Было даже жалко, что после того как накал страсти спал, к Шиине вернулась ясность мысли и способность рассуждать. Когда Джеми лег рядом с нею, крепко обнимая ее, когда его пальцы начали поглаживать ее тело, лаская его с такой нежностью, как будто все существующие между ними проблемы были уже решены, она больше не могла сдерживаться. Она заговорила очень быстро, опасаясь, что его руки опять окажут на нее магическое действие.

— Ты овладел мной обманом, Джеми.

— Послушай, моя дорогая, я не сделал ничего такого, чего ты сама не хотела бы от меня.

— Ты ошибаешься, Джеми. Я не знаю, отчего во мне возникает такая страсть от одного прикосновения твоих рук, но существует огромная разница между тем, что я чувствовала в тот момент, и тем, что я чувствую сейчас. Ты лишаешь меня воли на короткое время. Теперь я снова пришла в себя. И хочу сказать, что ничего не изменилось.

— Но ведь это не так, совсем не так, — мягко возразил ей Джеми. — Ты поняла, что не можешь отречься от меня, как бы тебе этого ни хотелось. И что бы ни случилось в будущем, это навсегда останется между нами. И я никогда не перестану желать тебя, Шиина. — Это было сказано очень серьезным тоном и прозвучало почти как угроза. — И как бы ты ни хотела другого, но тоже никогда не перестанешь желать меня.

Это просто удивительные, не поддающиеся описанию ощущения, когда вокруг тебя клубятся облака, и ты, как в сказке, будто плывешь высоко над землей. Шиина испытывала подобные чувства, когда шла вдоль высокой зубчатой стены замка. Большую часть дня замок был окутан густыми облаками. Временами ей приходилось даже останавливаться, так как она ничего не видела перед собой. За пределами замка также ничего не было видно. И в то же время она ясно различала то, что происходило внизу во внутреннем дворе, ибо там, конечно же, облака не скапливались, они лишь, как потолок, нависали сверху.

Шиина наблюдала, как разъезжается еще одна группа гостей. Это, пожалуй, уезжали последние из приглашенных, за исключением Мартинсов, которые собирались погостить некоторое время. Джеми будет горько разочарован, он хотел бы, чтобы празднование продолжалось еще неделю или даже дольше, но общая атмосфера не способствовала веселью. Гости чувствовали себя очень неловко, наблюдая размолвку между женихом и невестой.

В этом была виновата Шиина, и она это понимала. В этот день Джеми старался показать, что у него отличное настроение. Возможно, он действительно был в хорошем расположении духа после одержанной победы накануне. Но Шиина даже не пыталась притворяться.

Мысль о том, что она, вероятно, будет всегда желать Джеми, казалась ей абсурдной. И в то же время минувшая ночь доказала кое-какие теперь бесспорные факты, хотя ей было трудно с этим смириться.

Она ненавидела Джеми. По крайней мере она так считала. Ведь если это была не ненависть, то что? Но как же могла она испытывать такое удовольствие при одном его прикосновении? Она не могла этого объяснить.

Шиина всей душой сожалела, что не может улететь отсюда вместе с облаками и забыть обо всем — о своем замужестве, о правах Джеми на нее. Это было невозможно. Рано или поздно все равно придется спуститься в зал и вытерпеть еще один мучительно торжественный обед. А еще позже — где бы ей спрятаться, чтобы он не смог найти ее? И тут же внутренний голос спросил: а действительно ли ей так хочется спрятаться?

Шиина дрожала от холода и постаралась посильнее закутаться в свою накидку. Она видела, как из ворот замка выезжают Кейсы. Неужели они смогут различить горную дорогу в этом густом тумане? Отсюда, с высоты стены, ее глаза ничего не различали. Ей будет не хватать Таис и ее добродушного подшучивания. Но, возможно, это даже к лучшему, что все гости разъехались. Может быть, Джеми все-таки удастся все уладить. Уладить хоть каким-нибудь образом. Она больше не в состоянии выносить это напряжение, это постоянное беспокойство за родных.

— Вам бы тоже было лучше исчезнуть, пока еще не так много убитых по вашей вине.

