— Это измена, Арно, — воскликнул викинг помоложе. — Я же говорил тебе, уж слишком притихли эти Хаардрады. Они послали женщину, чтобы проникнуть в наши дома и убить нас во сне. Кто заподозрит ее?!

— Клянусь, это не правда! — вскрикнула женщина. — Никто не знает, что я отправилась сюда!

— Не лги, госпожа! Я — Седрик Боргсен, третий сын Летема. Хьюг Хаардрад убил моего брата, Эдгара! Если я почую обман и предательство, ты немедленно умрешь!

— Я не желаю вам зла, — дрожа от страха, настаивала женщина. — И пришла без оружия.

— Тогда почему шляешься там, где не просят?!

— Мне нужна ваша помощь.

— Пытаешься одурачить нас? — прошипел Седрик.

— Нет… нет! Кроме вас, мне не к кому обратиться, ведь я намереваюсь унизить Хаардрадов, а кто из их вассалов или родственников согласится на такое?! Только Боргсены в состоянии осуществить мой замысел!

— От твоих слов разит ложью. Какой Хаардрад решится предать людей своего рода? — допытывался Арно.

— Женщина… и такая, которая получит от этого большую выгоду.

— Давай выслушаем ее, Арно. Меня разбирает любопытство.

— То, что я прошу сделать, не требует большого труда, и вам будет хорошо заплачено за это. Недавно Ансельм захватил кельтскую пленницу, красавицу с волосами цвета ночи и глазами словно серый дым. Она стоит на моем пути, и я хочу убрать ее.

— Убить?

— Мне все равно, что вы с ней сделаете, если поймаете, — отмахнулась женщина. — Можете удерживать у себя, сколько захотите, если, конечно, она не сбежит… а уж этого долго ждать не придется. Коли пожелаете, продайте ее в дальние страны и получите еще один туго набитый кошель. А если вздумаете прикончить — ваше дело.

— Но каким образом кража рабыни может повредить Хаардрадам? — удивился Арно.

— Ансельм отдал ее младшему сыну, Гаррику, и рабыня всего за несколько недель сумела приворожить его. Гаррик не может жить без нее и будет в отчаянии, если она скроется.

— Скроется?

В ответ раздалось злобное кудахтанье, отдаленно напоминающее смех.

— Все именно так и подумают. Гаррик обыщет небо и землю, чтобы отыскать девушку, но в конце концов оставит напрасные попытки. Однако если он решит, что ее увели силой, то не будет знать отдыха и сна, пока не добьется своего.

— Мне почему-то кажется, что это ловушка, — пробормотал Арно. — Стоит пересечь фьорд, и мы наткнемся на засаду.

— Знай ты Хаардрадов немного получше, давно бы понял, что они не из тех, кто унизится до обмана и хитростей. Они дерутся честно!

— Это верно, — неохотно согласился Седрик. — Хьюг пришел к нам и вызвал брата на поединок. Драка была на равных.

— Может, это и так, — недоверчиво покачал головой Арно, — но лучше обо всем рассказать твоему отцу. Он хорошо знаком с Хаардрадами. Глупо соглашаться на предложение этой бабы без ведома Летема.

— Намекаешь, что я сам не вправе ничего решать? — оскорбился Седрик.

— Нет, конечно, просто считаю, что неплохо бы получить совет мудрого человека. В конце концов, вот уже много лет между обеими семьями не было кровопролития, если не считать убийства нескольких ничего не стоящих коров и бродячих собак. Но эта ведьма может навлечь месть на наши головы.

— Да, но и сделать нас гораздо богаче, и без особого труда, — алчно усмехнулся Седрик.

— Но рабыня? — настаивал Арно. — Как ты объяснишь ее присутствие здесь?

— Друг мой, ты опасаешься урагана, хотя на небе еще ни одной тучки. Подержим девчонку на твоей ферме, пока не решим, что с ней делать.

Женщина шагнула ближе, с радостью заметив, что жадность приятелей перевесила подозрительность и осторожность.

— Не стоит бояться ни мести, ни кровопролития, — заверила она. — Нужно только сделать так, чтобы всем показалось, будто рабыня сбежала. Таким образом, и вы и ваш род останутся вне подозрений, а вам достанется еще и вот это. — Она показала мешочек с золотом. — Кроме того, сможете утешаться сознанием того, что причинили зло Хаардрадам и остались безнаказанными. Если дадите слово, что исполните мою просьбу, получите плату сейчас и больше никогда меня не увидите. Согласны?

