Теперь он поражался, какой нелепой была вся эта задумка. Будь это одиночный случай, можно было бы списать его на случайную ошибку. Неприятность заключалась в том, что ошибки в последнее время, похоже, начали входить у него в привычку… а началось всё, как Макс теперь вдруг осознал, со встречи с Кэтрин Пеллистон.

Череда не связанных между собой опрометчивых поступков была в порядке вещей. Но цепь нелепых выходок, завязанных на одной единственной женщине — нет. Девушка, пожалуй, опасна.

Лорду Рэнду захотелось, в точности, как частенько желалось батюшке Кэтрин, чтобы она убралась восвояси. Дальше — больше: вновь уподобившись родителю мисс Пеллистон, виконт возжелал, чтобы она никогда не родилась на свет. Последнее желание было несбыточным. Так что он сосредоточился на мысли: как заставить её уехать. Насколько это может оказаться трудным? Даже её папаше удалось, правда, старому дураку понадобился на то двадцать один год.

Лорд Рэнд сомневался, что леди Диана станет терпеливо ждать двадцать один год, пока он сможет выпутаться. Требовались решительные меры. Он должен отпугнуть мисс Чуму, заставить её в ужасе бежать в Уилберстоун. Джеку это может не понравится, но, честное слово, если он так ею увлечен, нет ни единой причины, почему бы ему не отправиться в Уилберстоун следом.

Воплощая свои тёмные замыслы, лорд Рэнд на следующее же утро отправился в сестринские владения. Не испытывая ни малейших угрызений совести. По правде говоря, повстречав следующим утром на ступенях Эндовер-Хауса Молли, Макс одарил её столь ослепительной улыбкой, что бедной горничной пришлось ухватиться за перила, дабы не свалиться вперёд головой на тротуар.

Как всегда, не церемонясь, он прошагал прямо в комнату для завтрака, где объявил сестре и зятю, что пришёл забрать мисс Пеллистон на прогулку.

— Макс, меня не волнует, что там говорит Кэтрин — ты унылая развалина. Ты же только вчера брал её на прогулку, забыл?

— А теперь я пришёл, чтобы пригласить её снова. Где она? — требовательно вопросил виконт.

— Макс, ещё нет и девяти утра.

— Брось, я не хуже любого другого знаю, сколько сейчас времени.

— Кэтрин ещё в постели, великий ты болван, — ответила любящая сестрица. — Так что либо сиди смирно и завтракай с нами, либо убирайся вон.

Мисс Пеллистон выбрала именно этот момент, чтобы войти в комнату.

— Вот вы где, — вместо приветствия произнёс Макс. — И как погляжу, достаточно бодры, чтобы можно было уличить мою дурно воспитанную сестру во лжи. Но в последние дни она постоянно не в духе. Сделаете со мной кружок по парку сегодня?

— Боже правый, ты и в самом деле как вобьёшь себе что-то в голову, так и не отстанешь, — пожаловалась леди Эндовер, прежде чем Кэтрин смогла прийти в себя настолько, чтобы дать вразумительный ответ. — Может, сядешь уже и успокоишься? Кэтрин ещё не завтракала.

Хотя Макс был преисполнен нетерпения поскорее довести своё бесчестное предприятие до конца, у него всё же достало ума понять, что он ведёт себя по-идиотски. Виконт принудил себя сесть и относительно спокойно приняться за трапезу, выжидая, пока тарелка мисс Пеллистон опустеет и можно будет повторить приглашение.

Кэтрин не понадобилось много времен, чтобы догадаться, что визитёр её не был бы так настойчив и не явился бы в столь ранний час, не имей он при себе важных вестей. Она сгорала от любопытства, не зная, почему он вчера так рано покинул званый вечер и чем был всё это время занят. Кроме того, ей не терпелось поделиться собственными волнующими новостями. Теперь, когда они могут быть уверены, что Кэтрин ничего не грозит, возможно, он оставит её в покое. Определённо, он не станет больше набрасываться на неё с тревожащими физическими проявлениями своих чувств и безумными предложениями.

Одним словом, Кэтрин, как и виконту, тоже не терпелось уйти. Она стремглав унеслась за шляпкой, и не успели граф с графиней опомниться, как сия парочка уже покинула дом.

