– Значит, это правда? Ты начала бегать после вечеринки Энн?

Он, казалось, не мог поверить. Чего он хочет, крови? Честно говоря, он так убежден в своей правоте! Неужели он сам никогда не врал?

– Послушай, Саммер, просто скажи мне зачем? Я хочу понять, – сказал он. Его голос немного смягчился.

Как ему объяснить? Она скорее умрет, чем признается, что все дело в Энн Логан. Он ведь встречается с ней, разве нет? Как он сможет понять? Она покачала головой. Нет, она ему не скажет. Он никогда ее не поймет. Парни не так ревнивы, как девушки, или нет?

– Так о чем еще ты мне врала?

Спокойно заданный вопрос привел ее в бешенство. Она повернулась к нему с горящими глазами:

– Ни в чем! Теперь тебе решать, верить мне или нет.

– Ха! – фыркнул он.

Это фырканье вывело ее из себя. Саммер не выдержала и взорвалась.

– И что это значит? – закричала она. – Послушай, я могла солгать и сказать тебе, что мне нравятся твои шутки, но я этого не сделала. И насчет анчоусов, – вдруг вспомнила она. – Я могла сказать, что люблю их! – Она выбежала из кухни в столовую.

Дэвид пошел следом.

– Да неужели? Ну, некоторым людям нравятся мои шутки. Энн Логан, например, – громко добавил он.

Саммер показалось, что ее ударили.

– И ты ей поверил?

– Естественно, – сказал Дэвид. – Она честный человек.

– Любой, кто смеется над твоими глупыми шутками, притворяется, – возразила Саммер.

– Итак, почему ты не сказала мне, что у тебя свидание с Грегом? – спросил он, внезапно меняя тему.

Саммер ответила вопросом на вопрос:

– А почему ты не сказал мне, что у тебя свидание с Энн?

– Мы с тобой ни о чем не договаривались, – пробормотал он. – Я имею в виду, если ты хочешь встречаться с другими парнями, я не против.

– У меня не было свидания с Грегом, – сказала Саммер. И это была правда.

Дэвид не поверил ей.

– Ха, Энн сказала мне, что ты встречаешься с Грегом. Я не верил ей до вчерашнего дня. Не думал, что ты будешь мне врать в таких вещах, как…

– Если ты еще раз скажешь «ха», я закричу, – прервала она его.

– У вас двоих какие-то разногласия? – В их жаркий спор вторгся голос деда, Саммер и Дэвид покраснели.

– А когда я предложил тебе бегать со мной, – продолжал Дэвид, – ты, насколько я помню, сказала, что тебе нравится бегать одной рано утром, чтобы поразмышлять.

– Ты кто, ходячий архив? – выплюнула Саммер, скрестила руки и уставилась на него.

Он был уже почти за дверью, когда она крикнула:

– Полагаю, ты направился к Энн!

– Может быть! – крикнул он в ответ.

– Идеальная парочка, – пробормотала она себе под нос.

Она не могла смотреть на деда, так как была все еще слишком зла на него за то, что он случайно проговорился Дэвиду о ее вранье. Вместо этого она подняла Майкла и усадила на стул.

– Ешь! – сказала она, сунув ему бутерброд.

Даже после двухчасового телефонного разговора с Реджиной Саммер не почувствовала себя лучше. Когда она рассказала подруге о споре Дэвидом, Реджина изрекла:

– Разве ты не могла соврать ему и как-нибудь выкрутиться?

Саммер была слишком несчастна, чтобы спорить или защищаться.

Она была сыта ложью по горло. И чувствовала себя ужасно от еле сдерживаемых слез. Она пошла в свою комнату сразу после обеда и плакала до тех пор, пока не осталось слез. Но это не принесло облегчения, и она принялась бить кулаком по подушке, срывая на ней гнев и разочарование. Гнев медленно отступал, но вместо него пустоту заполняли одиночество, боль и опустошение.

Закутавшись в одеяло, она уснула с мыслью о том, что теперь завтра утром не нужно вставать в шесть. Кому теперь захочется участвовать в этом идиотском забеге?

У деда было другое мнение!

– Что ты имеешь в виду, говоря, что не собираешься сегодня бегать? – Его возмущенный рев угрожал разбудить весь дом.

