Энни в испуге прошептала:

— Как только вы уедете, она, наверное, прикажет запереть дверь. И может не пустить вас обратно.

— Ну и что? Тогда я подожду, когда вернется Райан.

— Вы еще не знаете эту женщину, — осмелев, продолжала Энни. — Неизвестно, что ей в голову втемяшится. В нее словно бес вселился.

Эрин в душе согласилась с ней, но решила промолчать.

Элиза увидела Энни с саквояжами из ковровой ткани и бросилась оповещать миссис Викторию, что Эрин, видимо, куда-то уезжает.

Виктория сидела за письменным столом Райана, изучая схему лабиринта.

— Значит, собирается к своему любовнику, пока Райана нет. Вот увидишь, наверняка скажет, что останется у матери. Пусть едет. Она не знает, что я приготовила для нее ловушку. Я поеду по ее следам и застану их во время свидания. А ты возвращайся обратно и продолжай наблюдать, потому что она может улизнуть ночью. Если только она выйдет из комнаты, сразу же беги ко мне. В любой час, хоть среди ночи.

Элиза заморгала воспаленными от усталости глазами. Она и так уже едва стояла на ногах.

— Вы хотите, чтобы я… провела там весь день?

— И ночь тоже, Элиза. Кому еще я могу доверить это дело? Не мешкай, возвращайся туда. Она может выйти в любой момент.

День тянулся ужасно медленно, каждая минута казалась часом. Элиза едва стояла на ногах. Она знала: все прочие слуги в это время заняты своими делами на другом этаже, но все равно не осмеливалась покинуть свое укрытие. Не может быть, чтобы Бог не внял ее мысленной молитве, думала она, изнемогая от усталости. Господь должен образумить ее госпожу, чтобы она поняла, что ей, Элизе, бесполезно торчать здесь всю ночь.

Когда она оставила свой пост, чтобы принести Виктории ужин, та рассердилась:

— Ведь сказано тебе: оставайся там!

Элиза чувствовала, что вот-вот упадет в изнеможении.

— Я ведь с самого утра не присела, — проговорила она, едва сдерживая слезы. Последний раз, когда она на несколько минут оставила свой пост, ей удалось лишь проглотить кусочек кукурузной лепешки. У нее даже не было времени наведаться в отхожее место, и она сейчас ощущала неприятные позывы в животе. Элиза не выдержала и залилась слезами. Наконец, взяв себя в руки, пролепетала: — Пощадите, миз Виктория. Можно мне ненадолго выйти во двор… по надобности и поесть?

— Да ради Бога. — Виктория отстранила тарелку и встала. — Иди. Я пойду сама покараулю. Даю тебе десять минут. Не больше.

Виктории повезло. Вскоре со стороны лестницы послышались торопливые шаги. Уже почти стемнело. Только слабый свет, пробивавшийся в окошко над входом, падал на ступени. Виктория разглядела поднимавшуюся по лестнице фигуру. Это была Энни. Девушка пробежала по коридору и ворвалась в комнату Эрин. Виктория отметила, что служанка не потрудилась постучаться; она еще больше удивилась, услышав, как та в возбуждении воскликнула:

— Роза, миз Эрин! Я нашла ее на могиле.

Выглянув из ниши, Виктория увидела, как Эрин поспешно прикрыла дверь. Потом из-за двери послышался ее тревожный голос:

— Тсс, тише. Нас могут услышать.

Теперь уже Виктория не слышала ни слова.

Энни оставалась в комнате совсем недолго. Виктория, следившая, как девушка спускается по лестнице, ликовала: появилась новая пища для размышлений, новые возможности для раскручивания интриги. Через несколько минут Элиза, возможно, получит новое задание.

Роза.

Роза на могиле.

Виктория задумалась: что же это значит? Должно быть, Энни имела в виду могилу Генриетты Янгблад. На главном семейном кладбище никто из рабов не рискнул бы показаться. Однако Викторию занимало совсем другое. Роза… Роза в такое время года. Лето давно минуло. Осень тоже близилась к концу. Зима вот-вот начнется. В саду просто не могло быть цветущих роз.

Постепенно загадка раскрывалась. Вероятно, это была бумажная роза. Условный сигнал?.. Конечно! Цветок на могиле означал, что Эрин должна с кем-то встретиться в лабиринте. Но когда?

На лестнице опять послышались шаги. На этот раз появилась Элиза. Виктория бросилась ей навстречу и потащила ее к себе в комнату.

