— Посмотри, что я из-за тебя наделала, Гаррик! Это твоя вина, и никого другого, — совсем по-детски пролепетала девушка и бросилась на постель. — Будь ты проклят, викинг! Мне никогда еще не было так больно!

Сон пришел неожиданно и не покидал Бренну почти весь день. Только какой-то шорох у двери комнаты разбудил ее. Девушка тут же выкарабкалась из-под одеял, не желая, чтобы ее застали в таком виде, но, прежде чем успела прикрыть наготу, дверь с шумом распахнулась, и с искаженным от бешенства лицом в комнату ворвался Гаррик.

— Я не давал тебе разрешения вернуться сюда, госпожа!

— Кому, как не мне, знать об этом!

— Однако ты все же поступила так, как захотела! — завопил Гаррик, прежде чем увидел испорченное платье.

При виде того, как она обошлась с его подарками, ярость разгорелась с новой силой. Одним рывком он сдернул Бренну с постели:

— Я пришел сюда, чтобы потащить тебя на праздник силком, если понадобится, но ты сумела перехитрить меня.

Щеки девушки вспыхнули, и, хотя Гаррик сжимал ее мертвой хваткой, Бренна не пыталась вырваться.

— Вряд ли твоему отцу понравится присутствие на пиру рабыни в грубом домотканом платье, так ведь, викинг? — издевательски осведомилась она, чтобы скрыть собственное унижение.

— Верно, — холодно бросил Гаррик, — и поскольку ты предпочитаешь одежду рабыни, отныне это все, что у тебя будет, девушка. От меня ты не получишь никаких даров!

— Я ничего и не просила!

Гаррик занес руку словно для удара, но вместо этого с силой оттолкнул Бренну, так, что она упала на кровать.

— Можешь оставаться в доме, раз уж тебе так нравится. Я найду другую, более покладистую, чтобы развлекала меня на пиру!

Слова жалили больнее пчелиных укусов.

— Думаешь мне не все равно? — крикнула Бренна прерывающимся голосом, боясь, что Гаррик по ее взгляду распознает ложь.

— Какое это имеет значение, все равно или нет? — бросил он, ранив девушку еще глубже. — Кроме того, с этой минуты ты будешь исполнять все мои желания, девушка, до сих пор я был слишком мягок с тобой.

— И что же ты сделаешь, викинг? — беспечно тряхнув головой, спросила девушка. — Возьмешь мою жизнь так же беззаботно и бездумно, как взял любовь?!

Гаррик долго, неумолимо смотрел на нее. Взгляд его скользил по изящным округлостям, упругим вздымающимся грудям, пока не остановился на этом гордом, прекрасном лице, в котором отражались вызов, отважный дух и несгибаемое упорство. Эта девушка, всегда такое буйное, неукротимое создание, сейчас, однако, казалась почему-то странно уязвимой.

— Нет, я не заберу твою жизнь, Бренна, — хрипло пробормотал он наконец, теряя голову при виде этого ослепительного тела. — Я возьму твою любовь… снова… сейчас!

И, прежде чем девушка успела оттолкнуть его, Гаррик упал на нее.

Бренна была потрясена и возмущена этим грубым нападением. Она не ожидала, что Гаррик способен на подобное, и, слишком разъяренная, чтобы думать о наслаждении, начала бешено сопротивляться, раздирая ногтями его обнаженные плечи и спину, пока кровь не закапала на постель. Но Гаррик не отстранился, не сделал попытки схватить Бренну за руки, продолжая толчками врываться в ее тело, пока не излил дар жизни и не обмяк, совершенно обессиленный.

Когда он встал с маленькой постели и начал возиться с завязками штанов. Бренна задрожала, задыхаясь от гнева. Животное! Он взял ее, стремясь удовлетворить лишь собственную похоть! Она никогда не простит ему этого!

— Помни мое предупреждение, Бренна, — процедил он, направляясь к двери. — Не смей покидать этот дом.

Даже сейчас Гаррик утверждал свою власть над ней, напоминая, что она принадлежит ему и может делать только то, что позволено хозяином. Ее любовь ему не нужна… не нужна… страсть, животная страсть — вот что он испытывает к ней, и ничего больше…

— Ты слышала меня, госпожа? Бренна обожгла его злым взглядом потемневших, словно угли, глаз:

— Дьявол возьми тебя, викинг! Чтобы тебе никогда не отыскать Валгаллу и вечно гнить в аду с дочерью Локи!

