилось сердце. Носорог! Настоящий носорог! Чудо!…

– Но что мы с ним будем делать? – сказал он. – Возвратим в цирк?

– Я думаю, надо его принять в Орден Желтого Дятла, – сказала Эмилия. – Носорога нам очень не хватает.

– Да что ты, Эмилия, это невозможно! Это зверь дикий, свирепый и неудобный. Он такой большой, что нигде не помещается. И потом, бабушка с те– тушкой Настасией умрут со страху. Если мы приведем носорога в сад, так они запрутся в доме и никогда не выйдут… А если в дом… Ну подумай сама: например, бабушка на веранде рассказывает сказку или что-нибудь там из истории с географией, и вдруг входит носорог, послушать… Да он и на веранду не влезет…

Но на Эмилию уже «нашло», по выражению тетушки Настасии.

– Влезет! – яростно вскрикнула она и так вылупила свои глаза из шелковых ниток, что они опять угрожали лопнуть. – Если я захочу, так влезет!…

Спорить с Эмилией было бесполезно, да и некогда. Надо было действовать. Спешно собрали членов Ордена Желтого Дятла (не всех: Рабико не нашли, он, верно, где-нибудь что-нибудь ел) и во главе с Эмилией отправились искать жуков-близнецов. Их нашли в полуобморочном состоянии.

– Где носорог? – спросил Педриньо у близнецов, не дав им опомниться.

Еще не совсем придя в себя и совершенно не представляя, что значит «носорог», бедные жуки тупо смотрели на Педриньо. Эмилия вмешалась в разговор и сказала, что она одна умеет объясняться с этими насекомыми.

– Послушайте, – обратилась она к близнецам, – мы хотим знать, где находится ОН.

Жуки пришли в себя и сказали, что ОН в бамбуковых зарослях. Получив точные указания, Педриньо, Эмилия и Носишка направились в лес.

Через полчаса пути дошли до того места, где лес становился все реже и реже и откуда открывалась большая прогалина; на краю ее росло то самое старое фиговое дерево, под которым звери собирались на совет, а по ту сторону начинались бамбуковые заросли. Носорога что-то было не видно.

– Вон там огромный черный камень, – сказала Носишка, указывая на какую-то глыбу с округлой поверхностью, выступавшую из высокой травы. -Давайте взберемся наверх, может, оттуда увидим это чудовище.

Все побежали к круглому камню, взобрались наверх и стали смотреть во все стороны; нет, между деревьями ничего не было.

– Эмилия, – огорчился Педриньо, – никакого носорога здесь нет. Ни тени носорога. Напрасно ты так носилась со своими близнецами: «мои жуки, мои жуки» – жулики они, а не жуки! Да им надо все лапки оборвать. На твоем месте я бы…

Педриньо не смог досказать, что бы он сделал на месте Эмилии: камень зашевелился! Да это был вовсе и не камень – это был сам носорог, который прилег здесь отдохнуть!… Ну, как вся компания прыгала вниз, можете себе представить сами. Жалко, что не было кинооператора, – такой прыжок стоило запечатлеть на экране как самый быстрый и ловкий прыжок на свете. Но, поскольку носорог был неуклюж, то, пока он поднимался на ноги, наши охотники успели забраться на самую высокую ветку старого фигового дерева, откуда могли наблюдать за диковинным зверем, не подвергаясь никакой опасности.

– Действительно, – сказал Педриньо, который, сидя на своем насесте, мог очень хорошо рассмотреть чудовище, – настоящий носорог, великолепный образец. Смотрите, какой огромный рог на голове! А шкура-то как панцирь…

– Я думаю, надо послать телеграмму в Рио-де-Жанейро, – сказала Носишка, – сообщить тамошним властям, что носорог нашелся. Как ты считаешь, Эмилия?

Эмилия сморщила лоб, что означало, что в ее голове созревает «гениальная идея».