Он намеревался пробыть в Лондоне месяц, а потом, после Рождества, отправиться вместе с детьми в Аспен. Приглашал Максин поехать с ними, но она отказалась, не желая мешать его общению с детьми. Эта отговорка показалась Блейку глупой. Они всегда прекрасно проводили время впятером.

Блейк вообще-то отличался великодушием и щедростью. Он ничего не жалел для бывшей жены. Время от времени она соглашалась провести несколько дней на яхте или в одном из его шикарных домов. Блейка тешило сознание того, что Максин вместе с детьми хорошо проводят время в роскоши и комфорте. Он часто предоставлял свои дома в распоряжение друзей, ведь они все равно пустовали. Блейк не мог жить сразу во всех своих особняках и дворцах. Он не понимал, почему Максин так возмутилась, узнав, что он позволил Дафне и ее подругам устраивать вечеринки в его нью-йоркском пентхаусе. Его дочь уже достаточно взрослый человек и не станет устраивать в квартире бардак. Впрочем, даже если девочки и намусорят, за ними все уберут специально нанятые люди.

По мнению Блейка, Максин панически боялась, что их дочь непременно попадет в беду, если оставить ее без присмотра. Дафна — хорошая, добрая девочка. Какие могут быть проблемы с тринадцатилетним ребенком? После пяти длинных телефонных разговоров Блейк все же уступил Максин, и теперь ему было стыдно перед Дафной. Нью-йоркский пентхаус пустовал большую часть года. Блейк предпочитал жить в Лондоне.

Блейк планировал отправиться на несколько дней на горнолыжный курорт, а потом уже заехать за детьми в Нью-Йорк и вылететь вместе с ними в Аспен. Блейк не стоял на лыжах с мая месяца, когда в последний раз ездил в Южную Америку.

Вернувшись в Лондон после встречи с детьми и празднования Дня благодарения, Блейк отправился на концерт «Роллинг Стоунз», одной из своих самых любимых групп. Он давно дружил с Миком Джаггером. Мик ввел Блейка в мир рок-звезд и познакомил его со многими музыкантами и красивыми женщинами. О коротком романе Блейка с одной знаменитой рок-певицей много писали в прессе. Однако вскоре она бросила Блейка и вышла замуж за другого. Блейк спокойно отнесся к этому. Он был всегда честен со своими женщинами и не скрывал, что не намерен жениться.

Баснословно богатый Блейк опасался за свое огромное состояние. Женитьба представляла для его денег большую угрозу. Блейк мог бы безболезненно жениться только на женщине, владевшей таким же состоянием, как и он. Но подобные дамы его не привлекали. Ему нравились молодые, живые и беззаботные девушки. Блейку нужна была игра. Он не хотел никого обижать. Когда игра заканчивалась, он осыпал свою партнершу подарками — драгоценностями, машинами, шубами, и у нее оставались самые хорошие воспоминания о нем. А потом появлялась новая подружка и все начиналось сначала.

Блейк приехал в Лондон один и также один отправился на концерт «Роллинг Стоунз», а потом на грандиозную вечеринку в Кенсингтонском дворце. Там собрались сливки общества — члены королевской семьи, топ-модели, знаменитые актеры, известные политики, аристократы и рок-звезды. Блейк любил этот мир.

Пообщавшись с приятными ему людьми и завязав несколько новых интересных знакомств, Блейк подошел к бару выпить перед отъездом последний бокал шампанского, как вдруг заметил улыбающуюся рыжеволосую незнакомку в сари с бриллиантом в носу. Руки девушки украшали татуировки, на лбу красовалось рубиновое бинди. Она довольно бесцеремонно рассматривала Блейка. Девушка не походила на индианку, но ее одеяние и бинди смущали Блейка. Сари небесно-голубого цвета подчеркивало синеву ее глаз.

Блейк не встречал индианок с татуировками. На руках девушки был изображен цветочный орнамент, на плоском животе тоже красовалось тату. Она пила шампанское и ела оливки, доставая их из стеклянной вазочки, стоявшей на стойке бара.

— Привет, — поздоровался с ней Блейк.