Седрик, не советуясь больше с другом, кивнул:

— Сначала скажи, как лучше осуществить план, а потом мы дадим слово.

Женщина улыбнулась, уверенная в успехе задуманного.

Бренну разбудили громкие приветственные крики и топот копыт лошадей, уносившихся прочь от поселка. Первое, что заметила девушка, — в конюшне ни души. Значит, скачки уже начались!

Бренна быстро натянула платье, предварительно стряхнув с него солому, схватила плащ и поспешила наружу. Леденящий утренний ветерок быстро прогнал остатки сна, и девушка невольно удивилась: как можно было проспать всю эту веселую суматоху, когда мужчины готовили лошадей к скачкам!

Воспоминания о прошедшей ночи мучили ее, словно незаживающая язва, и сама мысль о том, чтобы остаться на празднике и веселиться, будто ничего не случилось, была невыносимой.

В толпе собравшихся Бренна заметила тетку и медленно подошла к ней. Линнет выглядела свежей и отдохнувшей и приветствовала племянницу теплой улыбкой.

— Я думала, ты придешь пожелать удачи своему викингу, — весело заметила она. — Он искал тебя.

— Если хотел добрых пожеланий, мог бы разбудить меня, — нехотя пробормотала Бренна.

— Что-то не так, девочка? Ты не очень хорошо выглядишь.

— Просто устала. Почти не спала. В конюшне так холодно.

Линнет сочувственно покачала головой:

— В моей комнате никого нет. Можешь прилечь там, если хочешь. Мужчины не вернутся до полудня.

— Нет, тетя. Я лучше поеду домой. Не имею никакого желания видеть сегодня Гаррика.

— Но празднество…

— Может продолжаться и без меня. У меня нет причин радоваться и возносить благодарность богам.

— Что случилось, Бренна? Вчера, когда мм разговаривали, ты выглядела такой счастливой!

— Вчера еще я была настоящей дурой.

— Это из-за Гаррика? Я… мы ошиблись, и он совсем безразличен к тебе?

— Нет, тетя, не безразличен… но, как выяснилось, этого недостаточно, — вздохнула Бренна и направилась к конюшне. — Совсем недостаточно.

— Бренна, подожди, — окликнула Линнет. — Он спросит о тебе. Что я скажу?

— Правду, — на ходу пожала плечами Бренна. — Я уехала домой и не собираюсь возвращаться. Увижусь с ним, когда вдоволь повеселится.

Отсюда до дома Гаррика было совсем недалеко, но Бренне путешествие казалось бесконечным. Она предоставила Уиллоу самой выбирать дорогу и ехала, не глядя по сторонам, мучительно перебирая в памяти подробности вчерашнего разговора и равнодушно-жестокие слова Гаррика.

Оказавшись в конюшне, Бренна не встретила Эрина. Какая удача! Теперь не придется объяснять, почему она приехала без Гаррика. В доме тоже никого не было, и стоял такой же холод, как на улице, если еще не хуже. Бренна даже не стала разжигать костры внизу, а сразу поднялась к себе и уселась на кровать, тупо разглядывая трещину в полу.

Наконец гнев взял верх над апатией, и стал медленно разгораться, ища выхода. Вскоре она была уже вне себя от ярости, подогретой душевными муками. Поскольку Гаррика не было рядом, она решила сорвать злость на его дарах, швырнув, золотые браслеты в стену. Они лишь упали на пол, жалобно зазвенев. Разочарованная, Бренна не поленилась развести огонь и бросила украшения туда, но золото плавилось слишком медленно, что ничуть не удовлетворило жажду мести. Поэтому Бренна разорвала в клочья платье, и скоро обрывки алого бархата усеяли пол.

Словно только сейчас осознав, что натворила, Бренна отвернулась, чувствуя, как горячие слезы жгут глаза.

— Слишком большая роскошь для рабыни! Рабы не должны иметь ничего подобного! — крикнула она.

Однако очень скоро раскаяние и угрызения совести начали мучить ее. «Элоиза расстроится», — подумала Бренна, вспомнив о доброй женщине, согласившейся сшить ей этот наряд, и слезы потекли ручьем.