— Он выключился только в генераторной?

— В коридоре лампы горели. У Терри хорошее ночное зрение… было… В тени она что-то заметила. Ты говорила не ходить поодиночке. В тот момент до нее и дошло, что она одна.

— Она после этого бросилась бежать?

— Нет. Сначала она громко позвала Гордан — та, бывает, зависает в необычных местах, так что это могла быть она — но Гордан не откликнулась. Терри стало страшно, вот тогда она и побежала, — Алекс говорил все быстрее и быстрее, будто пытался обогнать собственные слова. — Тот, кого она заметила, двинулся за ней по коридору, поэтому Терри побежала дальше, успела выбраться наружу. — Он вздохнул. — Она решила, что очутилась в безопасности.

— Что произошло потом?

Алекса молчал, его била дрожь. Я повторила:

— Алекс?

Его продолжало трясти, но он заговорил снова, тускло, невыразительно:

— Что-то ударило ее сзади. Боль в горле и запястьях, потом в груди, потом… все было кончено. — Он поднял голову. — А потом ты меня поцеловала.

Тибальт зарычал. Я опустила ладонь ему на колено, утихомиривая. Детали с быстрой и жестокой неумолимостью складывались воедино. Последний нужный кусок мозаики мне в свое время дала Эйприл — но я тогда была сосредоточена на другом и не обратила внимания. Когда она пришла в офис Колина, то спрашивала, собираюсь ли я выяснять, почему эти люди не подключаются обратно к сети. А когда умерла Джен, Эйприл сказала, что мама не перезагружается.

Она не просила выяснить, почему они умирают, потому что уже знала причину. Она хотела знать, почему они не оживают.

— Это все? — спросила я Алекса, стараясь не выдать ему глубину своего потрясения.

— Да, — кивнул он неуверенно.

— Ладно.

Держась за край койки, я поднялась на ноги и подождала, пока мир перед глазами не перестанет покачиваться. Тибальт двинулся было поддержать меня под руку, но я жестом попросила не подходить. Уверившись, что не упаду, я осторожно сделала шаг. Ноги держали. Спастись бегством, если что, не сумею, но идти могу, а это уже кое-что. Я спросила:

— Где комната Эйприл?

— Тебе не стоит… — Алекс протянул руку, собираясь взять меня за плечо, но под моим взглядом остановился. Рык Тибальта, видимо, тоже внес лепту.

— Даже не начинай, ясно? Я не в настроении.

— Извини.

Он сделал шаг назад.

— Спрашиваю еще раз, где комната Эйприл?

Гордан вроде как собиралась поработать над аппаратной частью Эйприл. Она будет там, и мы сумеем накрыть обеих прежде, чем они поймут, что мы уже во всем разобрались. И все кончится. Это все наконец сможет кончиться.

— Позади офиса Джен, — ответил со вздохом Эллиот.

— Отведешь меня туда?

— Мы можем просто позвать Эйприл, — сказал Алекс. — Она сама сюда придет.

— Она всегда приходит к нам, а теперь настала пора нам прийти к ней. — Рука у меня болезненно пульсировала, голова кружилась так, что, когда я двигалась слишком быстро, зрение размывалось. Ресурсы моего организма подходили к концу. Доведем мы это дело до конца или нет, долго я не протяну, от меня просто ничего не останется. — Всему этому необходимо положить конец. Пойдемте.

Да, настала пора получить ответы на кое-какие вопросы. Я надеялась только, что еще не слишком поздно.

Наша потрепанная компания с Эллиотом во главе прошла по коридору мимо офиса Джен. Мы с Тибальтом держались посередине — я усиленно делала вид, будто опираюсь на его руку вовсе не для того, чтобы не упасть, а просто так, забавы ради. Алекс следовал позади. Никто не разговаривал. Я слишком устала и экономила для грядущей стычки те немногие силы, которые еще оставались.

Тибальт по-прежнему старался не встречаться со мной взглядом, и мне не хотелось размышлять, что это значит.

Я с ужасом думала о том, что Эйприл, возможно, сообщница Гордан. Я оставляла Квентина наедине с ней, но то, что она его до сих пор не убила, не означает, что она не собирается это сделать. Гордан его невзлюбила. Тем больше причин перехватить обеих в комнате Эйприл, где я, случись такая необходимость, могу разбить ее сервер. До сих пор они Квентина не убили, и впредь шанса на это у них не появится.

Эллиот остановился у бледно-розовой двери с фиолетовой окантовкой. Как будто в детском саду.

— Это здесь, — произнес он.

— Хорошо. — Я окинула взглядом всех троих. Эллиот выглядел изнуренным, Алекс и того хуже. Возвращение из мертвых вдохнуло в него энергию, но то не была истинная жизненная сила, и сейчас она постепенно выдыхалась. Шанс выдержать схватку был, судя по виду, только у Тибальта. — Подождите все здесь.

— Что? — спросили они чуть ли не хором. Тибальт опасно прищурился, а Эллиот произнес:

— Ты с ума сошла, если думаешь, что мы позволим тебе…

— Вы не дураки и понимаете, почему я позволила Гордан уйти и зачем мы здесь. — Эллиот чуть заметно кивнул, признавая мою правоту. — Мне необходимо увидеться с Эйприл, наедине. И я не хочу, чтобы Гордан удалось незаметно ко мне подкрасться. Трое часовых у двери лучше, чем один, учитывая состояние Алекса. Увидите что-нибудь странное — кричите.

— А если ты увидишь что-нибудь «странное»? — поинтересовался Тибальт, продолжая щурить глаза.

— Тогда закричу я.

— Эйприл не слишком хорошо тебя знает, — сделал последнюю попытку навязаться мне в компанию Эллиот. — Ей не понравится, что ты зашла к ней в комнату.

— Это ее проблемы. — Она ведь приходила ко мне, когда ей было нужно выплакаться. Вряд ли она так уж возмутится, если я приду к ней. — Пожалуйста, подождите здесь, хорошо?

— Мы подождем, — холодно ответил Тибальт, положив конец разговору. Эллиот и Алекс отвели глаза, не желая спорить дальше.

— Отлично. Эллиот, когда я вернусь, ты расскажешь, что Джен хотела сообщить мне перед смертью.

С этими словами я переступила порог.

Комнату Эйприл вернее было бы назвать просторным чуланом. Почти весь пол был занят высокой машиной на металлической станине в центре комнаты. Оттуда доносилось негромкое, довольное гудение. Кабели были воткнуты в розетки во всех четырех стенах — любой риск исключен. Чего-то подобного я и ожидала, хотя об остальной части комнаты сказать того же оказалось нельзя.

Стены были розовые, с бордюром из фиолетовых кроликов на белом фоне. Одну стену занимали книжные полки, уставленные компьютерными руководствами и детскими книжками, а рядом на бело-розовой полке расположились плюшевые зайцы всех мыслимых расцветок. Один заяц, трех футов ростом без учета ушей и с красным бантиком на шее, сидел на полу. Над полками висела картонка в форме сердца, с надписью крупными мультяшными буквами: «Комната Эйприл». Будь здесь еще кровать с туалетным столиком, и это была бы самая обычная комната маленькой, всеми любимой девочки. Проклятье. Ну хоть раз могут злодеи выглядеть по-злодейски?