— Надеюсь, это не испортит вам вечер, — мягко сказала она. У Джеймса остановилось дыхание.

— Не беспокойтесь. Этого не произойдет.

Джайлз Пауэлл провел этот вечер надувшись. Харриет — флиртуя. Джеймс Ларнер окончательно влюбился. Ванни была в панике. Бретт Карвер счастливо улыбался оттого, что находится с любимой женщиной.

В общем, этот ужин запомнился им всем.

Грейс Пауэлл приветливо улыбнулась толстой темноволосой, очень напуганной девушке, сидевшей перед ней.

— Еще чаю, Лидия?

— О нет, благодарю вас, леди Грейс, — нервно ответила Лидия Брэк.

Грейс улыбнулась еще раз. Она понимала, что девушка чувствует себя как кошка на раскаленной крыше. Кто может винить ее за это? Для девушки типа Лидии приглашение в Пауэлл-Хаус было событием, мягко говоря, волнующим.

— Знаешь, Лидия, — сказала Грейс, откидывая голову на спинку кресла, — у меня остались очень добрые воспоминания о твоей бабушке.

Это, конечно, была ложь: она и лица-то ее не помнила, но знала, что здесь некогда работала горничная по имени Мэри Брэк, и этого было достаточно.

Лидия улыбнулась.

— Правда? Бабушка всегда говорила о вас с ужасом… я хотела сказать, с любовью, — испуганно поправилась она.

Ее бабушка, которой уже много лет не было на свете, действительно развлекала своих внучат рассказами, как она некогда работала у прекрасной леди в Большом доме. А сейчас ее внучка Лидия работает горничной в «Уиндраш-Шеллоуз». Что совсем не одно и то же, твердо напомнила себе Лидия. Ей хорошо платят и не обходятся, как с прислугой.

Поэтому когда она получила кремовый конверт с вензелем Пауэлл-Хауса, в котором было приглашение прийти на чай, она была изумлена. И конечно, любопытство не позволило ей остаться дома. Несмотря на ее современные взгляды на жизнь, дом, дворецкий и в первую очередь сама леди Грейс заставили ее трепетать так же, как, наверное, трепетала ее бабушка много лет назад.

Она нервно уставилась в свою чашку, пытаясь понять, что все это значит. Наблюдая за ней, Грейс прятала улыбку. Девушка была то что надо. Не уверена в себе и готова угодить.

— Что ж, Лидия, я слышала, что ты много лет работала у моей дочери, — сказала она.

Лидия нерешительно взглянула на нее.

— Э-э… да, леди Грейс. — На какой-то момент она испугалась: а вдруг старая леди не знает, что Фрэнки умерла?

— Тебе нравится работать там? — спросила Грейс, взяв свою чашку и сделав маленький глоток.

— О да, леди Грейс, — с живостью сказала Лидия. — Харриет такая добрая.

Грейс Пауэлл нахмурилась. Поняв, что она сказала или сделала что-то не так, Лидия вся сжалась.

— Знаешь, Лидия, я чувствую определенную ответственность за тебя. — Девушка, вздрогнув, уставилась на нее, открыв от удивления рот. — В старые времена мы беспокоились о людях, которые работали у нас. Видишь ли, они полагались на нас. Поэтому я была рада услышать, что ты все еще работаешь на нашу семью.

Лидия моргнула.

— О… э-э… благодарю вас, — сказала она заикаясь.

— Вот почему я хочу, чтобы ты… сообщала мне о том, что происходит в доме моей дочери. Ты ведь не против, Лидия? — Грейс заставила себя улыбнуться. — Видишь ли, после ее смерти я чувствую, что должна держать руку на пульсе, быть уверенной в том, что… все идет хорошо.

Лидия просияла. Вот, оказывается, в чем дело. Старая гусыня волнуется, что Харриет одна не справляется.

— О, не беспокойтесь, ваше сиятельство, — радостно сказала Лидия.

— Прекрасно. Но тем не менее я хотела бы знать, что там происходит, — настаивала Грейс. — Здесь, в Пауэлл-Хаусе, я чувствую себя такой изолированной. Ты будешь мне звонить или писать и сообщать, что там происходит?

Лидия улыбнулась. Бедная старушка. Как она, видимо, одинока.

— Конечно, леди Грейс.