Учитывая навеваемые этим местом печальные воспоминания о неподобающем поведении, было весьма странно, что лорд Рэнд повёз мисс Пеллистон в Грин-парк. Вероятно, усмотрел в том способ изгнать демона, вселившегося в него здесь. Но каковы бы ни были его побуждения, он направил лошадей по тропинке, причудливо разукрашенной переменчивыми тенями и рябью солнечного света. Ни одна яркая клумба не отвлекала глаз от зелёной парковой безмятежности, поскольку именно в этом месте супруга Карла II приказала никогда не сажать цветов. Хотя бы здесь блудный муж лишился возможности срывать букеты для полчища своих любовниц.

Макс остановил экипаж под большим раскидистым деревом и перевёл обеспокоенный взгляд на спутницу. Во всяком случае, он постарался таковой изобразить, потому что собирался её встревожить. К несчастью, он обнаружил, что пара ореховых глаз смотрит на него в ответ. Глаза эти были так неправдоподобно огромны, а глубина их таила в себе столь бурный волнующий мир, что собственные его черты разгладились, и единственное, что беспокоило виконта теперь, — безумное желание поцеловать Кэтрин.

Усилием воли он выкинул из головы всё, что касалось поцелуев, и заставил себя сосредоточиться на отчаянии: ему необходимо избавиться от неё.

Он начал с извинений за свой вчерашний внезапный уход. Когда мисс Пеллистон милостиво ответила, что мистер Лэнгдон явился вполне удовлетворительной заменой, лорд Рэнд испытал новое, очень неприятное чувство, которое, хоть и не могло быть таковой, но всё же подозрительно смахивало на ревность.

Он позабыл все слегка преувеличенные предостережения, которыми собирался напугать Кэтрин, и вместо этого сразу перешёл к рассказу о своих приключениях, излишне подробно описывая встречу с любовницей лорда Броуди.

— Боже милосердный! — вскричала Кэтрин. — Выкрасть моё платье? О чём вы думали?

— Об уничтожении улик. Вы должны понимать, что это платье — единственное подтверждение тому, что вы когда-либо бывали у Бабули Грендел. Не считая его, всё прочее лишь слухи и злые сплетни в ваш адрес.

— Что ж, мне просто хотелось, чтобы вы обождали немного, прежде чем бросаться очертя голову в столь опасное предприятие. Разве вы не просили выяснить, как много известно лорду Броуди? А сами даже не дождались, пока я расскажу, что мне удалось узнать. Уж это-то вы обязаны были сделать… и возможно, сделали бы, будучи трезвы, — добавила она скорее себе, чем ему.

Всю жизнь лорд Рэнд почитал ниже собственного достоинства искать оправдания своим поступкам. Он знал, что свет окрестил его виконтом-бродягой, и скорее гордился сим титулом, нежели наоборот. И тем не менее, ему уже до смерти надоело выслушивать, как эта чопорная девица каждое его слово раз за разом приписывает воздействию спиртного.

— Я не был пьян, чёрт побери! Почему вы вечно меня в этом обвиняете?

Будучи женщиной справедливой, Кэтрин беспристрастно обдумала вопрос. И спустя мгновение ответила:

— Полагаю, потому, что не могу придумать вашим поступкам иного объяснения. Вы крайне непоследовательны. Хотя временами кажетесь совершенно нормальным.

Макс ощутил опасное желание просветиться на сей счет. Это когда же, размышлял виконт, она считала его нормальным? Возможно ли, что в то время она находила его общество приятным? Но он вовсе не хотел, чтобы она наслаждалась его обществом!

Поднялся легкий ветерок и ноздрей его достиг едва уловимый аромат. Фиалки… А ведь в этом парке цветы не растут. Макс ощутил то странное шевеление, тупую боль где-то в груди. Он отвернулся, твёрдо вознамерившись смотреть только вперёд. Вид лошадиных хвостов вернул лорда Рэнда к действительности.

— Последовательный или нет, но всё ж не пьяный, — отрезал он. — Во всяком случае, пока. Правда, думаю, с вами я до этого дойду, мисс Пеллистон. Да я рта не могу раскрыть, чтобы вы сразу же не обвинили меня, будто бы я пьян в стельку. Может, это в своем роде ваш любимый конёк, мэм?

Вопреки своему решению, виконт снова взглянул на неё и почувствовал угрызения совести. Он совсем забыл о её отце. Теперь же влажный блеск её глаз без слов говорил Максу, что он задел Кэтрин за живое. Он ощутил себя каким-то животным… огромным, неуклюжим увальнем.