Лидия вся тряслась в безудержных рыданиях, и Шиина бережно вывела ее из комнаты, утешая как малого ребенка. Придет ли Лидия в себя? Останется ли с ней весь пережитый ужас той ночи, или же она снова впадет в забытье?

Шиина проводила Лидию до ее комнаты и помогла бедной женщине лечь в кровать, затем позвала одну из служанок Лидии, чтобы та посидела с ней. Лидия то металась, то впадала в состояние транса, когда перед ее мысленным взором проносились картины, которые только она была способна видеть. Шиине тяжело было оставлять ее в таком состоянии, но Джеми для нее был прежде всего. К тому же служанка Лидии Колин была скорее другом, чем просто служанкой, так что она оставляла Лидию в надежных руках.

По дороге обратно в свою с Джеми комнату Шиина думала о рассказе Лидии, поэтому до нее не сразу дошло, что произошло что-то важное. Глаза Джеми были открыты, и он смотрел на нее! Слышал ли он рассказ своей тетушки? И все ли из того, что она рассказала? Мысли пронеслись в голове Шиины с быстротой молнии. Попросит ли он ее пересказать ему всю историю, или же он слышал ее с начала до конца. Затаив дыхание и ощущая, как бешено колотится сердце, она смотрела на него. И затем Шиина начала потихоньку успокаиваться. Он не собирался говорить об этом, по крайней мере сейчас, и она не будет. Они вообще не разговаривали, а только смотрели друг на друга, их мысли были одинаковы. Прошло столько лет убийств и ненависти, и все из-за того, что один человек не смог совладать в гневе со своими чувствами. И самым горьким было то, что теперь уже ничего нельзя изменить.

Неважно, чья была в том вина, но вражда вообще не должна была начинаться, и сорок семь лет спустя было наконец пора положить ей конец.

Благодаря уходу и стараниям Шиины выздоровление Джеми шло полным ходом. Он знал, что она ухаживала за ним все время, с самого начала, и хотел, чтобы так и продолжалось. Шиина, конечно же, была только рада. Она знала, что Джеми уже достаточно окреп, но и для нее было сюрпризом, когда, войдя однажды в комнату, она обнаружила его стоящим у камина. Он был одет.

— Ты знаешь, началась новая вражда — с Джеймсонами?

Шиина утвердительно кивнула. Колен рассказал ей, что произошло после того, как Джеми и Блэка Гэвайна отвезли в замок Киннон. Колен атаковал башню Джеймсона, но тогда силы его были слишком малы, чтобы взять ее. К всеобщему удивлению, Джеми, придя в сознание, решил не брать башню приступом. Джеймсон должен поплатиться за убитых им людей, верно, но Джеми не хотел уничтожать целый клан. Теперь враг был известен. И с ним можно было бороться уже привычным способом — при помощи периодических набегов. Больше ведь Джеймсону не удастся никого провести.

Блэк Гэвайн был в ярости. Сломав в тот злосчастный день руку, он некоторое время не мог принимать участие в сражениях. Но поклялся, что убьет Джеймсона. Он и Джеми поспорили по этому поводу, и Гэвайн в ярости покинул замок. С тех пор он не возвращался.

— Ты согласна, что для этой новой вражды есть причина? — спросил ее Джеми.

Шиина улыбнулась в ответ. Похоже, ему было необходимо ее одобрение, и она согласилась, зная, что Джеми был против жестокой кровавой мести.

— Шотландцы всегда будут совершать набеги, неважно, на врагов или на друзей, — беззаботно ответила она и рассмеялась. Лицо Джеми помрачнело, так как ее отец только что совершил набег на земли Джеми, уведя с собой прямо из-под замка несколько хороших лошадей. И теперь Дугалд требовал за них выкуп, и к тому же немалый.

— Ты что же, находишь это забавным, что твой отец застал нас врасплох?

. — Я думаю, он пытается возместить свои потери за прошедшее лето. Это довольно справедливо, ведь не он был виновен в нарушении перемирия.

Джеми проворчал:

— Я полагаю, что ты хотела бы поехать со мной, когда я буду платить выкуп?

— А можно? — с надеждой спросила Шиина, ее глаза радостно заблестели.

Он колебался лишь одно мгновение.

— Да, если ты позаботишься, чтобы вновь не повторилось случившееся.