Шиина вздрогнула. Ей не было необходимости оборачиваться. Она и так знала, кому принадлежит этот злобный голос за ее спиной. Она бросилась бежать со всех ног, пока Блэк Гэвайн не решил помочь ей исчезнуть. Было бы так правдоподобно: она запнулась из-за густого тумана и упала со стены. Просто несчастный случай. И кто бы мог подтвердить обратное?

Когда Шиина добежала до зала, ее все еще била дрожь. Но здесь она была вне опасности, и постепенно успокоилась. Шиина не могла отрицать, что в присутствии Джеми она чувствовала себя в безопасности.

Джеми не промолвил ни слова, когда она села рядом с ним. У него действительно испортилось настроение, когда почти все гости разъехались. Он не замечал ее бледности. Лишь что-то проворчал при ее появлении и тут же продолжил свою беседу с Доббином. Хорошо хоть, что Дафния и Лидия были здесь и могли своими разговорами помочь ей не замечать присутствия Джесси, которая сидела рядом с Доббином.

И весь вечер прошел бы вполне сносно, хотя они практически не замечали друг друга, если бы не появился Блэк Гэвайн. Он пришел не только чтобы поужинать, Шиина это почувствовала. Она не сводила глаз с его лица, загипнотизированная исходящей от него злобой. Дафния что-то говорила ей, но она даже не слышала. Пройдя к их столу, Гэвайн встал прямо позади стула Джеми и как можно громче объявил:

— Хэмиш не вынес ран. Он умер. Джеми мгновенно обернулся.

— Ты в этом уверен? — тихо спросил он. Гэвайн утвердительно кивнул в ответ.

— Возникает вопрос, что ты собираешься предпринять?

Требовалась большая отвага, чтобы задать подобный вопрос Джеймсу Мак-Киннону. Блэк Гэвайн был или глупец или просто потерял всякую осторожность.

На его реплику сердито прореагировал Колен.

— Это все, о чем вы способны думать, когда только что умер ваш родственник? Разве не следует сначала подумать о похоронах?

— Если бы мысли вашего брата занимало благополучие его клана, а не его новая жена, то вообще никого не пришлось бы хоронить, — вызывающе ответил Гэвайн.

В зале послышался возмущенный шепот. Неужели этот глупец спешит увидеть собственные похороны? Как смеет он так клеветать на Джеми?

Очень медленно Джеми встал, его лицо оказалось почти вплотную к лицу Блэка Гэвайна, только несколько сверху. Гэвайну пришлось немного задрать голову, чтобы встретить холодный взгляд этих карих глаз.

— Вы слишком много на себя берете, кузен, — вкрадчиво заметил Джеми. — Вы, похоже, запамятовали, чей клинок поразил Фергюссона, когда они все до единого находились под моей защитой.

— А вы забываете, что меня спровоцировали! — вспыхнул Гэвайн.

Джеми перешел на шепот. Только Гэвайн мог слышать его.

— Не забываю, но теперь начинаю сомневаться — впрочем, как и тогда, что вообще была какая-то провокация. Вы хотите, чтобы я пояснил смысл своих слов, Гэвайн, или же вы признаете, что мне следовало наказать именно вас?

Заносчивость Гэвайна несколько уменьшилась. Он побледнел, и Шиина многое дала бы, чтобы узнать — почему. Но она не могла слышать их разговор.

— Поберегитесь, Гэвайн, — уже громко сказал Джеми. — Будет лучше, если вы избавите меня от своего присутствия, пока я еще позволяю вам спокойно уйти.

Блэк Гэвайн понял благоразумие этого решения, но все равно не смог удержаться еще от одной колкости.

— Она околдовала вас, Джеми. С тех пор как она здесь, вы не способны думать. Обстоятельства требуют мести и ответных действий, а вы позволяете ей управлять вами. Она лишила вас мужества и воли. Ничем другим нельзя объяснить вашу нерешительность.

Джеми с трудом сдержался, чтобы не ответить. Говоря по правде, он до сих пор не понял — что же все-таки произошло в тот день, день их свадьбы. Требовалось время, чтобы начать действовать. Обвинения Блэка Гэвайна звучали довольно правдоподобно, вынужден был с горечью признать Джеми. Может быть, он действительно допустил, что Шиина влияет на принятие им решений. Такого нельзя было извинить, даже если это и происходило неосознанно с его стороны.