— Это я тоже объясню, — обещал я. — А теперь давайте забудем об этих проблемах — мы снова вместе.

— Да, — согласился он, пытаясь улыбнуться. — Это все же день радости — увидеть вас обоих вернувшимися, это больше, чем я смел надеяться. Идемте, идемте — мы пообедаем, поговорим и все узнаем.

Под руку мы с Шизалой последовали за ее отцом и братом во дворец.

Скоро обед был готов, и я начал рассказывать им о своем возвращении на Землю, о путешествии обратно на Марс, и о своих приключениях на Севере. Потом Дарнал говорил о своих приключениях, и мы обсудили происшедшее в Варнале с тех пор, как мы его покинули.

Несмотря на неотступное присутствие черной угрозы войны, которую мы не могли скрыть, разговор продолжался далеко за полночь. Следующий день принесет две вещи — церемонию обручения между Шизалой и мной, необходимую, прежде чем мог иметь место брак, и планы войны.

— Так значит, Хоргула обманула Болита Фас Огдая, как обманула и его сына, — сказал Карнак на следующее утро.

— Он в полной ее власти, — подтвердил Дарнал.

Мы завтракали вместе — редкий обычай на Марсе, но нельзя было терять времени.

— Должен быть способ убедить Бради, что она лжет, — сказала Шизала.

— Ты его не видела, — возразил я ей. — Мы пытались убедить его, но он едва сознавал, что мы говорим — он был словно спящий. Эта война — се дело, не Болита Фас Огдая.

— Вопрос остается прежний, — указал Дарнал. — Как мы можем отвратить эту войну? Я не желаю проливать кровь своих друзей и не желаю видеть Карнал уничтоженным, потому что они несомненно победят.

— Если только я смогу додуматься до одного способа, — тихо проговорил я. — Это нежелательное решение, но другого выхода, кажется, нет. Если откажет все прочее, кто–то должен убить ее. Со смертью Хоргулы придет конец ее власти над Бради и его подданными.

— Убить женщину! — Дарнал был шокирован.

— Мне эта мысль нравится не больше, чем тебе.

— Ты прав, Майкл Кейн, — кивнул Карнак. — Это, должно быть, наш единственный шанс. Но кто же возьмется за такую отвратительную задачу?!

— Поскольку я додумался до этого решения, значит ответственность должна лежать на мне, — пробормотал я.

— Давайте обсудим это позже, — поспешно предложил Бради. — Сейчас почти уж время для обручальной церемонии в тронном зале. Вы с Шизалой должны подготовиться.

Я вернулся в свои покои, а Шизала в свои. Там я нашел разнообразное снаряжение и одежду. В скором времени прибыл Дарнал показать мне, как я должен надеть все это.

Там была портупея, сделанная из золота и серебра, усеянная драгоценностями, камнями, и меч, тоже сверкающий бриллиантами, с соответствующим кинжалом.

Был и толстый синий плащ с богатой алой оторочкой. Плащ этот был украшен тонкой желто–зеленой вышивкой, изображающей символически сцены из истории Карнала.

Была также и пара сандалий из мягкой сверкающей черной кожи, заплетавшейся ремнями как раз ниже колен.

Скоро я облачился во все это, и Дарнал отступил полюбоваться мной.

— У тебя прекрасный вид, — заявил он. — Я горжусь, что стану тебе братом.

В марсианском словаре нет такого понятия как «шурин». Когда человек женится, в семье он автоматически обретает тот же статус, что и кровный родственник. Я стану сыном Карнака и братом Дарнала — их братья и кузены станут моими. Казалось странным, что по этой логике Шизала станет не только моей женой, но и сестрой! Но таков уж обычай Марса, и я его принимаю.

Дарнал провел меня в тронный зал, где нас ждали немногие избранные придворные. Тронный зал отличался от того, что я видел в Бриллиантовом городе, он был попроще и менее претенциозным. На возвышении стоял Бради Карнак в мантии из черного меха, с диадемой на голове.

Подобно большинству важных обычаев Южного Марса, церемония была краткой и все же впечатляющей.

Карнак объявил, что мы должны пожениться, и мы подтвердили, что таково было наше желание. Затем он спросил, нет ли каких возражений против этого брака. Никаких возражений не было.

