— Эй, дождь, проваливай! — закричал я.

Это сработало. Дождь прекратился. В нескольких десятках метров от меня молодая женщина перешла на другую сторону дороги. Она, конечно же, помнила наставления матушки — не приближаться к людям, которые грозят небесам.

Ветровка мне больше была не нужна, осталась лишь морось. Но морось обманчива. Двадцать пять минут под мелким дождем — и ты промок насквозь, а водители не считают нужным испытывать сострадание к путешественнику. Я смиренно сел на холодильник. Я забыл, что он мокрый и что поклонники его подписывали. Теперь на моем заду красовалась надпись «С наилучшими пожеланиями» в зеркальном отображении. Для большинства это была просто абракадабра, но прочитать эту надпись могли водители, которые проезжали мимо и смотрели на меня в зеркало заднего вида. И все выглядело так, будто я не сильно расстраивался из-за того, что они не остановились.

— Милый, невероятно! Этот парень ловит машину с холодильником, и у него на заду написано «С наилучшими пожеланиями!».

— Оригинально.

Меня спас веселый водитель грузовика Том.

— Куда направляешься? — спросил он.

— Честно говоря, не знаю.

— Да, это точно, никто не знает.

Том развозил строительные материалы и любил пофилософствовать.

— Я могу высадить тебя в Киллимере, откуда ты сможешь переправиться на пароме через Шаннон в графство Керри, — посоветовал он.

На пароме в Керри. Звучало неплохо. Я достал карту.

— Да, а потом я смогу добраться до Трали.

— Точно, — сказал Том, — и окажешься в Трали.

— Да, мне нравится эта идея.

День подходил к концу, а у меня только возник дерзкий план. Том высадил меня у терминала парома, где попозировал для фото со мною, холодильником и какими-то девицами из кафе, которые увидели холодильник и выбежали к нам, чтобы с ним поздороваться. Меня начинало слегка коробить оттого, что холодильник привлекал больше внимания, чем я сам. До отправления парома оставался час, и девушкам хватило этого времени, чтобы доказать еще раз, что есть на свете кое-что покруче бесплатного обеда.

Оказавшись на борту, я понял, что являюсь единственным пассажиром без автомобиля, а так как погода все еще была не очень, большинство водителей остались в своих машинах. Я сообразил, что все эти машины уедут раньше, чем я успею добраться до дороги, поэтому единственный реальный шанс получить помощь на другой стороне реки у меня был, если обратиться к водителям здесь. Это было ужасно недостойное занятие, поскольку оно подразумевало, что придется стучать в окна и обращаться с просьбой. Мне было неудобно, но без этого никак, потому что паром выгрузит следующую партию автомобилей не раньше, чем через час, и даже тогда было бы сложно найти место, где бы водители с парома остановились.

Либо мне ужасно не везло, либо не слишком хорошо удавались мольбы, но южный берег Шаннон становился все ближе, а я не получил ни одного предложения. Может быть, тот факт, что со мной не было холодильника, которого не было видно с другого борта парома, не внушал доверия. Водитель автобуса отказал, потому что у меня не было страховки, в «рейнджровере», набитом американскими игроками в гольф, просто не было места, а все остальные говорили, что едут в другую сторону.

Наконец я подошел к грязному автомобилю, который оставил на крайний случай, если положение окажется совсем безнадежным. Я постучал в окно, и на меня посмотрели двое взъерошенных мужчин.

— Простите, но вы случайно не едете куда-нибудь в сторону Трали?

— Мы едем в Листоуэл, — не слишком тепло ответил водитель.

— Это же пути?

Заблаговременное изучение карты оказывало неоценимую услугу.

— Думаю, да.

— Вы не могли бы меня подвезти? Дело в том, что, похоже, никто не едет в ту сторону, и я в затруднении.

Эти двое, которые, видимо, были строителями, судя по песку, цементу и пыли в их волосах и на одежде, переглянулись, и тот, что постарше, на пассажирском сиденье, кивнул.

— Ладно. Мы довезем тебя до Листоуэла.

Они согласились не слишком охотно, зато я был спасен.

