Литмир - Электронная Библиотека

Маленький южанин лишь плотнее вжался в спинку стула — президентские полномочия начинали явно тяготить его.

— Ну… и что же нам делать теперь? — наконец спросил он.

— Вы хотите сказать — что же вам теперь делать? — поправил его экс-президент. — Вы же президент страны — вот и решайте.

— Я не могу понять одного. Минуту назад вы сказали, что об этом никто не знал — ни ЦРУ, ни ФБР, ни другие службы. Каким же образом это стало известно вам?

— Именно об этом я и собирался рассказать вам. Давайте вашу чашку — я налью вам еще кофе; только крепче держите ее.

И лысеющий ветеран политических баталий, вновь откинувшись на диване, начал рассказывать новому президенту о существовании тайной государственной организации под названием КЮРЕ, которая была основана в начале шестидесятых для борьбы с преступностью и коррупцией в государственном аппарате. Методы КЮРЕ выходили за рамки конституции — для того, чтобы преступность и коррупция не упрятали конституцию в свои рамки.

Один лишь президент Соединенных Штатов знал о существовании этой организации, статус которой даже позволял ей не подчиняться его приказам. Президент только ставил задачу — в способах ее выполнения КЮРЕ не отчитывалась ни перед кем.

— Иными словами, — подытожил его собеседник, — президент попросту не контролирует ее.

— Отнюдь, — покачал головой экс-президент, — последнее слово остается за вами. Отдайте приказ о ее расформировании — и КЮРЕ тут же перестанет существовать. Испарится, исчезнет, и даже вы забудете, что она когда-либо была. — И экс-президент продолжал рассказывать. — Все это время КЮРЕ возглавлял некий доктор Харолд В.Смит, и только Смит, мозг организации — и еще один человек, ее карающая рука — знали о том, чем и как занимается эта организация.

— А кто этот… карающая рука? — спросил президент.

— Не знаю, — покачал головой бывший хозяин Овального кабинета. — Я видел его всего один раз. Должен признаться, производит впечатление. Я не знаю даже его имени. Мне он известен был под кличкой Дестроер.

Глядя в пол, новый президент Соединенных Штатов задумчиво качал головой, словно все, о чем предшественник сообщил ему, наполнило его душу глубочайшим сожалением.

— В чем дело, черт возьми? — экс-президент в недоумении вскинул брови.

— Значит, это правда. Это правда. Я всегда это знал. Знал, что в стране есть секретное правительство, на которое работают секретные спецслужбы… попирающие гражданские права, оскорбляющие миллионы законопослушных американцев — и я не намерен с этим мириться, слышите! Меня избрали вовсе не для того, чтобы, находясь на этом посту, я терпел такое!

— Вас избрали прежде всего не для того, чтобы вы сообщали американскому народу по радио о неизвестных отравителях, которые вот-вот в полном составе отправят его на тот свет — точное время в утреннем выпуске новостей, оставайтесь с нами! А если русские уберут наших лучших шпионов в Европе, разгромив таким образом всю агентурную сеть и лишив нас защиты от восточного блока — вы тоже пожелаете сообщить об этом избирателям? Лично я предпочел в свое время в подобной ситуации действовать по обстановке — и потому поручил разбираться с этим делом КЮРЕ. — Встав, он ободряюще улыбнулся своему низкорослому собеседнику. — Видите ли, здесь дело вовсе не в этике… а скорее в вашей сообразительности, в умении управлять страной так, чтобы это пошло на пользу интересам всего народа. КЮРЕ может вам в этом помочь. Так что решайте. Если вы не хотите поручить им разобраться с этими отравлениями — дело ваше. Просто подпишите приказ об их роспуске. Правда, если через неделю люди снова начнут умирать, не знаю уж, к кому вам тогда обращаться. — Улыбка экс-президента стала невеселой. — Вот именно это вы и должны прежде всего узнать о своей новой должности. Вы — один. И если, пардон, дерьмо попадет в вентилятор, рядом с вами не окажется никого — ни министров, ни родных, ни друзей… Забудьте об этом. А КЮРЕ поможет вам. Но, повторяю, выбор — за вами.

Повернувшись, экс-президент медленно пошел к двери.

