Пищевые отходы, попадая в канализационные стоки, под воздействием водного потока движутся беспорядочно и то здесь, то там закупоривают проход. Чтобы избежать закупорок, водоводы должны иметь достаточный уклон и регулярно очищаться. Раковины с дробилками не получили того распространения, на какое рассчитывали их производители, в связи с проблемами засоров в канализации. Ко всему прочему, при таком способе тратится больше воды и возрастает объем требующего очистки ила. Поэтому отправление пищевых остатков прямо из раковины в канализацию не получило распространения во Франции. Здесь оно почти повсеместно запрещается, если нет на то особого разрешения со стороны префектуры.

Другой способ, когда в ход пускаются подземные воздуховоды, был впервые опробован в Швеции в 1961 году: принцип в том, что отходы транспортируются сильным воздушным потоком. Такой «пневматический сбор мусора» (еще его зовут «эоловым сбором») применил в одном из своих кварталов Гренобль. Отбросы, что скапливаются в специальных кожухах под зданиями, трижды в сутки, когда проходит время завтрака, обеда и ужина, всасываются в канализационный туннель большого диаметра, где создано сильное разрежение, и выносятся на центральную станцию приема. Далее следует передаваемая телекоммуникационным путем команда об открытии воздухозаборных люков. Воздух с большой скоростью устремляется по воздуховоду в сторону станции приемки мусора, опустошая и очищая воздуховоды. На станции приемки отходы прессуются в контейнеры и отправляются к месту их выгрузки или в мусоросжигатель.

Пневматический сбор был введен также в нескольких кварталах Барселоны, чтобы уменьшить зловоние и шум от опорожнения контейнеров. Мешки с отходами, сброшенные в вертикальные кожухи, оканчивающиеся воронкообразными выходами, ожидают там путешествия на центральную станцию сбора. Подземный воздуховод тянется на пять десятков километров в длину. Пользователи должны предварительно сортировать выбрасываемое и подчиняться некоторым правилам относительно установленных временных интервалов сброса отходов. Такой способ эвакуации применяется во многих странах: в Копенгагене (исторический центр горда), в Москве (спальный район Чертаново), в Нью-Йорке (Рузвельт-Айленд) и особенно в Стокгольме, где 85 воздуховодов обслуживают 100 000 строений.

Подобное оборудование, пригодное для того, что теперь называют «автоматическим сбором отходов», продолжает соблазнять муниципальных избранников; в частности, оно недавно пущено в ход в Нарбонне, в новом квартале. Технология в этом направлении неуклонно совершенствуется. Жители помещают предварительно разобранные по категориям отбросы в мусоропроводы на лестничных площадках, складывают их в специально отведенные для этого места либо в емкости перед дверью дома. Эти точки сбора сообщаются со шлюзовыми камерами, а те, в свою очередь, — с отсеками воздуховодов, которые всасывают отходы со средней скоростью 70 км/ч. Такой способ сбора обходится без многочасового пребывания в местах общего пользования дурно пахнущих мусорных баков тошнотворного вида, да и спецмашины по улицам не снуют. Он применяется обычно в новых градостроительных зонах или при реконструкции старых кварталов. Но пока его доля в общем производственном цикле остается более чем скромной. Обычным мусорщикам еще хватит дела на долгие годы.

Дикие животные и их одомашненные собратья с большим удовольствием поедают остатки от человеческих трапез. Койоты, бородавочники, коровы, козы, крысы, тараканы, земляные черви и множество других существ находят обильный источник пропитания в мусорных бачках, ибо для них это райские куши. Люди очень широко используют такой род звериного чревоугодия, например, при откармливании свиней и домашней птицы, при кормлении кошек и собак. Плодотворное исследование остатков со стола и из кухни практикуется домашними животными издавна и повсеместно.

В городах часто прибегают к помощи животных, чтобы освободиться от отбросов и произвести мясо за меньшую цену. В этом смысле с незапамятных времен особенно ценятся свиньи. Вместе с собаками это, пожалуй, самые древние из известных нам одомашненных животных. Археологические раскопки в Китае и Турции открыли нам, что свинья сопутствует человеку уже десять тысяч лет. Свинья лакомилась людскими объедками и, держась возле двуногих, пользовалась их защитой от крупных хищников. Уничтожая покинутые кучи отбросов, это животное оказывало действительную услугу племени. Ныне млекопитающие и пернатые санитары изгоняются из западных городов, но продолжают свое странствие по городам и свалкам третьего мира.

Растениям также идут на пользу некоторые виды человечьих отбросов. Крестьяне это сообразили очень давно. Подобная переработка растительных и минеральных остатков — результат практической сметки, проявившейся еще века назад. Уже в античном Риме очистки фруктов и кожура оставлялись в специальных каменных выбоинах около домов, и пришлые крестьяне добросовестно уносили их с собой. Позже жившие вблизи европейских городов земледельцы собирали уличную грязь: смесь отбросов, навоза и пепла. Таким образом города возмещали деревне недостаток питательных веществ, вынесенных из почвы с собранными урожаями. Подобные добавки к стойловому навозу весьма ценились до конца XIX века. Затем крестьяне отвергли городские нечистоты, назвав их «грязным месивом». Агрономы же продолжают видеть пользу в хозяйственных отбросах, богатых разнообразными органическими элементами. Они побуждают промышленников их перерабатывать и различными способами готовить к употреблению. Новые смеси такого рода получили название «компостов».

Ныне в большинстве промышленно развитых стран около 10% кухонных отходов, собираемых на пищевых предприятиях и в сфере обслуживания, обрабатываются для получения компоста, тогда как их общая доля в выбрасываемых остатках составляет величину, в два раза большую.

А между тем компостирование вносит немалый вклад в плодородие почв. Сельскохозяйственное использование пищевых отбросов, как следует отобранных и закомпостированных, часто оказывает спасительное действие, особенно применительно к развивающимся странам, где собственно органические отбросы составляют более 50% отходов, а истощенные земли часто подвержены эрозии.

В древнем Китае свиней принуждали оставаться поблизости от жилья. Те питались отбросами и экскрементами, становясь «мусорофагами» и скатофагами.

Египтяне во времена фараонов доверяли им также задачу уборки мусора. Такой же обычай существовал в средневековой Европе. Свиньи рыли носом грязь в городах, выуживая съестное, как их дикие собратья — палую листву под дубами в поисках желудей. Они поглощали все удобоваримое, очищая общественные места. Никто и не думал сетовать по этому поводу, ибо эти четвероногие зарекомендовали себя успешными помощниками в оздоровлении городских пределов. Таковыми они оставались довольно долго, «даже в городах, что гордились своей склонностью к модернизму, как Манчестер или Нью-Йорк», — замечает Л.Мамфорд, историк города как среды обитания.

Однако в Париже однажды произошел несчастный случай, который почти свел на нет уличную свинячью прожорливость: в 1131 году одна из свинок как-то раз подвернулась под ноги жеребцу, на котором скакал сын короля Людовика VI Толстого, наследный принц выпал из седла, и падение оказалось для него роковым. С тех пор свиньям и хрякам запретили безнадзорно околачиваться на улицах. Отсюда пошла привычка водить свою скотину на поводу. В XIV веке это правило даже подтвердит специальный ордонанс. В нем указывалось, что комиссары Шатле обязаны убивать каждую свинью, вольно бродящую по улице. Им дозволяется оставлять себе голову животного и приготовлять из нее паштет, а вот тело они обязаны отправлять в больницы. Так, в 1411 году палач Капелюш получил двадцать су за то, что принес в Отель-Дьё поросенка, изловленного в каком-то проулке.