– Я решила, что не хочу быть бегуньей, – пробормотала в подушку Саммер. Она уставилась на тонкий розовый цветочный узор на наволочке, лишь бы не смотреть на деда. Она боялась, что увидит его разочарование и не сможет этого выдержать рано утром. Она просто хотела побыть в одиночестве, чтобы погрузиться в свои страдания.

– Ты вложила в это слишком много труда, чтобы сейчас бросить. Не позволю! Ты слышишь меня? Вытащи голову из-под одеяла, девочка, и слушай меня. Я не знаю, кто взъерошил твои перышки, но ты можешь рассказать мне все, пока делаешь зарядку. Я даю тебе десять минут, чтобы спуститься в подвал.

Она ничего ему не расскажет! Он все равно не поймет. Никто не поймет. Даже Реджина. Разве Реджина не призналась, что никогда по-настоящему не любила? Ей повезло, решила Саммер, неохотно отбрасывая одело и начиная одеваться. Любить кого-то – настоящая мука.

Она приплелась вниз в подвал несколько минут спустя.

– Что с тобой? – спросил дед. – Опять судороги в ногах?

Он выглядел очень обеспокоенным, и Саммер чуть не завизжала от расстройства, увидев, что он протягивает ей бутылочку с мазью.

– Со мной все в порядке, – резко сказала она. – Просто не хочу сегодня бегать.

– Нельзя пропускать ни дня. У тебя график, помнишь?

– Дедушка, я хочу бросить бег. Разве ты не можешь понять?

– Я этого не слышал. Сегодня ты просто не в духе. Теперь расскажи мне, почему. – Это была не просьба, а приказ, и его крупное тело блокировало единственный путь к спасению – лестницу. Ей не вырваться отсюда, пока она не поговорит с ним.

– Я видела Дэвида с Энн вчера днем. Теперь они встречаются. Это все, что я знаю! И все из-за тебя, дед! – Она делала тридцать приседаний и выдыхала после каждого слова. – Если бы это был кто-нибудь другой, меня бы это не сильно волновало. Но Энн Логан…

– Почему все из-за меня?

– Дэвид услышал твой разговор по телефону и понял, что я врала ему. Если бы ты ничего не сказал…

– Если бы ты не врала ему, – перебил дед. – В этом вся суть, разве не так?

– Ладно, ладно, да, я лгала. Я терпеть не могу Энн Логан. Она всегда врет, и ей все сходит с рук. И она всегда отбивает моих парней, – соврала Саммер.

– Ревность, – ответил дед тоном, в котором сквозило больше, чем просто отвращение. – Ты еще слишком молода, чтобы так серьезно относиться к мальчику, юная леди. Тебе до этого еще очень далеко.

Она знала, что он не поймет, и раздраженно закатила глаза.

– Хорошо, он мне не принадлежит, это точно. Но я думала, что ему нравится быть со мной. Оказалось, я ошиблась. Я просто врунья, скучный человек, – добавила она. Жалость к себе целиком заполнила мысли Саммер.

– Ерунда! Конечно, Дэвиду нравится быть с тобой. Просто ты его разочаровала. Он вернется, – настаивал дед. Казалось, его раздражал этот разговор.

– Нет, не нравится. Если бы ему нравилось, он бы не рассердился из-за такой глупой мелочи. Он не понял меня, и сейчас, когда я думаю об этом…

Внезапно Саммер захотелось бежать, выжать из себя все. Заставить себя мучиться снаружи, так же как она мучилась внутри. Возможно, это поможет ей выпустить сидящую глубоко внутри боль. Конечно, стоит попробовать.

По крайней мере, она сбежит от деда и его лекции.

– Я все-таки побегу.

– Ни секунды в этом не сомневался, – усмехнулся дед. – Перестань жалеть себя. Ревность – разрушительное чувство, Саммер. Избавься от нее.

Эти слова крутились у нее в голове все время, пока она мчалась по кольцевой вокруг парка. Она превысила свой обычный показатель и буквально перегнала бегущего Люка. Саммер стала одержимо двигаться все быстрее и быстрее. Появилась острая боль в боку, но затем спала. Саммер ее игнорировала, концентрируя всю свою энергию на своих коллегах бегунах и красивом пейзаже, и поняла, что больше не чувствует боли.

– Ты принимаешь какие-то новые витамины, Саммер? – поинтересовался Люк, когда догнал ее. Они бежали рядом, Саммер довольно легко, а Люк – напряженно и задыхаясь.

– Нет, – ответила она. – Просто пытаюсь избавиться от злости.