— Я думаю, что с этим справлюсь. А как насчет Блэка Гэвайна? Теперь-то ты понимаешь, что он тогда все это сделал преднамеренно?

— Он уехал, Шиина. Как мне сообщили, он покинул Шотландию. Это мне только что сказал его человек.

Шиина в общем-то не была удивлена.

— Он подозревал, что рано или поздно ты накажешь его за Айана?

— Скорее всего. Он просит кое-что передать тебе. Он просит тебя простить его — «за все, что было». Что он имеет в виду?

— У нас было несколько столкновений, между мной и им, — уклончиво пробормотала Шиина. — Он возненавидел меня, когда узнал, кто я. Этого и следовало ожидать.

Ее ответ вполне удовлетворил Джеми.

— Хочешь ли ты, чтобы я разыскал его? — спросил он с некоторым беспокойством.

— Думаю, что не стоит. Подвергнув себя изгнанию, он сам себя наказал.

— Но согласится ли с этим твой отец?

— Он справедливый человек, Джеми. К тому же, получив от тебя выкуп, он будет вне себя от радости и, вполне возможно, даже забудет спросить о Гэвайне.

При упоминании о выкупе Джеми было бросил на нее кислый взгляд, но не мог не рассмеяться.

А затем между ними наступило неловкое молчание. С тех пор, как он был ранен, они не говорили о своих отношениях. Шиина была не готова к этому разговору, она все еще старалась привыкнуть к тому, что любит Джеми. Это случилось почти что вопреки ее воле, и ее волновало, что сам он никогда не говорил о любви к ней. Он всегда признавал, что хотел и желал ее, но не более того. А этого ей было мало.

Возникшее напряжение прервало появление Дафнии, которая была ужасно рада видеть, что Джеми наконец-то поднялся с кровати. Затем она заметила:

— Что ж, у меня больше нет повода задерживаться у вас. Пойду скажу Доббину, что я уезжаю вместе с ним.

— Так скоро? — Шиина высказывала искреннее сожаление. Дафния рассмеялась. — Мне нужно приглядывать за моим собственным замком. Хотя не могу сказать, что мне было здесь неинтересно. Ведь не каждый же день у моего брата появляется жена, с которой он не знает, что делать.

От этих слов Джеми покраснел, а Шиина и Дафния улыбнулись друг другу. Это рассердило его.

— Когда вы уезжаете? — довольно резко бросил он.

— Сегодня, и ты наверняка обрадуешься, узнав, что мы прихватим с собой и Джесси, — добавила она. — Я полагаю, она слишком злоупотребляет вашим гостеприимством.

— Ив самом деле, — заметила Шиина. Дафния опять ей улыбнулась, а затем сказала:

— Джеми, ты удивишься, узнав, что тетушка Лидия хочет навестить меня. Если ты не будешь возражать, она может поехать с нами сегодня.

С ума, что ли, сошла его сестра?

— Лидия — уехать из замка Киннон? Да она за все эти годы ни разу не покидала замок!

— Я знаю. Разве это не замечательно? Она утверждает, что у меня в замке бывает гораздо больше людей, чем у тебя, и что ей хочется завести новые знакомства, что ей пора найти… мужа.

— Что?

Дафния захихикала.

— Можешь себе представить, чтобы нашей тетушке вдруг захотелось мужа, и это в ее-то возрасте. Впрочем, я полагаю, что уже давно пора.

— Это просто абсурд, — проворчал Джеми, но его сестра продолжала щебетать:

— И уж я позабочусь, чтобы она нашла себе мужа, хотя, откровенно говоря, думаю, что ей и одной неплохо. В последние дни она стала какой-то спокойной и умиротворенной, даже как-то расцвела.

Шиина и Джеми улыбнулись друг другу. Как и думала Шиина, Лидия ничего не помнила из того, что им рассказала. Но тем не менее она очень переменилась, как будто, рассказав о трагедии, хотя и погрузив снова в забвение свою память, она обрела душевное спокойствие.

— Что ж, я не возражаю, — сказал Джеми. — Но в замке будет очень непривычно без нее.

— Сомневаюсь, чтобы ты слишком скучал по ней, — ответила Дафния тоном знающего человека. — К тому же у тебя очень много дел теперь, когда ты наконец-то встал на ноги. Я знаю, не в твоем характере нежить себя. А то я уже начала было сомневаться, встанешь ли ты когда-нибудь с кровати.