Их глаза встретились, и улыбка красавицы стала еще шире. Блейк впервые встречал такую сексапильную особу. Он затруднялся определить ее возраст. Ей могло быть от восемнадцати до тридцати лет. Впрочем, возраст не особенно волновал Блейка. Эта роскошная женщина покорила его с первого взгляда.

— Откуда вы? — спросил Блейк, ожидая услышать, что она приехала из Бомбея или Дели, хотя рыжие волосы никак не вязались с образом настоящей индианки.

Она засмеялась, продемонстрировав безупречно белые зубы. Блейк впервые в жизни видел такую очаровательную девушку. Ее звонкий смех был похож на нежный перелив серебряных колокольчиков.

— Из Найтсбриджа, — наконец ответила она.

— А как же бинди?

— Я два года прожила в Джайпуре и обожаю сари и драгоценности.

Кто же не любит драгоценности! Через пять минут общения с этой девушкой Блейк почувствовал, что пленен ею.

— Вы бывали в Индии? — спросила она.

— Несколько раз. Там замечательное сафари. В прошлом году я привез великолепные фотографии тигров. В Индии мне понравилось больше, чем в Кении.

Незнакомка приподняла бровь.

— Кстати, я родилась в Кении. А прежде мои родители жили в Родезии — нынешней Зимбабве. Потом решили вернуться в Англию. Здесь довольно скучно, и я при первом же удобном случае стараюсь уехать в любимые места.

Она, несомненно, британка, судя по произношению и интонациям, принадлежала к высшим слоям общества. Блейк был заинтригован. Ему хотелось узнать, кто эта леди, как зовут ее родителей и почему она сделала так много татуировок.

— Кто вы? — спросила незнакомка.

Она была, пожалуй, единственной девушкой на этой вечеринке, которая не знала его. И это еще больше заинтересовало Блейка. Он чувствовал, как их с неудержимой силой влечет друг к другу.

— Блейк Уильямс, — представился он, решив, что имя говорит само за себя и не требует пояснений.

Девушка допила бокал шампанского, а Блейк осушил рюмку водки. В подобных случаях он всегда пил именно водку. От нее в отличие от шампанского наутро никогда не болела голова.

— Вы американец, — констатировала незнакомка. — Вы женаты?

Этот вопрос показался Блейку странным.

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Я избегаю женатых мужчин. Стараюсь даже не разговаривать с ними. Я встречалась с женатым французом, который лгал мне. Это ужасно! Американцы, насколько мне известно, честнее французов. У французов, как правило, есть жена и любовница, и они обманывают обеих. Вы обманываете женщин?

Она задала вопрос таким тоном, как будто интересовалась, занимается ли Блейк каким-нибудь видом спорта.

Он засмеялся:

— Вообще-то нет, практически не обманываю. У меня на это нет причин. Я не женат, и если мне хочется переспать с какой-нибудь женщиной, я немедленно рву прежние отношения. Так проще, я терпеть не могу драм и скандалов.

— Я тоже. Американцы — простые, прямые парни, и мне это в них нравится. Европейцы намного сложнее. Они любят создавать себе трудности. Мои родители пытались развестись в течение двенадцати лет. То сходились, то расходились — настоящее наказание для всех нас. Сама я никогда не была замужем и не стремлюсь заводить семью. Брак пугает меня. Он только портит жизнь.

Она говорила все это таким тоном, как будто речь шла о погоде или путешествии. Блейка забавляли ее манеры. Эта удивительная девушка все больше нравилась Блейку. Таких, как она, британцы обычно называли «слегка чокнутыми». Одетая в сари, с бинди на лбу и татуировками на теле, она походила на лесную нимфу или сказочного эльфа. Блейк заметил массивный браслет с изумрудами на ее руке и большое кольцо с рубином на пальце. Похоже, у нее было много драгоценностей.

— Я согласен с вами в том, что брак порой портит людям жизнь. Но в отличие от многих я сохранил со своей бывшей женой дружеские отношения. Сейчас мы любим друг друга даже больше, чем когда состояли в браке.

Блейк искренне верил в это и знал, что Максин разделяет его привязанность.

— У вас есть дети? — спросила девушка, протягивая ему вазочку с оливками.

Блейк бросил две оливки в рюмку с водкой.

— Да, трое — тринадцати, двенадцати и шести лет. Девочка и два мальчика.