— Можешь сообщать мне обо всем, что происходит в… «Уиндраш-Шеллоуз». Есть ли у тебя какие-то проблемы с персоналом, имена наиболее важных гостей и так далее. Даже то, что просто происходит изо дня в день. Мне это будет страшно интересно.

Лидия счастливо улыбнулась, откусила пирожное и кивнула:

— Конечно, леди Грейс, обещаю вам.

Грейс удовлетворенно кивнула. Имея в стане врагов своего человека, ей будет легче вставлять спицы в колеса Харриет Дженсен. Теперь ей остается лишь ждать подходящего момента.

— Еще чашечку чаю, Лидия?

Джеймс Ларнер приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Этот нелепый автобус уехал в Уорик-Кастл час назад. Как он и думал, Бретт Карвер находился в нем. Куда бы ни отправлялась Ванни Макаллен, он следовал за ней. В этом Джеймс был уверен.

Отлично. Горничные убирают комнаты. Это означает, что комнату Бретта Карвера этажом выше скорее всего уже убрали.

В его руках был большой коричневый конверт. Прижимая его к себе, он, никем не замеченный, поднялся на третий этаж и остановился, чтобы убедиться, что вокруг все тихо. Как он и думал, несколько дверей были открыты, и из них доносились голоса девушек, меняющих простыни и вытирающих пыль.

Джеймс узнал внизу, что Бретт занимает комнату под номером восемнадцать. Повернув, ручку, он открыл дверь и проскользнул внутрь.

Постель уже перестелили, все сияло чистотой, в комнате приятно пахло лавандой. Он быстро огляделся, решая, куда спрятать конверт. В нем были подложные документы, которые ему по его просьбе передал байкер.

Подойдя к комоду, он один за другим открыл все ящики и наконец добрался до последнего, в котором лежали всего лишь несколько нераспакованных пакетов с рубашками. Джеймс улыбнулся. Вряд ли Бретт Карвер скоро откроет его. Он осторожно положил внутрь конверт. Бомба замедленного действия. Она взорвется, когда будет нужно, и уничтожит Бретта. Это был очень похожий на настоящий договор, «составленный и подписанный» Бреттом Карвером. Его условия просты: в том случае, если Бретт Карвер и Ванни Макаллен разводятся, она получает очень щедрый куш, а он — бесценные акции компании «Макаллен», которые достаются ей по наследству в случае их брака.

Он очень тщательно все обдумал. Упоминание о крупной сумме, полученной ею, придавало документу вид подлинного. Бретт Карвер был известен как человек абсолютной честности. И этот контракт убедил бы любого, что все, что ему нужно, — это акции. О, Ванни Макаллен без труда поверит, что он сам составил его. Усмехнувшись, Джеймс отступил к двери. Убедившись, что в коридоре никого нет, он выскользнул из комнаты и, весело насвистывая, пошел к себе в номер. Остается лишь сделать так, чтобы Ванни Макаллен этот конверт обнаружила. Конечно, человеку с его способностями нетрудно будет это организовать.

Харриет вошла в комнату, где подавали чай. По радио передавали ее любимое произведение Рахманинова.

Сегодня она пришла рано. Официант суетился около немногочисленных посетителей. Харриет посмотрела на часы. Только десять минут четвертого. Она уже собиралась уходить, но вдруг заметила, как рядом что-то сверкнуло. Повернув немного голову, она увидела, как большая сильная рука с дорогими золотыми часами, блеснувшими под безупречно белыми манжетами, взяв хрупкую фарфоровую чашечку, скрылась из поля ее зрения за большой голубой вазой.

Она и сама не знала, почему обошла вазу, чтобы посмотреть, кто это. И почему-то совершенно не удивилась, встретившись со взглядом темных ироничных глаз на красивом лице.

— Чудная комната, — вкрадчиво проговорил Джайлз. — Она мне всегда нравилась. Мальчиком я притаскивал сюда улиток и устраивал между ними гонки. Фрэнки и я делали ставки. Когда Фрэнки проигрывала, она всегда платила, а когда проигрывал я, она не брала у меня деньги. Такой она была во всем.

Харриет вдруг, как наяву, увидела Фрэнки, лежавшую на полу и наблюдавшую за улитками и возбужденным лицом племянника, и не могла сдержать улыбки. Действительно, это было так на нее похоже.