Чарлз заранее извинился за то, что его «хижина в горах» лишена особого комфорта. Он знал, что, живя с Блейком, Максин привыкла к роскоши. Чарлз предупредил, что его дом в Вермонте отличается спартанской простотой. Он располагался рядом с горнолыжным курортом, и Чарлз обещал Максин, что они обязательно покатаются вместе на лыжах. Однако это местечко в Вермонте, конечно, не могло сравниться с Санкт-Морицем или Аспеном, в которых Максин не раз бывала.

— Прекрати извиняться, Чарлз, — сказала Максин. — Если бы для меня была важна роскошь, я бы снова сошлась с Блейком. Не забывай, что это я ушла от него. Я с удовольствием покатаюсь с тобой на лыжах, и мне нет дела, какой у тебя домик. Мне интересен ты, а не твой дом.

И это были не пустые слова.

Чарлз с нетерпением ждал встречи с Максин наедине. Ему стоило больших сил и напряжения общаться с ее детьми. Он купил для них рождественские подарки — компакт-диски групп, названия которых подсказала ему Максин, а для Сэма у него были припасены DVD-диски с мультфильмами. Чарлз сильно нервничал, выбирая подарки, так как не знал вкусов Максин и ее детей. Для Максин он купил красивый шарф от Шанель и подарил его за четыре дня до Рождества, перед отъездом в Вермонт. Чарлз решил пораньше покинуть город, опасаясь столпотворения на дорогах, которое всегда возникало перед праздниками.

Максин устраивал такой поворот событий. Дафна сразу же успокоилась, узнав, что в праздничные дни не увидит в доме неприятного ей человека. Максин было легче общаться с детьми в отсутствие Чарлза. Все складывалось как нельзя лучше.

Максин подарила Чарлзу на Рождество дорогой галстук и подобранный в тон ему платочек для нагрудного кармана пиджака. Они обменялись подарками на последнем свидании перед отъездом Чарлза. Складывавшиеся между ними отношения, необременительные, не слишком серьезные, позволяли им продолжать строить свои карьеры и вести привычный образ жизни. Максин боялась ухудшения ситуации, когда она разделит постель с Чарлзом. Она представить себе не могла, как Чарлз будет жить с ней и детьми в одной квартире. Впрочем, тот заверил ее в обратном: вдруг Дафна убьет его во время сна? Чарлз считал нетактичным то, что они с Максин будут спать вместе в доме, где живут ее дети. Максин согласилась с ним.

Она выехала из города в полдень, планируя вернуться до новогодних праздников. В Вермонт она должна была добраться около шести часов вечера. В пути Чарлз дважды звонил ей, чтобы узнать, все ли с ней в порядке. К северу от Бостона пошел снег, но видимость оставалась хорошей. Однако в районе Нью-Гемпшира она стала ухудшаться. Вскоре позвонили дети. Их самолет уже приземлился в Аспене.

— Я ее сразу невзлюбила, мама! — прошипела в трубку Дафна. — Если бы ты знала, какая она противная!

Слушая дочь, Максин закатила глаза.

— Так уж и противная?.. — попыталась она мягко возразить Дафне, хотя некоторые пассии бывшего мужа и ей казались довольно сомнительными девицами.

Впрочем, за эти пять лет Максин научилась философски относиться к увлечениям Блейка. Не стоило расстраиваться из-за его скоротечных романов. Во всяком случае, до тех пор, пока они не представляли угрозы для ее детей.

— У нее все руки в татуировках, — сказала Дафна.

Представив это зрелище, Максин улыбнулась.

— У предыдущей подружки твоего отца татуировками были покрыты не только руки, но и ноги, — напомнила она дочери. — Однако это нисколько тебя не трогало. Скажи, она хорошо к вам относится?

«Может быть, Арабелла груба с детьми?» — забеспокоилась Максин. Впрочем, она тут же отогнала тревожные мысли. Блейк не допустил бы, чтобы его детей обижали. Он не мог пройти мимо хорошенькой женщины, но детей своих любил.

— Не знаю, я с ней не общаюсь, — гордо заявила Дафна.

— Не будь невежей, Даффи, — одернула ее Максин. — Это нехорошо, отцу не понравится твое поведение. А как она относится к мальчикам?

