Арлин пристально посмотрела на нее, удивленная ее бодрым голосом. И еще больше изумилась, увидев лицо Розы — сияющие глаза и губы, растянутые в жизнерадостной улыбке.
— Ты так говоришь, Роза, словно ничего лучшего и желать не надо, — сказала она с сомнением. — Я ничего не понимаю. Или ты чего-то не договариваешь?
Роза спохватилась, что сболтнула лишнее. Улыбка сошла с ее лица. Хотя она полностью доверяла миз Арлин, ей не хотелось навлекать на себя подозрения. Сейчас она мысленно ругала себя за то, что так неосторожно обнаружила свою радость, и плохо представляла, как ей поступать дальше. Она ни под каким видом не собиралась посвящать свою госпожу в дела «Свободных земель» — не дай Бог, ей захочется связаться с их местной ячейкой. Не с ее это слабым сердцем.
Взволнованная Арлин тревожно заглядывала Розе в глаза и настойчиво теребила ее за руки.
— Нет, мэм, — сказала Роза, опуская голову. — Просто я полагаюсь на Бога. Я вверила ему судьбу моей девочки, и он будет хранить ее. В конце концов, это по его воле она убежала.
Арлин в задумчивости кусала нижнюю губу. В том, как вела себя Роза, было определенно нечто настораживающее. Похоже, служанка что-то скрывала.
— Что ты слышала о ней, Роза? — осторожно спросила она. — Летти ничего не передавала тебе, где она? — Арлин протянула руки и накрыла ими лежащие на коленях ладони женщины, как бы призывая ее к откровенности. — Ты должна доверять мне. Я могу помочь…
— Нет, нет, мэм, — повторяла Роза, поднимая голову и глядя ей прямо в глаза. — Я ничего не слышала о ней и, вероятно, не услышу. И вряд ли вы что-то сможете сделать. Но даже если я больше никогда не узнаю о ней, моему сердцу все равно будет спокойнее. Где бы она ни была, это все равно лучше, чем если бы мастер отвез ее на блокпост.
Арлин отвернулась, чтобы налить себе чай.
— Ты не права, Роза. Совершенно не права. Ты прекрасно знаешь, с какой симпатией я отношусь к тебе. Все эти годы я старалась сделать так, чтобы тебе и другим людям жилось легче. Правда, у меня это плохо получалось. Мистер Тремейн очень упрямый и своевольный человек. Его не перекроишь на свой лад. Мне никогда не удавалось повлиять на его образ мыслей, хотя, видит Бог, я очень старалась.
— Я знаю, и другие тоже знают. Мы все любим вас, миз Арлин. Вы замечательная женщина, настоящая христианка. Мы знаем, вы не виноваты, что мастер так обращается с нами.
— Будь это в моей власти, Роза, вы все давно были бы на свободе.
— И это мы знаем, — подтвердила Роза. — Простите меня, миз Арлин, я сейчас скажу вам обидную вещь, — смело продолжила она. — Никто из нас не желает ему добра. Мы все молимся еженощно, чтобы в одно прекрасное утро узнать, что мастер умер. И тогда к исходу дня вы бы отпустили нас на волю.
Арлин опустила глаза и сделала глубокий вздох. Она, медленно вздыхала воздух вместе с чувством вины за неспособность призвать к терпимости и милосердию своего супруга. Столько лет она хранила постыдное молчание, боясь обнаружить свою ненависть к тому, что он творит. Наконец она снова взглянула на Розу и сказала.
— Не стоит больше толковать об этом. Так будет лучше для всех нас.
Роза подобострастно закивала, но все же рискнула спросить:
— Разве вы сами не рады, что мастера сейчас нет? Небось думаете, хоть бы он не вернулся раньше, чем состоится свадьба?
— О да! Может быть, это звучит эгоистично, но я признаюсь тебе, что побег Летти сослужил мне добрую службу. Сейчас я мечтаю об одном: чтобы Эрин вышла замуж и до его возвращения благополучно уехала из дому.
— А вы… я надеюсь, — неуверенно начала Роза и замолчала. Потом, набравшись смелости, спросила прямо: — Вы переедете вместе с ней, миз Арлин?