— Мне просто это не нравится, — произнес новый президент. — Я не люблю секреты.

— Еще раз говорю — решать вам. В нижнем правом ящике вот этого комода — красный телефон. Чтобы связаться с ними, нужно просто снять трубку.

Открыв дверь, ведущую в холл, он обернулся и в последний раз обвел взглядом комнату.

— Теперь это ваш кабинет. Желаю успеха. И постарайтесь потрудиться на совесть, слышите?

Затем, резко повернувшись, он вышел; дверь в холл с треском захлопнулась.

Маленький южанин встал и, нервно потирая руки, принялся ходить взад и вперед по комнате. Но с каждым разом он оказывался все ближе к комоду, в котором скрывался заветный телефон — и в конце концов остановился перед ним, выдвинул нижний правый ящик и, протянув руку, извлек на Божий свет небольшой красный аппарат без диска.

Поднеся трубку к уху, он услышал на том конце провода мужской голос, звук которого немедленно вызвал у него в памяти слово “кислый”. Голос сказал: “Да, мистер президент?”

Ни тебе “здрасьте”, ни “как поживаете” — ни приветствий, ни вопросов. Просто-напросто — “Да, мистер президент?”

Президент глубоко вдохнул.

— Насчет этого дела об отравлениях…

— Да?

Президент вдохнул снова. И затем быстро — словно быстрота могла сыграть в этом деле решающую роль — выдохнул в трубку:

— Займитесь.

— Да, мистер президент.

Кислый голос в трубке умолк, и на том конце щелкнуло. Несколько секунд новый президент смотрел молча на красный телефон, затем осторожно положил трубку на рычаг и задвинул ящик.

Обвел взглядом кабинет; взглянул в окно, выходившее на Пенсильвания-авеню.

И уже подойдя к двери, позволил себе один-единственный короткий комментарий по поводу всего происшедшего:

— М-мать твою.

Глава вторая

Его звали Римо, а в камере вытрезвителя воняло до отвращения. Смесь изысканных ароматов блевотины, перегара и пропитанного виски давно не стираного тряпья свалила бы с ног любого нормального человека — поэтому Римо пришлось прикрыть верхние дыхательные пути и, сократив до минимума доступ воздуха в легкие, ждать вызова к вершителям правосудия.

Копы, патрулировавшие накануне улицы славного города Такстона, что в штате Северная Дакота, столкнулись с Римо, когда он, облаченный в черную майку и черные слаксы, брел по середине проезжей части улицы, непринужденно сдергивая с ветровых стекол щетки от дворников и напевая “Ответ носится по ветру”. И когда копы запихивали его на заднее сиденье патрульной машины, то, разумеется, не заметили, что кожа Римо даже не покрыта мурашками — хотя одет он был более чем легко, а на улице было четырнадцать ниже нуля по Фаренгейту.

А Римо ничего им не сказал. Только предъявил удостоверение личности, где он значился как Римо Боффер из Нью-Йорка, бывший таксист, и отправился в камеру ожидать своей участи.

И до сих пор ожидал.

Ожидал, пока его призовет к себе судья Декстер Т.Амброуз-младший, которого в участке звали “Декстер-висельник”. И были не правы — по крайней мере, до тех пор, пока обвиняемые, представавшие пред светлые очи Декстера, не состояли в преступном сговоре… или имели связи, или пару лишних долларов. Такие люди, как правило, сталкивались с деликатной и нежной стороной сложной натуры Декстера Т.Амброуза — поскольку пламень и меч были припасены им для тех, кто был беден, сир и у кого никаких связей не было.

Было девять часов утра. Римо давно уже не требовалось смотреть на часы, чтобы узнать точное время; часа через два он рассчитывал отсюда выбраться — а пока ждал; он терпеть не мог торопиться. Почти весь вечер накануне он потратил как раз на то, чтобы разыскать судью Декстера Т.Амброуза — но безуспешно: того не было ни дома, ни в квартире его любовницы, ни в тех местах, где его обычно можно было найти, и Римо понял, что самый быстрый способ с ним встретиться — это очутиться перед ним утром на скамье подсудимых.

5
{"b":"174988","o":1}