Если все же представить, что пороки — это бревна, обитые железом, или тараны, то что же из них должно вылетать такое, от чего бы Коловрат непременно скончался? С таким же успехом можно вести речь о стрельбе из пальца или из столовой ложки.

Так что никак пороки в «камнеметах» или в «железных баранах» числиться не могут. Пороки — это первые огнестрельные устройства. Достаточно небольшие, чтобы их можно было переносить вручную, но и достаточно громоздкие, поскольку требовалось время, чтобы «навести» их на Коловрата. К слову, в «Уставе ратных и пушечных дел» 1607–1621 гг. о пороках имеется упоминание как об огнестрельном оружии.

Скорее всего пороки — это первые модели «кулеврин». Калибр таких орудий был в пределах 1 дюйма (дюйм — 2,54 см), длина в пределах 4 футов (фут — 30,48 см). Монтировались кулеврины на деревянных ложах и переносились на руках. Для эффективной стрельбы кулеврины устанавливались на козлы, но в исключительных случаях могли применяться и в положении «с рук».

Более поздние орудия «серпентины» были крупнее, имели колесные лафеты, но это уже совсем «современные» огнестрелы.

В некоторых летописных миниатюрах имеются изображения некого подобия камнеметов небольших размеров. Например, в миниатюре «Оборона Козельска» присутствуют рисунки арбалетов, где вместо стрел на цевье положены три камня, очевидно, приготовленные для метания. Но, первое, такая конструкция технически существовать не может, поэтому представляет собой не более чем фантазию художника. Второе, никто из историков никогда не ссылается на данные миниатюры, поскольку монголы на них почему-то одеты исключительно в русские доспехи и имеют русские лица. Противоборствующие стороны можно отличить лишь тем, что на стороне монголов изображается царь в зубчатой короне с рыжей бородой и огромной рыжей шевелюрой. Даже беглого взгляда на миниатюру достаточно, чтобы понять, что с обеих сторон изображены русские воины.

Примечательно, что историки ныне пытаются художников заставить изображать у монголов маленькие камнеметы, которые, очевидно, должны символизировать эти самые «пороки». Их рисуют размером с пулемет «Максим» времен Октябрьской революции. Не хватает только Петьки с пулеметчицей Анкой. Уловка сия, несомненно, глупа и наивна. В боевых условиях такой «карманный» камнемет ни к чему не применим, и в реальности подобное никогда не существовало. Главным и единственным назначением камнемета было — пробивать крепостные стены. Поэтому камнеметы всегда имели огромные размеры, и не каждая армия могла себе их позволить в виду сложности изготовления и трудности перевозки.

Конечно, когда речь заходит об этих «пороках», выражение у историков всегда становится кислое и малость глуповатое. «Появление» огнестрельного оружия у Батыя за 100 лет до его изобретения сильно портит впечатление от данных «памятников исторического наследия».

Многие, очень многие ломают голову: «Как же попали пороки в «Повесть о разорении Рязани Батыем»?» Что ж тут непонятного? Конечно, из будущего.

Помните, как у Калиостро:

— Куда вы, граф?

— В грядущее!

Здесь все то же самое, только наоборот. Пороки не вставляли в «Повесть». Возможно, некоторые неординарные личности выразились бы об этом более конкретно: «Ватсон, пороки не вставилив «Повесть», их просто забыли оттуда вынуть!»

Оригинальный текст, переработанный в «Повесть о разорении Рязани Батыем», был составлен во времена, когда огнестрельное оружие уже было в ходу. Очевидно, первоначальный текст описывает некий поход татар на Рязань, но произошел этот поход гораздо позднее Батыева, возможно, лет на 200.

Произведения и летописи подгонялись под версии, которые считались правильными на тот момент, точнее в которых на тот момент возникала необходимость. При этом совершенно не учитывалось, в какое время они «писались» на самом деле.

Для создания «требуемой» версии: сказания, поддающиеся переработке, переделывали, остальные уничтожали. Но попробуйте уничтожить все имеющиеся сказания со стопроцентной вероятностью. Не уничтоженные источники могут впоследствии обнаружиться где угодно: в личных хранилищах князей, среди документов в какой-нибудь отдаленной церквушке, у кочевых ханов, да мало ли где?