— Тогда, — заключил Карнак, — пусть моя дочь Шизала, Брадинака, и мой сын, Майкл Кейн с Негалу, сыграют свадьбу, когда им будет угодно, но после периода в десять дней с этого часа.

Так я обручился с этой чудесной девушкой.

Теперь предстояло готовиться к бессмысленной войне.

С балкона дворцовой башни мы смотрели на площадь внизу, где начала собираться наша до жалости истощенная армия.

Я уже снял с себя церемониальное облачение и был одет в простое снаряжение воина, с мечом, как у работяги, и одним из довольно неточных духовых пистолетов Карнала. На плечах у меня висел плащ из темно–зеленой ткани.

Могу отметить также, что я начал отпускать волосы, по моде южных марсиан. Хотя в нашем обществе в какой–то степени косо смотрели на этот обычай, человек с короткими волосами на Марсе выделяется, и ему склонны задавать вопросы насчет них. Таким образом, чтоб стать как можно более похожим на своих хозяев, которых никто не может назвать не мужественными, я дал своим волосам полную волю. Они удерживались от спадания на глаза, тоже по марсианской моде, посредством простой металлической диадемы. Моя была из золота и являлась обручальным подарком Шизалы. Я стоял, обнимая ее одной рукой, когда мы смотрели на площадь.

Как главный пукан–нара карнальских воинов, Дарнал находился на площади, но Карнак был с нами на балконе.

— Ты был способен судить о силе Мишим Тена? — спросил меня Карнак.

— Да, — ответил я. — Во всяком случае до некоторой степени они, должно быть, превосходят вас в численности: пять–шесть к одному.

— Наш сильнейший союзник — против нас! Эта будет разрушением Юга, каким мы его знали, — слабо произнесла Шизала. — Равновесие сил веками поддерживалось теми, кого мы выбирали и называли «благоволящими странами», среди них главные Мишим Тен и Карнал. Это война до такой степени ослабит нас, что Юг станет добычей всякого рода врагов.

— Несомненно, именно этой анархии и добивается Хоргула, — сказал я. — В последовавшей за войной анархией, — а для нее не может иметь значения, кто выиграет, — она обретет власть, которой жаждет. Она потерпела неудачу в своей попытке разбить нас, использовав арзгунов, — теперь она пробует сделать это по–другому. Она не так–то легко сдается.

— Странная она женщина, — проговорила Шизала задумчиво. — Я провела много времени в ее обществе — против своей воли, конечно, поскольку была ее пленницей. Иногда у нее такой невинный и недоумевающий вид, в другое время она — чудовище. И эта ее странная сила, эта способность заставлять других делать то, что ей вздумается. Она — нечеловеческая.

— Она не нечеловеческая, — возразил я, — поскольку многие, должно быть, обладают схожей силой, хотя и не столь развитой. А то, как она использует ее, вот что извращение!

— Она, кажется, винит все южные страны в совершенном против нее преступлении, — сказала Шизала. — Почему бы это?

— Кто может объяснить мотивы больного ума? — ответил я вопросом на вопрос. — Она безумна, и если бы безумие легко объяснили логикой, тогда, наверное, не было бы никакого безумия!

— Этот твой план, — сказала Шизала с легким содроганием, — убить ее. Как ты планируешь совершить это покушение?

— Она настолько отвратительна для меня, — ответил я, — что я мало об этом думаю. Сперва мы должны подождать, пока не выступит в поход главная армия Мишим Тена. Я не думаю, что Хоргула станет рисковать собственной жизнью, поехав с армией. Она останется в тылу.

— Я убью ее, конечно, только в крайнем случае, — то есть если не смогу найти никакого другого способа, чтобы убедить Бради, что она лжет. Или, еще лучше, заставить ее признаться, что она говорит неправду!

— А когда армия выступит в поход — что тогда?

— Я тайно прибуду в Мишим Тен.

— Как?

— Я пройду большую часть расстояния на воздушном корабле, потом выкрашу кожу примерно в тот же цвет, что и у людей из Мишим Тена, вступающих в город как наемники. Я считаю, что есть отряды наемников, ищущих работу в Мишим Тене.