План состоял в том, чтобы припугнуть гонконгскую полицию международными осложнениями и тем самым склонить детективов к большей осмотрительности.

— Вам известно, — сказал Ву, — что ваша бывшая жена Элеонор Уиш умерла от огнестрельного ранения в голову на пятнадцатом этаже здания «Чунцин-мэншнз» в Цзюлуне?

— Да, мне это известно.

— Вы присутствовали при том, как это случилось?

Босх посмотрел на Холера, и адвокат утвердительно кивнул.

— Да, я был там. Я видел, как это произошло.

— Могли бы вы рассказать нам, как именно?

— Мы искали нашу дочь. Не нашли. Были уже в коридоре, собираясь покинуть здание, и тут какие-то двое мужчин начали в нас стрелять. Элеонор получила пулю и… погибла. Те двое тоже понесли урон. Это была самозащита.

Ву опять наклонился вперед.

— Кто застрелил тех людей?

— Я думаю, вам это известно.

— Будьте добры, скажите нам.

Босх подумал о пистолете, вложенном в мертвую руку Элеонор. Он уже собрался солгать, когда всем корпусом вперед подался Холлер.

— Я думаю, что не должен позволить детективу Босху заниматься построением гипотез, кто кого застрелил, — сказал он. — Я уверен, что ваше прекрасное полицейское управление располагает замечательными криминалистическими силами и уже сумело путем экспертизы оружия и баллистической экспертизы найти ответ на этот вопрос.

Ву продолжил:

— Сун Йи тоже находился на пятнадцатом этаже?

— Не в этот момент.

— Не могли бы вы дать пояснения?

— По поводу стрельбы? Нет. Но я могу сообщить вам кое-что по поводу той комнаты, в которой держали мою дочь. Мы обнаружили там тампон с кровью. У нее брали кровь на анализ.

Босх внимательно посмотрел на них, желая увидеть, как они отреагируют на это сообщение. На их лицах ничего не отразилось.

На столе перед гонконгскими детективами лежала папка. Ву открыл ее, вынул документ схваченный канцелярской скрепкой, и подвинул его через стол Босху.

— Это показания Суна Йи. Они были переведены на английский язык. Пожалуйста, прочтите и подтвердите их соответствие фактам.

Холлер придвинулся к Босху, и они вместе прочитали двухстраничный документ. Босх немедленно признал фальшивку. Это была следственная версия, замаскированная под показания Суна Йи. Примерно половина документа соответствовало истине, остальное представляло собой допущения и предположения, основанные на допросах и уликах. Документ приписывал Босху и Суну Йи убийство семьи Пенг.

Гарри понимал, что гонконгские сыщики либо пытаются хитростью вынудить его рассказать, что произошло, либо арестовали Суна и силой заставили поставить свою подпись под угодной им версией. А версия эта состояла в том, что именно Босх несет ответственность за кровавую резню по всему Гонконгу. Это был бы наилучший способ объяснить девять насильственных смертей, произошедших в течение одного дня. То есть надо было объявить их делом рук американца.

Но Босх помнил, что сказал ему Сун в аэропорту: «Что бы ни случилось, я не стану впутывать тебя и твою дочь».

— Господа, — сказал Холлер, первым завершивший чтение. — Этот документ…

— Полная чушь! — продолжил Босх.

Он с силой оттолкнул от себя бумагу обратно через стол, и она уткнулась в грудь Ву.

— Нет-нет! — поспешно воспротивился Ву. — Он совершенно подлинный. Сун Йи его подписал.

— Я не знаю — может, вы приставили пистолет к его виску. Разве не так делается у вас в Гонконге?

— Детектив Босх! — возмущенно воскликнул Ву. — Вы приедете в Гонконг и ответите за эти обвинения.

— Ноги моей никогда больше не будет в окрестностях Гонконга.

— Вы убили множество людей. Вы применяли огнестрельное оружие. Вы поставили вашу дочь выше всех китайских граждан и…

— Они взяли у нее кровь! — гневно сказал Босх. — С тем чтобы определить группу. Вы знаете, когда это делают? Когда хотят определить совместимость органов для пересадки.