Например, Египетский фараон Тутмос III уничтожил, казалось бы, все, что касалось его мачехи фараона Хатшипсут. На протяжении столетий из памяти народной стерлось, что в Египте вообще когда-то существовал фараон-женщина. Тем не менее сегодня, по прошествии тысячелетий, восстанавливают красную часовню женщины-фараона. Уже собрано 350 каменных блоков этой часовни с выбитыми на них сценами из жизни Хатшипсут. Мало того, что Тутмос III развалил часовню, надо было еще и камни измельчить, чего он, как видим, поленился сделать.

В нашем случае мы имеем дело с переработанными сказаниями. Придание старым версиям новых направлений гораздо надежнее скрывает правду, чем их уничтожение. Хотя работа, надо признать, проделана громадная.

Когда общая историческая тенденция набрала обороты, неугодные списки стало легче выявлять, легче объяснять их происхождение. Их не нужно стало уничтожать. Теперь можно было спокойно объяснить нашедшему такой список, что это, мол, просто неудачное описание известного всем официального события. Описывал человек малограмотный и, понятное дело, напутал. Куда теперь кто денется? Поверят. И как показывает практика — поверили.

Но наука, кроме истории, не стоит на месте. Информационный взрыв последних двух десятилетий подмыл веками лепившуюся конструкцию исторических событий. Когда у обычных людей появилась возможность собрать вместе наиболее авторитетные памятники исторической литературы и сравнить их между собой, конечно, мутные места стали всплывать, как мазутные пятна.

К вопросу о том, как вышеуказанные пороки проглядели все исторические инстанции, и даже скалигеровская ревизия оскоромилась? Так шавки у Скалигера тоже, надо понимать, были обычными людьми. И ковыряться в такой куче старых бумаг, понятно, не очень приятно. Вот и дали маху. А Скалигер, он, как известно, по-русски ни бельмеса, поверил своим работникам на слово.

Подручные Скалигера, естественно, все больше про мортиры и единороги слышали. К тому же они были гражданскими людьми. Как они могли догадаться, что порок — огнестрельное оружие? Вот и оставили эти пороки нам, потомкам. И правильно сделали!

Мы сейчас из этих пороков по Скалигеру-то и пальнем. А что? Поглумился, и хватит!

— Заряжай! Фитили готовь! По Скалигеру и его шавкам, прямой наводкой! ВО СЛАВУ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ! ПЛИ!!!

Бежит вражина! Хромает на обе ноги! Поделом тебе!

Примечательной особенностью «Повести о разорении Рязани Батыем» является полное отсутствие упоминания «половцев». Хотя в источниках, описывающих битву с Мамаем, которая произошла намного позднее «разорения Рязани», половцы появляются снова в неожиданно больших количествах. В «Повести» же речь идет только о татарах. Причем не о поганых татарах, а о вполне приличных: «множество воинов татарских», «сильные полки татарские» и т. д.

Ладно, не будем спрашивать, куда половцы подевались? Спросим, почему монголы так и не появились? Почему в «Повести» одни татары?

А тут нам историки дают исчерпывающий ответ: народ русский темный был, неграмотный и дебиловатый, кроме слова «татары», больше и выговорить-то ничего не мог, все больше мычал. Как увидит какого-нибудь нерусского, сразу мямлит: «Татарин», и дальше мычит. Что ж, научное мнение ученых людей нам вроде понятно. Только мы как-то засомневались. Неужто поголовно все были такие темные и дебиловатые?

Но как проверишь? Тех прошлых поколений в живых уже нет. Однако решили мы все же опыт провести. Стали у наших соседей, знакомых и просто обычных людей спрашивать, как они называют народ, который организовал иго над Русью в начале второго тысячелетия. Ответы были такие: монголы, татаро-монголы и монголо-татары. Как в школе научили, так они и называют. Что примечательно, ни один не назвал этот народ просто татарами. Стало быть, народ намного грамотнее стал и нерусских татарами уже не называет.