То же самое говорила ей и Эрин во время помолвки. Хотя в тот вечер Арлин пребывала в легкой эйфории от всего, в том числе и от выпитого шампанского, ей запомнились слова дочери. И она в глубине души надеялась, что такая возможность станет реальностью… если ей суждено прожить еще какое-то время. Райан Янгблад — человек великодушный, рассуждала она, у него устойчивое положение в обществе, и он очень богат. Пока еще он не сознает, что ему сулит эта женитьба. Когда же влюбится в Эрин до беспамятства, будет предан ей бесконечно. И если она захочет, чтобы ее мать жила с ними, он не станет возражать. И даже выступит на их защиту, если Закери попытается им помешать. Арлин была уверена в этом.
— Пока рано говорить что-то определенное, — сказала Арлин. — Не надо торопиться. Посмотрим, что будет дальше. Но если это произойдет, — поспешно добавила она, — ты уйдешь со мной. Я ни за что не брошу тебя здесь. Можешь быть спокойна.
— Он не позволит мне уйти с вами, но я все равно не останусь здесь. Если вы уйдете, я тоже убегу и постараюсь разыскать мою девочку. Только вам незачем думать об этом, миз Арлин.
Арлин испытующе посмотрела на нее и сказала с легким укором:
— Мне кажется, ты знаешь, куда тебе бежать, Роза. Ты знаешь больше, чем говоришь и…
Она замолчала, у нее начался кашель.
Роза наклонилась, похлопывая ее по спине, и подставила чашку с чаем. Арлин отчаянно замахала руками, беспомощно кивая на пузырек с зеленым сиропом на ночном столике.
Даже после большого глотка снадобья кашель прекратился не сразу. Когда она снова заглотнула воздух, пытаясь расправить легкие, раздался пронзительный хрипящий звук. Роза, наблюдавшая за ней широко раскрытыми глазами, пришла в ужас. Полотняный носовой платок, которым Арлин прикрывала рот во время приступа, окрасился кровью. Совсем плохо, с грустью подумала Роза и, чтобы успокоить хозяйку, ласково сказала, что ее ждет свежая порция лекарства. За день до этого Талвах говорил, что отвар, который он готовил для нее, почти готов.
Арлин еще не пришла в себя: ее дыхание оставалось неровным.
— С тех пор как уехал мистер Тремейн, — как бы невзначай заметила она, — Талвах почти регулярно появляется здесь. Ты бы предупредила его, что мистер Тремейн может вернуться в любое время. Если он застанет его здесь, может случиться все что угодно.
— Только не с Талвахом. — Роза неожиданно вскинула подбородок. В ее глазах вспыхнуло презрение. — Если ему запретят ходить сюда, кто будет лечить наши болячки? Мастер Закери никогда не раскошелится на доктора для рабов. На его месте другой хозяин сказал бы Талваху спасибо, что он не дает рабам подыхать как мухам. — Да, на других плантациях следят за тем, чтобы люди не умирали, — сказала Арлин скорее себе, чем Розе. — Другие хозяева берегут рабов. Ведь смерть любого из них — урон для собственника. А он о своих не заботится. Едет и покупает нового.
— По-моему, он побаивается Талваха.
— Я не могу сказать, в чем тут дело. Думаю, что ему не нравится влияние Талваха на рабов. По-видимому, он подозревает его в распространении колдовства и шаманства. В последний раз, когда он застал его вблизи поселения, он несколько дней был вне себя от бешенства. Я подслушала, как он приказал одному надсмотрщику пристрелить Талваха, если тот появится вновь.
Роза невольно задрожала.
— Надо предупредить его, чтобы был осторожен. Я знаю, где он живет, и сразу же схожу к нему. Сама заберу готовый отвар.
Арлин устало кивала головой. Роза была единственным человеком, которому она решилась открыться в эту минуту.
— Его отвар тоже плохо помогает. Во всяком случае, не намного лучше того, что прописал доктор. Кашель становится все тяжелее и продолжительнее. Теперь, чтобы снять приступ, мне нужны все большие и большие дозы. Конечно, бывают и хорошие дни, но плохих больше. И они все чаще следуют подряд. Я молю Бога, чтобы он послал мне силы. Скорей бы свадьба. Свалить гору с плеч и умереть спокойно.
Она горько улыбнулась.
— А мастер Янгблад, он что-нибудь предпринимает? — спросила Роза.
— Сказал, что сам все организует. Я безумно рада, что он освободил меня от этой миссии. Ты же знаешь, у нас нет возможности для приемов. Только вообрази себе картину: съезжаются гости, и вдруг в самый разгар приезжает мистер Тремейн. — Она содрогнулась при одной мысли об этом. — Ты не представляешь, Роза, как я благодарна мистеру Янгбладу за то, что он взял на себя все заботы.