Он помолчал, наблюдая нарастающий дискомфорт на лице Ву. На Ло Босху было наплевать. Именно Ву представлял собой власть, и если Босх его добьет, то будет спасен. Холлер был прав. На заднем сиденье «линкольна» тот разработал хитрую стратегию для этой беседы. Вместо того чтобы сосредоточиться на защите действий Босха как необходимой самообороне, он решил дать понять людям из Гонконга, какие сведения будут вынесены в международные СМИ, вздумай они инициировать судебное преследование Босха.

Теперь настало время разыграть эту карту, и Холлер, перехватив инициативу, спокойно пошел в наступление.

— Господа, вы можете цепляться за свои подписанные показания, — сказал он с неизменной улыбкой на лице. — Но позвольте мне суммировать факты, подкрепленные реальными доказательствами. Тринадцатилетняя американская девочка была похищена в вашем городе. Ее мать законопослушно позвонила в полицию, чтобы заявить об этом преступлении. Полиция расследовать преступление отказалась, а затем…

— Девочка убегала из дому и прежде, — перебил его Ло. — Не было оснований для…

Холлер поднял вверх палец, прерывая его.

— Не имеет значения! — сказал он, теперь уже тоном сдерживаемого негодования и согнав с лица улыбку. — Ваше ведомство получило сигнал, что пропала американская девочка, а вы, неизвестно по какой причине, предпочли проигнорировать сообщение. Это побудило мать девочки начать поиски дочери самостоятельно. И первое, что она сделала, — позвонила в Лос-Анджелес, отцу ребенка.

Холлер повел рукой в сторону Босха.

— Детектив Босх прилетел в Гонконг и вместе со своей бывшей женой и другом семьи мистером Суном Йи начал поиски, так как гонконгская полиция предпочла устраниться. Действуя без посторонней помощи, на свой страх и риск, они выяснили, что ребенка похитили на предмет получения органов для пересадки. Эту американскую девочку они намеревались продать как материал для трансплантации!

Его негодование нарастало, и Босх был убежден, что это не игра. Прежде чем продолжить, Холлер умолк на несколько мгновений, и прозвучавшие только что слова нависли над столом подобно грозовой туче.

— Далее, как вам, господа, известно, погибли некие люди. Мой клиент не собирается входить с вами в детали этих эксцессов. Достаточно будет сказать, что эти мать и отец, оставленные в Гонконге без всякой помощи со стороны правительства и полиции, стараясь отыскать свою дочь, столкнулись с очень скверными людьми и были поставлены перед выбором «убить или быть убитыми». Иными словами, их действия были спровоцированы!

Босх увидел, как два гонконгских детектива буквально отпрянули назад, когда Холлер выкрикнул последнее слово. После чего адвокат продолжил, уже спокойным, хорошо модулированным голосом:

— Конечно, мы понимаем, вам хочется узнать, что произошло; у вас есть бланки отчетов, подлежащие заполнению, и есть начальство, ожидающее результатов. Но вы должны всерьез спросить самих себя, подходящий ли способ действия вы выбрали.

Последовала еще одна пауза.

— Причиной того, что произошло в Гонконге, явилось бездействие вашего ведомства, поставившего под удар эту американскую девочку и ее родителей. И если сейчас вы собираетесь умыть руки и только анализировать поступки детектива Босха, потому что ваше ведомство не удосужилось действовать как положено — если вы ищете козла отпущения, чтобы забрать его с собой в Гонконг, — то здесь вы его не найдете. Мы не станем вам подыгрывать. Однако у меня все-таки есть кое-кто, с кем вы сможете побеседовать об этом деле. Мы можем начать прямо с него.

Холлер извлек из кармана рубашки визитную карточку и передал ее через стол. Ву взял ее и начал читать. Ранее Холлер показал карточку Босху. Это была визитка репортера газеты «Лос-Анджелес таймс».

— Джок Микивой, — прочитал Ло. — Он располагает информацией по этому вопросу?

— Его зовут Джек Макэвой. И пока что у него нет информации. Но эта история его очень заинтересует.

Все это было частью их заранее выработанного плана. Холлер блефовал. В действительности репортер Макэвой был уволен из газеты полгода назад. Холлер выкопал старую карточку из перетянутой резинкой пачки визиток, которую всегда возил с собой в «линкольне».