Я представился и, пока ходил за своими вещами, понял, что эти ребята, Пэт и Майкл, ничего не знают о холодильнике. Все, кто останавливался, чтобы меня подвезти, до настоящего момента, по крайней мере, видели, что у меня с собой громоздкий багаж. Интересно, что мне скажут? Долго ждать не пришлось.

— Боже мой, и что это такое? — спросил Пэт.

— Холодильник.

— Так я и подумал.

Они оба разглядывали его с недоверием.

— Он поместится в машину? — вежливо спросил я, зная, что поместится.

— А, да. Мы засунем его в багажник, — сказал Майкл, почесывая голову. — Прости мой французский, но на кой хрен тебе холодильник?

Я объяснил, и Пэт с Майклом обменялись взглядом, который явно говорил: «Что ж, по крайней мере, нас двое».

Пэт, который был за рулем и помоложе, минут через двадцать расслабился и стал непринужденно со мною болтать. Однако Майкл сидел с каменным лицом на переднем сиденье, убежденный в том, что они сглупили, дав возможность опасному психопату спокойно их зарезать. Он нервно ерзал, когда я говорил, и вздрагивал всякий раз, когда я делал резкое движение. У меня сложилось впечатление, что он не верил ни одному моему слову и был уверен, что в холодильнике хранятся внутренности моих жертв.

Когда мы остановились в Листоуэле, Пэт вышел и подписал холодильник, а Майкл остался на своем сиденье и следил за мной в боковое зеркало, на случай, если в последний миг я наброшусь на Пэта, заберу ключи и отвезу его в свое логово, где начну пытать.

— Ну, удачи, — сказал Пэт, пожимая мне руку.

— Спасибо.

Я с трудом разобрал бормотание Майкла на переднем сиденье:

— Да-да, счастливо.

Этот человек испытал огромное облегчение.

Полагалась кружечка пива, чтобы отметить успешные переговоры на сложном этапе моего путешествия. Пэт посоветовал бар под названием «Джон Б. Кинз», который принадлежал автору книги, по сюжету которой был снят фильм с Джоном Хертом и Ричардом Харрисом. Шагая по шумной главной улице, я прошел мимо таблички со стрелой, указывающей на «редкую торговую площадку». Что это? Место, специально отведенное для продажи и покупки редкой одежды? Увижу ли я, завернув за угол, скопление лавок, забитых пачками, килтами и охотничьими сапогами? Или это место, где редко можно что-нибудь купить? Продавцы валяются в шезлонгах, читают книжки и изредка, между главами, уделяют внимание покупателям. В «Джон Б. Кинз» для пяти вечера был довольно оживленно. Моим первым впечатлением, когда я огляделся, было великое множество претендентов на звание Местного Выпивохи, и я почувствовал себя на съезде местных выпивох. Настроение царило приподнятое, и появление незнакомца с рюкзаком и холодильником привело к увеличению степени громкости, возбуждения и смеха.

Вэл, худой мужик лет пятидесяти, в очках, с усами и в фуражке с козырьком, был самым горластым. Он объявил, что он полицейский в штатском, и задал мне несколько вопросов.

— Что в холодильнике?

— Кое-какая обувь.

Это была правда. Тем утром мне никак не удавалось запихнуть обувь обратно в рюкзак, так что куда ее оставалось деть?

— Никто не хранит обувь в холодильнике, — сказал Вэл вполне логично.

— Я храню.

— Позволь взглянуть. Я полицейский, — объявил он присутствующим. — Я должен проверить, что в этом холодильнике, может, там бомба.

Его авторитет был серьезно подорван теми, кто его близко знал; его засыпали замечаниями вроде «Оставь бедного парня в покое» и «Если Вэл полицейский, то моя задница — президент».

— Нет-нет, ничего, — сказал я. — Мне нечего прятать. Пусть полиция делает свою работу.

Под громкий хохот Вэл присел на корточки и приготовился открыть дверцу холодильника.

— Да никто не будет, черт побери, хранить обувь в холодильнике!

Когда он открывал дверцу, вокруг в ожидании собралась толпа. К смятению Вэла, на ковер выпала пара коричневых ботинок. Взрыв хохота. Вэл повернулся ко мне: