— Холодильник! Это холодильник! — закричали возбужденные голоса.

Брайан подкатил его ко мне и снял с тележки. И ретировался, оставив нас двоих, англичанина и холодильник, на обозрение баллидафских кутил. Мы, должно быть, неплохо смотрелись вместе, потому кто-то выкрикнул:

— Эй, смотрите, а они хорошо смотрятся вместе! Держу пари, он все-таки не холостяк!

— Я холостяк, — ответил я. — Мы одна команда. Другого и быть не может. Это как в пословице — «Любишь меня, люби и мой холодильник».

Публике понравилось, и она наградила меня вежливыми аплодисментами. Вежливые аплодисменты, видимо, были таким необычным явлением, что заставили диджея Кэллума закруглиться с банными процедурами и вернуться со слегка паническим видом. Он посмотрел на меня и пожал плечами, будто говоря: «Как ты умудрился выжать аплодисменты из этой толпы?». Я пожал плечами в ответ. К концу путешествия эти пожимания точно меня обессилят. Мне хотелось нагнуться к микрофону и сказать:

— А теперь я пойду, миссия выполнена.

Наверно, слегка напыщенно.

— Передаю вас снова в руки диджея, — сказал я с огромным облегчением. — Доброй ночи, вы были великолепны!

Ух! «Доброй ночи, вы были великолепны!» Что ж, я определенно призвал весь свой опыт в шоу-бизнесе, чтобы под конец выдать публике непревзойденную фразу банального лицемерия. Однако никто не возражал, и второй раз за ночь я покинул сцену под восторженные крики. Уже знакомый женский голос перекрыл все остальные:

— У холодильника есть морозилка?

Она бы составила кому-нибудь интересную партию.

Через полчаса был объявлен победитель. Брайан, который знал организаторов, меня уже известил.

— Что ж, Тони, хорошая новость — ты выиграл. Плохая новость — они не могут отдать тебе приз, потому что должны наградить местного.

Ну, не такие уж и плохие новости. Не уверен, что я действительно хочу провести целую неделю таких вечеров, как этот, в Баллибуннионе. Кроме того, справедливость восторжествовала. Главной причиной, почему я заслужил благосклонность публики, была компания холодильника, а уж это никоим образом не делает одного холостяка лучше другого.

Я присел и посмотрел на холодильник, окруженный молодыми людьми, желавшими подписать его ручками, карандашами и всем, что попадалось под руку. Рядом стоял Пэдди, победитель праздника холостяков в Баллидафе 1997 года. Никто не обращал на него внимания. Похожая судьба ждала и остальных холостяков, включая меня самого. Похоже, те немногие женщины из Баллидафа, которые оказались в пабе в тот вечер, мужчине предпочли маленький бытовой прибор. Для некоторых это предпочтение станет правилом в течение всей семейной жизни.

Диджей продолжил программу, а я вырвал холодильник из рук сумасшедших писак, которые покрывали его своими именами, сообщениями и шутками. В какой-то миг во мне зародилось странное чувство, что я должен его защитить. Я подумал, что из благоразумия такие чувства не стоит поощрять. Подводки для глаз, фломастеры и вездесущий коричневый карандаш шли в дело в процессе превращения холодильника в модернистский шедевр. При более близком рассмотрении оказалось, что послание матери-настоятельницы было практически уничтожено. Ее слова «Благослови, Господи, Тони и Сирша» стали едва различимы под грубыми каракулями баллидафской молодежи. Чем не иллюстрация положения церкви в современном обществе?

Помимо особо грубой шутки, которая теперь украшала дверцу холодильника, мое внимание привлекла еще одна надпись. Сбоку прямо под «Не горячись! С любовью, Крис и Джин» было написано: «Жизнь — чудо, а не задача. Ее надо проживать, а не решать».

Ну вот. Даже среди самой буйной пьяной толпы найдется мудрость. Мы с Брайаном и Джо вняли нашей собственной мудрости и решили ехать спать.

