Прошло семь или восемь лет. Однажды этот брат вез на своей машине Старца из Каллисии в Афины. По дороге им встретилась одна знакомая женщина, и отец Порфирий велел остановиться, чтобы подвезти ее. Он заговорил с ней и стал расспрашивать о ее отце, который стал монахом, как он поживает, как его здоровье.

Закончив разговор с женщиной, он обратился к брату и сказал:

«Знаешь, ее отец, став монахом, начал много молиться. Лукавый воспользовался этим, и монах, по вражескому действию, начал испытывать ощущения великого наслаждения и другие различные чувственные состояния. Ты помнишь, как несколько лет назад я запретил тебе заниматься Иисусовой молитвой? Ну так вот, враг тогда был уже готов поймать в эту же сеть и тебя». После этих слов отца Порфирия брат почувствовал к нему горячую благодарность и прекратил жаловаться мне на его запрет.

«Когда мы находимся в благодати Божией, тогда наша молитва становится чистой.

Непрестанно молись, и днем, и ночью, даже когда лежишь в постели».

«Каким бы уставшим ты ни был, никогда не забывай вечером перед сном прочитать повечерие»[146].

Другому брату отец Порфирий сказал:

«Когда ты днем сильно устаешь на работе или утомишься, занимаясь Иисусовой молитвой, вечером прочитай только Трисвятое. Тебе этого достаточно».

Один брат рассказывал мне:

«Однажды я вернулся из области страшно уставшим и от работы, и от поездки и вечером не стал читать повечерие, прочитал только Трисвятое и лег спать.

На следующий день я заехал в больничный храм к отцу Порфирию. Когда я вошел, он, обращаясь ко мне, сказал: «Ну вот, вчера ты сделал вид, что устал, и не прочитал повечерия. Больше никогда так не делай»».

Однажды мы спросили отца Порфирия: как можем мы, живущие в миру, среди суеты, переживаний и, можно так сказать, в безумном течении современной жизни, встретиться со Христом?

И Старец поведал нам следующий случай из своей жизни.

Когда он был назначен настоятелем храма Святого Герасима при Афинской поликлинике, недалеко от площади Омония, то в первые дни у него возникали трудности при совершении богослужений. Прямо напротив храма располагался магазин, где продавали пластинки для граммофонов. Владелец магазина, чтобы привлечь покупателей, все время включал музыку. Динамики работали на полную мощность, и отец Порфирий с трудом это выдерживал. Дошло до того, что, несмотря на то что Старец очень хотел этого назначения, он был уже готов отказаться от своего нового прихода.

Отец Порфирий, как он делал всегда, на протяжении всей своей святой жизни, не стал следовать своему первому желанию. Смиренно, с усердными молитвами он стал просить Бога, чтобы Тот открыл ему Свою волю.

После трех дней поста и молитв в углу храма Старец нашел тетрадь, забытую там сыном члена приходского совета, который готовился к поступлению в университет. Там были записи по физике. Эта тетрадь (дивны дела Твои, Господи) дала Старцу ответ на его вопрос.

Листая ее, он натолкнулся на записи, посвященные звуковым волнам. Внимательно читая написанное, отец Порфирий подумал: если бросить в озеро маленький камень, то вода придет в движение, пойдут круги. Но если рядом бросить большой камень, то от него тоже пойдут круги, еще больше. Они полностью заглушат круги от первого камешка.

Это было ответом, который Старец ждал от Бога. На следующий день он постарался сосредоточить все свои душевные и духовные силы на молитве и на совершении Божественной литургии. И тогда «круги на воде», которые он вызвал в своем уме и сердце, поглотили «круги на воде» от граммофона и пластинок. Больше они не беспокоили Старца и не отрывали его от совершения Божественной литургии.

Мы знаем, что такое монашество, что такое равноангельная жизнь, из книг и патериков. Но мы видели эту жизнь и в центре Афин, у отца Порфирия. Открою вам следующее. Все те годы, когда я с ним встречался, у меня всегда оставалось такое впечатление, что я видел перед собой ангела. Ангела во плоти. Он был образцом монашеского жительства, равноангельной жизни, которые он, вместе с умной молитвой, принес в Афины. Замечательно, что отец Порфирий не считал, что Иисусова молитва является уделом одних лишь монахов, но был уверен, что ее могут творить и миряне. Когда к нему кто‑нибудь приходил, он ненадолго отрывался от всего, уходил в себя и творил молитву «Господи, Иисусе Христе…». Вся его жизнь была непрестанной молитвой.

Когда отец Порфирий говорил об Иисусовой молитве, его лицо озарялось детской радостью. Своим слабым голосом, очень внятно, он, радостно взмахивая в такт рукой, медленно, разделяя каждое слово, говорил: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». На одной из наших бесед о молитве он сказал: «Мне Бог даровал благодать, чтобы я много упражнялся в этом делании». Деланием он называл сердечную молитву. «Это делание приносит большую пользу всем верующим. Оно очищает душу и удерживает ум». Почти во всех беседах он обязательно говорил и о молитве. Позднее, когда Старец переехал в Милеси, в Оропос (еще до того, как были окончены первоначальные постройки исихастириона), он мечтал отвести там специальное место и посвятить его этому деланию.

Старец советовал мне с молитвой преодолевать все проблемы, пока они не разрешатся. Он говорил: «Молись спокойно, доверившись любви Божией и промыслу Божию. Не переживай и не изнуряй себя на молитве».

Он просил меня молиться и о себе, чтобы Бог даровал ему терпение в перенесении болезней, от которых он сильно страдал.

В одно из своих посещений Старца я вспомнил и процитировал ему отрывок из беседы святителя Иоанна Златоуста о молитве. «Как ночная молитва апостолов Павла и Силы отверзла двери темницы, — говорил святитель, — точно так же и ночная молитва христиан отверзает двери неба». Услышав эти слова, Старец обрадовался. «Это прекрасно, — сказал он мне. — Где ты нашел эти слова, чадо мое? Перепиши эту беседу полностью и принеси ее мне. Ты знаешь, это так и есть. На ночных молитвах и бдениях так и бывает, как говорит святитель Иоанн Златоуст. Когда ты просыпаешься ночью, не переворачивайся на другой бок, чтобы снова заснуть. Встань, опустись на колени перед распятием и святыми иконами и помолись смиренно и с любовью. Полчаса, пятнадцать, десять, пять минут, сколько можешь. Ты получишь от этого великую помощь. Ходи и на ночные службы».

Старец ничего не сказал мне о своей ночной молитве. Но как я узнал от его близких, он, не читая беседу Златоуста о молитве, каждую ночь осуществлял его предписания. Кроме того, отец Порфирий, условившись со многими своими духовными чадами, создал большую группу людей, молящихся вместе, в определенный час, каждый вечер. Это единство в молитве Старца с его духовными чадами таинственно соединяло их всех со Христом и друг с другом и очень помогало им в жизни.

Вечернее время, с десяти до десяти часов пятнадцати минут, отец Порфирий назначил временем «встречи и знакомства» для своих духовных чад. Он велел нам, где бы мы ни находились, в это время всегда творить молитву Иисусову: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Он говорил: «Пусть одни из вас находятся на Крите, другие на Пелопоннесе, третьи в Салониках, четвертые в иных местах Греции и даже в других странах мира, но если все молятся, то мы все вместе встречаемся в молитве, охватывая своей молитвой всех, даже тех, кто не молится».

Теперь, когда Старца телесно уже нет на земле, давайте мы все, как его духовные чада, так и те, кто не был с ним знаком, держаться этой его прекрасной заповеди, которую он дал, когда был рядом с нами. А отец Порфирий, пребывая на Небесах, смотря и наблюдая за нами, ниспошлет нам всяческую, как духовную, так и вещественную, помощь, в которой мы так нуждаемся. Велико его дерзновение пред Богом.