Гаррик побледнел:

— Это страшное проклятие, Бренна, пусть и брошенное в гневе. Иной может и убить за такие слова.

— Так сделай это! Прикончи меня! — завопила она. — Мне больше не к чему жить!

Гаррик, не отвечая, быстро вышел из комнаты, опасаясь, что не сможет совладать с собой. Он направился прямо в конюшню и, опять не заметив, что Эрина не было поблизости, вскочил на почти загнанного коня, которому пришлось столько проскакать сегодня утром. К тому же Гаррик проиграл брату, что отнюдь не улучшило его настроения, но самовольный уход Бренны оказался последним ударом.

Кипя от злости, Гаррик вылетел из конюшни.

— Будь прокляты эти изменчивые бабы! — выругался он. — Сначала твердит, что ненавидит, потом превращается в ласковую кошечку и клянется в любви, а теперь снова ненавидит! Я дал ей все, что мог, но нет, этого ей недостаточно! Локи возьми ее! Мне эти неприятности ни к чему.

Гаррик безжалостно пришпоривал скакуна. Сегодня ночью он потопит тоску в медовухе и забудет эту упрямую ведьму.

Бренна развела огонь в кухонном очаге и замесила каравай плоского хлеба, как это часто на ее глазах делала Джейни. После ухода Гаррика она еще немного поплакала, но вскоре поняла, как была глупа. Гаррик был готов разделить с ней свою жизнь, дать все, что мог. Нужно принять все и быть благодарной. Когда-нибудь он изменится и снова сможет полюбить. В конце концов, стала же она другой.

В доме было тихо, лишь изредка раздавалось потрескивание огня в очаге. Дог мирно растянулся под столом. Внезапно он поднял голову и насторожился. Теперь и она услышала шум снаружи.

Неужели Гаррик уже вернулся? Должно быть, стосковался без нее! Улыбнувшись, Бренна выжидающе посмотрела на дверь. Она открылась, но почему-то очень медленно. Ледяной воздух ворвался в комнату, и Бренна вздрогнула не столько от холода, сколько от внезапного сознания того, что ни Гаррик, ни один из тех, кого она знала, не станет входить в дом крадучись.

Какой-то мужчина осторожно ступил через порог: высокий, ростом с Гаррика, с золотистыми волосами и светло-голубыми глазами, закутанный в меховые шкуры разных оттенков. В руке незнакомец сжимал меч.

Бренна затаила дыхание. Она не знала этого викинга, но по удивленному взгляду незваного гостя поняла, что он ее тоже не знает. Пес подошел к ней, и его низкое рычание вернуло Бренне утерянное мужество. Кроме того, на бедре у нее висел кинжал, подаренный Гарриком, хотя короткий клинок, конечно, не мог сравниться с двуручным мечом.

— Бренна?

Девушка недоуменно подняла брови. Значит, он все-таки знает ее? Но нет, видно, он всего лишь хочет услышать ее имя. Должно быть, знакомый Гаррика. Скорее всего так и нечего бояться.

— Кто ты? — в свою очередь, осведомилась Бренна, но по выражению его лица поняла, что тот не понимает ее языка.

Девушка нерешительно прикусила губу, пытаясь сообразить, стоит ли показывать свое знание норвежского. Собака продолжала угрожающе рычать. Значит, чует опасность?

— Входи, Седрик, девушка здесь одна. Бренна, задохнувшись, развернулась и оказалась лицом к лицу с невесть откуда появившимся незнакомцем, и, прежде чем успела опомниться, молодой человек по имени Седрик схватил ее. Она испуганно закричала, но в это момент Дог обнажил зубы и вцепился в ногу викинга. Из раны хлынула кровь. Седрик завопил от боли и поднял меч, чтобы отрубить овчарке голову.

— Нет! — вскрикнула Бренна, хватая викинга за руку, и, забыв о страхе, попыталась помешать ему. Однако это было все равно, что стараться сдвинуть гору. Правда, собака легко отделалась, но отнюдь не благодаря ее усилиям. Второй викинг оказался проворнее и пинком отбросил овчарку.

— Она не убила бы пса, — предостерегающе пробормотал он. — И мы тоже не должны делать этого.

— А, все это глупости, дурацкие штучки! — хмыкнул Седрик и выпустил Бренну, чтобы осмотреть укушенную ногу. — Главное, Арно, девушка в наших руках.