Несмотря на переменчивую погоду, мне везло. Все время, пока шел дождь, мне удавалось пережидать его либо в автомобиле, либо в пабе. Бывали периоды драгоценного солнечного света, но всегда сбегались нетерпеливые тучи, угрожая возвращением погоды, которой так славилась Ирландия. Сегодняшний день выдался иным. Ясное голубое небо даже без намека на кучевые, либо слоистые, облака, которые могли бы покуситься на господство солнечного света. Освежающего чистого воздуха Керри было в изобилии, лишь распахни дверь — и увидишь сочный зеленый пейзаж, нежащийся в лучах радующего глаз солнца. Прекрасное утро.

К сожалению, мы провели его в темном помещении без окон, в пабе городка Трали.

— Деревянные полы не положишь без дерева, — сказал Брайан.

Он знал свое дело. Его мобильный был включен, и как только до него дойдут новости о долгожданной доставке дерева, он отправится в Килларни, а пока — чем еще можно убить утро, если не бесконечной игрой в дартс?

Дартс. Игроки в дартс. Маловероятно, чтобы они так же возбуждали представительниц слабого пола, как, скажем, серферы. По необъяснимой причине подтянутый, мускулистый, загорелый и полуодетый дикарь, скользящий по волнам, всегда затмевает бледного пухлого парня, пьющего пиво и прицеливающегося крошечным метательным снарядом в маленькую мишень. Я страстно мечтал оказаться на улице, на солнце, и эти мечты явно отражались на качестве моих бросков. Какие бы правила ни принимались, я постоянно доказывал свое право на третье место, тогда как Брайан и Джо по очереди выходили победителями в титанической борьбе за безоговорочное первенство. Это почти увлекало.

— А далеко отсюда до Килларни? — спросил я, набрав тремя бросками всего шестнадцать очков.

— Около часа, — сказал Джо, проделав в уме арифметические действия. — Шестнадцать? Неплохо. Лучше, чем в два предыдущих раза.

Получи мы сообщение о срочной доставке, с дартс на сегодня было бы покончено, а Брайану с Джо пришлось бы начать задыхаться от клея и следить за тем, чтобы пол лег, как надо. Счастливчики!

К обеду ни слова о доставке еще не поступило, но мы все равно поехали в Килларни. Я не понял, в чем смысл, но не спрашивал, потому что именно в Килларни я планировал оказаться к концу дня. Когда мы туда приехали, Брайан и Джо провели экскурсию по городу, в программу которой входило изучение интерьеров трех пабов. Слава богу, все три были без окон и погружены во мрак, что приятно контрастировал с ослепительным солнечным светом, который приходилось терпеть тем, кто по своей глупости рискнул выйти на улицу. В одном из баров сухой старик, который выглядел так, будто за душой у него не было ни пенса, узнав, что я тот самый парень, который путешествует с холодильником, перегнулся ко мне и протянул Фунт стерлингов.

— Вот, возьми, и благослови тебя Бог, — наказал он.

— Зачем?

— На благотворительность, на которую ты собираешь деньги.

— Но я делаю это не ради благотворительности.

— А вот и нет, теперь нет. Ну же, возьми фунт.

— Честное слово, я не ради благотворительности это делаю.

— Да ладно тебе, зачем еще кто-то будет возить с собой холодильник по всей стране? Возьми фунт, ну же.

Прошло добрых пять минут, пока я не убедил его, что ни в каком благотворительном обществе я не состою и мне незачем давать фунт.

— А, ладно, тогда угощайся, — наконец сказал он и тут же потратил в два раза больше, купив мне пиво, когда я отвернулся.

Новости о доставке дерева для Брайана и Джо так и не поступили. Около пяти, после обеда в подвальном помещении китайского ресторана с искусственным освещением, мы попрощались. Брайан и Джо высадили меня у гостиницы на окраине города и поехали назад в Баллидаф. Вот и весь рабочий день обычных ребят, стелющих деревянные полы.

Я принял душ и прошел пару миль к замку Росс на берегу озера Лох-Лейн. Пока я гулял, мимо проехали туристы в двуколке, запряженной пони. Ну не дурацкая ли идея — пони с двуколкой — если кто-нибудь об этом вообще задумывался. Килларни оказался туристической столицей западной Ирландии, и явно потому, что это окно в мир для одного из самых захватывающих пейзажей страны.