— Нарисовала для Сэма целую кучу дурацких картинок. — Дафна презрительно фыркнула. — Эта Арабелла вроде как художница. Она носит на лбу идиотскую штучку.

— Какую еще штучку? — с недоумением спросила Максин.

— Ну, ты знаешь, как у индианок… Вся насквозь фальшивая.

— Ты имеешь в виду бинди? Послушай, Дафна, не будь слишком строга к подруге отца. Возможно, она немного странная, но ей надо дать шанс.

— Ненавижу ее!

Дафна ненавидела не только Арабеллу, но и Чарлза. Сейчас она ненавидела половину человечества, включая своих родителей. И во всем был виноват ее трудный возраст.

— После этой поездки вы с ней вряд ли когда-нибудь снова увидитесь, — попыталась Максин успокоить дочь. — Поэтому не трать на нее эмоции. Ты же знаешь, как быстро отец меняет свои увлечения.

— На этот раз все иначе, мама. — Голос Дафны звучал подавленно. — Мне кажется, папа любит ее.

— Я в этом сомневаюсь. Папа знаком с Арабеллой всего лишь несколько недель.

— Ты же его знаешь, в начале романа он сходит по ним с ума.

— Да, а через некоторое время он охладевает — и они исчезают из его жизни. Успокойся, Даффи!

Однако слова дочери заронили в душу Максин сомнение. Может быть, Дафна права и Арабелла — исключение из правила? В этом мире все возможно. Максин не могла себе представить Блейка женатым на другой женщине, но где гарантия, что он однажды не захочет завести новую семью? Что будет чувствовать Максин, если Блейк все же решится на этот шаг? Скорее всего она огорчится. Как и детей, ее устраивало нынешнее положение дел.

Перемены в жизни даются человеку с большим трудом, но иногда они просто необходимы. Максин знала, что однажды ей придется встать перед важным выбором. Чарлз хотел перемен, а Максин боялась их. Но они должны произойти и в ее жизни, и в жизни Блейка.

Максин пробыла в дороге больше времени, чем рассчитывала, из-за снегопада и добралась до дома Чарлза около восьми часов вечера. Это было небольшое аккуратное строение в характерном для Новой Англии стиле, с островерхой крышей и выложенной из камня оградой. Такие домики обычно изображают на открытках.

Как только Максин подъехала, Чарлз вышел встречать ее. Взяв багаж гостьи, он занес его в дом. На веранде Максин увидела гамак и два кресла-качалки. В доме было несколько помещений — большая спальня, гостиная с камином, перед которым лежал вязаный коврик, и уютная кухня. Максин разочаровалась, поняв, что в этом домике нет места для ее детей. Она не могла бы взять их с собой. В этом холостяцком жилище не было даже комнаты для гостей, в которой она могла бы уложить всех троих на одну кровать. Это было жилище холостяка. Чарлз привык жить один, и он этого не скрывал.

В доме было тепло. Чарлз занес вещи Максин в спальню и показал ей шкаф, в котором она могла разложить и развесить их. Максин охватило странное чувство, когда она взглянула на кровать, на которой ей предстояло спать с Чарлзом. «А что, если я откажусь ложиться с ним в одну постель?» — промелькнуло у нее в голове. Однако она понимала, что отказываться от близости с ним было уже слишком поздно.

Максин сильно смутилась, когда Чарлз подошел к ней и стал показывать вещи, которыми она могла пользоваться, — полотенца, простыни, стиральную машину. В доме была только одна ванная комната, и это показалось Максин не совсем удобным. В безупречно чистой кухне ее ждал ужин — суп и холодный цыпленок. Однако Максин слишком устала с дороги и не могла есть. Чарлз налил ей чашку горячего чаю и усадил у огня.

— Как ты отправила детей? — из вежливости спросил он. — Надеюсь, с ними все в порядке?

— Да, все отлично. Дафна позвонила мне, как только они приземлились в Аспене. Она слегка расстроена из-за того, что отец взял с собой новую подружку, хотя обещал поехать с ними один. Но он не знал, что за это время успеет завести новый роман. В начале отношений он всегда без ума от своей пассии.

— Я вижу, Блейк зря времени не теряет, — заметил Чарлз.

Он неодобрительно относился к многочисленным романам бывшего мужа Максин и не любил, когда упоминали о Блейке.