Прикрыв за собой дверь, Виктория рассказала служанке о своих подозрениях и дала ей новые поручения.

— Сейчас ты вернешься в нишу и будешь следить дальше. Ни на миг не спускай глаз с двери и не вздумай заснуть, — прибавила она, строго глядя на Элизу. — Как только она выйдет — мигом ко мне. А я сразу оденусь и побегу за ней. Ты поняла?

— Да, мэм.

Элиза впервые пожалела о своем участии в этом деле. Теперь ей предстояло простоять в нише всю долгую ночь, если на то будет воля Господа. Неожиданно она поймала себя на мысли, что предпочла бы не верховодить, а быть наравне со всеми прочими слугами. Тогда она могла бы влиться в их компанию и жить с ними в одном поселении.

Элиза имела некоторое представление об их быте и привычках. Когда служанки беседовали на кухне, она прислушивалась к их разговорам. То они сообща тушили мелкую рыбешку в огромном котле, то жарили картошку с луком для гарнира, то раскатывали тесто под клецки и готовили закуску к стаканчику браги. По вечерам они веселились все вместе: кто-нибудь играл на банджо, а остальные слушали или пели.

Элиза судорожно сглотнула, с горечью подумав о дружбе, которой сама себя лишила. Немало лет прошло с тех пор, как она перешагнула невидимую черту, отделяющую ее от соплеменников. Утратив дружбу своих собратьев, она принялась выслуживаться перед своей белой госпожой.

И не было для нее пути обратно.

Тихонько стучали часы, время от времени мерно отбивая удары; и с каждой минутой сердце Эрин билось все быстрее. Она не ожидала, что очередной беглец появится так быстро, и надеялась, что этой ночью ей не придется выходить из дома. Если так будет продолжаться, думала она, то придется как-нибудь связаться с Сэмом Уэйдом и пересмотреть их договоренность. Отлучаться каждую ночь слишком рискованно. Она собиралась также оповестить Сэма о том, что ей придется задержаться у матери, — пусть поручит кому-нибудь другому следить за вазой и провожать к реке беглецов.

За несколько минут до полуночи Эрин тихонько направилась к выходу. И в доме, и в саду царила тишина. Сквозь затянувшие небо тучи едва просвечивала луна, проливая на землю скудный желтый свет. К счастью, Эрин хорошо изучила дорогу. Как и в предыдущую ночь, она подошла ко входу в лабиринт и окликнула того, кто там скрывался. Однако на сей раз никто не откликался. С тревожным предчувствием она вошла в лабиринт, то и дело окликая беглеца. Ответом ей была гробовая тишина. Она вглядывалась в густой кустарник, но не видела ни души.

Наконец Эрин догадалась: должно быть, кто-то ждет ее в центре. Надеясь, что это окажется Сэм, она пошла быстрее. Минуя поворот за поворотом, она уверенно шла по лабиринту, шла почти вслепую. Наконец добралась до полянки, где было довольно светло. Когда от кустов отделилась какая-то тень и двинулась к ней, она отпрянула, хотела вернуться в глубь лабиринта, чтобы там дождаться, когда незнакомец назовет себя. Но в следующее мгновение ее окликнул Сэм.

Она бросилась ему навстречу, и тут же из-за туч неожиданно выплыла луна.

— Слава Богу, это вы, Сэм. Я собиралась завтра отправить к вам Розу с запиской. Видимо, я останусь у них на несколько дней и… — Эрин умолкла, увидев в выражении его лица что-то такое, отчего у нее похолодело сердце. — Что-то случилось? Да? Я как чувствовала. Моя мама?! Она… умерла?

— Не уверен. Я не смог выяснить, что там происходит. К таким людям, как ваш отчим, просто так не подойдешь. Но что-то случилось, это точно. Вы слышали барабаны прошлой ночью?

— Да, — в испуге кивнула Эрин. — Но что это значит?

— Случилась беда. Сначала я подумал, что этот переполох связан с побегом Бена. Но Магалия сказала, что сегодня получила послание. У Закери большие неприятности. Поэтому я поехал туда. Хотел пройти через главные ворота, но меня не пустили. Вышел надсмотрщик и сказал, что ему не дозволено впускать посторонних. Я спросил почему, но он не захотел ответить. Сказал только, что у них сложности с рабами и Закери собирает группу вооруженных людей.