— Ну, значит, мои комплименты герцогине. — Алекс поставил поднос на стол и открыл пакет. — Круассан с яйцом и ветчиной или круассан с яйцом и колбасой? Умоляю, не говори мне, что ты вегетарианка. Я умру со стыда.

— Я определенно не вегетарианка. Можно мне с яйцом и ветчиной?

— Итак, яйцо и ветчина. — Он бросил в мою сторону завернутый в вощеную бумагу сэндвич, и я, легко поймав, уселась на край кровати. Алекс расплылся в улыбке. — Хорошие рефлексы. С чем предпочитаешь кофе?

— Черный вполне нормально.

Он подошел и протянул мне один из стаканов.

— Хорошо спала?

— Вполне, — сказала я, делая глоток кофе. Он был горячий, крепкий — чудеснее не бывает. Я начала понемногу расслабляться. — А ты?

— Это была хорошая ночь. — Он вернулся к столу и взял себе второй стакан.

Я отхлебывала кофе и разглядывала Алекса. Тот вел себя совершенно спокойно. Что бы ни угнетало Джен, его это, вроде бы, не затронуло.

— Ну, как там дела в Эй-Эль-Эйч?

— Да как обычно. По утрам у нас затишье — ночная смена уходит, работа особо не кипит. Меня, скорее всего, не вызовут что-нибудь чинить еще часов несколько.

— А чем конкретно ты занимаешься?

— Поддержкой системы. Я простой программер.

Видя мое непонимание, Алекс объяснил:

— Я говорю компьютерам, что им делать, а когда они делают что-то, чего не должны, я исправляю их команды.

— А Терри? Она этим же занимается?

— Практически да. Она работает по ночам, а я по дням, но делаем мы фактически одно и то же. — Алекс изогнул губы в улыбке. — Давай уточним, завтрак у нас вдруг превратился в игру в двадцать вопросов? Потому что, если так, то будет справедливо, если мы оба примем участие.

— В каком смысле?

— Я отвечу на твои вопросы, если ты ответишь на мои.

— Справедливо. — Я поставила кофе рядом с часами и развернула сэндвич. — Начнем сверху. Дженэри О’Лири. Что ты о ней знаешь?

— Много чего, если учесть, что я работаю на нее двенадцать лет. Она сосредоточенная. То есть, до ужаса сосредоточенная. Стоит ей начать проект, и она не оторвется от него, пока не закончит или пока до упора не добьет все варианты решения. Когда ей не удается решить какую-то проблему, она может стать немножко раздражительной, но это не со зла. У тебя есть бойфренд?

Я чуть не подавилась сэндвичем и, прожевав, кое-как выдавила:

— Что?

— Я ответил на один твой вопрос, теперь ты ответь на один мой. У тебя есть бойфренд?

— В данный момент нет. — Я почувствовала, что щеки у меня начинают гореть, откашлялась, чтобы прочистить горло, и сказала: — Эллиот. Он это… чем здесь занимается?

— Он сенешаль графства. Занимается административной работой — разбирается со счетами, отговаривает людей герцогини Риордан от того, чтобы затеять с нами дуэль прямо в местном компьютерном магазине. Он с Джен уже лет тридцать. Откуда у тебя взялся напарник?

— Квентин — воспитанник в Тенистых Холмах. Герцог Торквиль попросил меня взять его с собой, поскольку это достаточно простая дипломатическая работа.

По лицу Алекса промелькнула тень, но исчезла прежде, чем я смогла опознать вызвавшую ее эмоцию.

— Простая, — сказал он. — Все верно.

— А если я спрошу, что вот только что было за выражение?

Он улыбнулся, с едва заметной натянутостью.

— Нет. Твой вопрос.

— Ладно. Эйприл.

— Эйприл? — удивленно переспросил Алекс.

— Сильвестр ничего не говорил о том, что у Джен есть дочь. Что там за ситуация?

— Эйприл — это… особый случай. Она приемная дочь. В определенном смысле. — Увидев мое непонимающее лицо, он пожал плечами. — Она дриада.

На этот раз не было никаких «чуть не подавилась». Я в буквальном смысле поперхнулась кофе и кашляла несколько минут, прежде чем смогла испуганно прокаркать:

— Что?

— Она дриада.

— Как такое вообще может быть?

Большинство дриад милы, красивы, но глупы. Они необщительны, по возможности избегают людей, предпочитая компанию лесной живности и других дриад. Интеллектом они не блещут. Большинство вряд ли вообще знает слово «интеллект».

— Это долгая история, и случилась еще до меня, так что информация вроде как из третьих рук… — Алекс увидел выражение на моем лице и быстро договорил: — Но давай попробую. Эйприл — дубовая дриада, жила вместе с дюжиной таких же, как она, в истинной, извечной роще и все такое. Потом застройщики расчистили то место бульдозерами — включая ее дерево — под спальный район.

— Это ужасно.

— Дриады тоже так думали. Большинство замкнулось в своем дереве, ожидая смерти, но не Эйприл. — Алекс покачал головой. — Она взяла самую большую ветку, какую смогла унести, и побежала со всех ног.

— И что было дальше?

— Ей повезло — она нашла Джен. — Алекс взял свой стакан с кофе и принялся поворачивать его в ладонях. — Джен затолкала ее в машину и поехала домой. Насколько я понял, по пути она отправила Эллиоту сообщение — они давным-давно дружат — чтобы он поискал выживших. Но там уже были одни щепки. Он проклял ту землю и вернулся.

— И?

— Джен не отходила от нее всю ночь. Никто не знает, что именно она делала, но Эйприл теперь живет в информационном «дереве» внутри одного из серверов Sun и неплохо себя чувствует.

Я опешила.

— Ты говоришь мне, что у вас в компьютере живет дриада?

— Она там счастлива. В зимнее время она, в отличие от других дриад, не испытывает вялости, и ей не нужна чистая вода и свежий воздух, ее почти невозможно разрушить… она счастлива.

Джен переместила дриаду из родного дерева в неодушевленный предмет — и одна, без посторонней помощи? Я покачала головой.

— Как такое возможно?

— Я не уверен. Тебе придется спрашивать у Джен.

Эти люди еще с самого начала показались мне странными, но им удается раз от разу становиться еще страннее.

— А что Эйприл там внутри делает?

— Работает в качестве внутренней системы передачи сообщений.

Я перестала пытаться что-то понимать и просто переспросила с отвисшей челюстью: