Длинный обломок веточки, неожиданно для всех, выпал майору Крауни. Штабист еще не отошел от потери своего оруженосца и с момента гибели лейтенанта стоял неподвижно, как истукан. Когда жребий выпал ему, он нервически рассмеялся, выразив отношение к этакому повороту событий, затем назвал всех сумасшедшими, но тут же добавил, что подумает по дороге, возможно, и согласится. На месте посмотрит, дескать.
Беда с этими представителями конгресса и тому подобными господами. Штабные — те же политики, только не в костюмах, а в военной форме. Посылать на убой миллионы солдат — это без проблем, а как самим рискнуть убиться — сразу долго и нудно подумать надо.
Вновь поредевшая группа выдвинулась в новом направлении и под новым руководством.
Место полковника в авангарде занял Лучник. Но впереди всех, со связанными за спиной лапками, шагал пленный выродок. Я шел следом за ними, затем новый командир Джастин Сноу и его телохранительница Блейдра, после них неубиваемый Падальщик, потом Крауни в сопровождении солдата Питбуля, которому Лучник, я слышал, отдал приказ прикрывать в пути майора. Француз Декс и русский Балантай замыкали цепь.
Дорога заняла больше времени, чем я рассчитывал, и солнце уже перевалило далеко за полдень, когда проводник остановил движение, сообщив, что мы почти прибыли на место. Отдышавшись пару минут, люди возобновили движение, но вскоре были вынуждены остановиться. Дальше пройти было просто нереально. Впереди обосновалась целая колония живой паутины, надежно заблокировав проход для любых других живых существ. Ни одна тварь в Ареале не сможет здесь пройти. Достаточно порвать хотя бы одну едва видимую паутинку, и — труп.
Выродок что-то неразборчиво сказал. Я, соблюдая интервал движения, находился далековато и не расслышал.
— В обход, — коротко констатировал Лучник.
— А что же твой Ivan Susanin говорит? — спросил я, намеренно произнеся с утрированным русским выговором имя и фамилию символа нашего восточнославянского отношения к врагам.
— Он говорит, что совсем недавно живой паутины здесь не было. Видимо, эта колония мигрировала с вон тех скал, поэтому мы обойдем ее по во-он той ложбине.
Номинальный командир возражать не стал, и группа двинулась в обход. Это заняло несколько дополнительных часов, зато без особых приключений, медленно, но верно, мы продвигались в нужном направлении. И лишь когда каменные джунгли, всю дорогу скрывавшие нас от посторонних глаз, закончились, Лучник объявил очередной привал. Впереди начиналась практически открытая пустынная местность. Никакого движения не было видно, и лишь огромные мегалиты, раскиданные кое-где в хаотичном порядке, отбрасывали причудливые тени.
Лучник ткнул пленного мутанта в спину, и когда тот повернулся к нему лицом, жестом показал на расстилавшуюся впереди тускло-рыжую пустыню.
— Через два километра будет Титаник, в нем вход. — Оседлый деградант по-английски почему-то говорил вполне нормально, без всех этих слэнговых разноплеменных вкраплений кочевников. Да и выглядел этот экземпляр как нормальный человек; если у него и есть внешние признаки мутаций, то из-под одежды не видно.
— Но до Бам-бея отсюда далековато. — Услышанное меня озадачило. — Под кораблем, что вход в подземный туннель?
— Нет, — ответил за деграданта Лучник. — В одном из трюмов открытый телепорт.
Бывший Наездник что-то пробормотал. На этот раз, кажется, не совсем по-английски.
— Еще он говорит, — сказал Лучник, — что вход охраняется. Без проводника-мутанта нам не пройти. Но он нас провести не может, потому что у него какие-то разногласия с властями подземного города.
— Что будем делать с пленным? — вмешался в наш разговор профессор Сноу.
Вместо ответа Лучник освободил связанные за спиной руки мутанта и жестом показал, что тот свободен.
— Его нельзя вот так отпускать, — вмешался майор Крауни, наводя на выродка свою «первичку», стандартный армейский М206. — Вы хотите, чтобы он перестрелял нас в спину?!
— Его нужно отпустить, — спокойно, не повышая голоса, произнес Лучник. — У нас договор, и ему было дано слово. Он свою часть выполнил, мы тоже обязаны поступить честно. Если встречусь с ним позже, могу убить. Но не сейчас.
— Я ничего никому не обещал! — истерически зашелся штабной. — Этот монстр уйдет живым только через мой труп!!
В следующий миг штабной майор сорвал свой гермошлем с головы и швырнул его к ногам Лучника. Это был вызов! Я посмотрел майору в глаза и сразу понял, что наш бравый представитель конгресса по самую макушку напичкан транквилизаторами. Не выдержали нервишки у нашего служивого политика, решил он храбрости у медикаментов набраться. Но Лучник полностью проигнорировал это обстоятельство и тоже снял свой шлем. По всем правилам ответного вызова кинул его к ногам майора вместе с основным и «вторичным» оружием. Сталкер оставил при себе только своих «орлов пустыни», и я сразу понял, что сейчас мой земляк предложит разрешать противоречие посредством дуэли на пистолетах. Хотя штабной, скорей всего, не согласится, предпочтет другое оружие, поубойнее, или другой способ единоборства…
Однако перекошенный на всю голову Крауни, неожиданно, был не против такого варианта решения вопроса.
Я понимал, что Лучник, бесспорно, быстрее и опытнее, но напичканный стимуляторами майор мог показать чудеса реакции. Поэтому, можно сказать, шансы у дуэлянтов уравнялись, хотя лично я, естественно, болел за Лучника. И был уверен, что все прочие свидетели вызова находятся в том же фанатском секторе. Даже профессор Сноу, он же не дурак, чтобы всерьез хотеть остаться без такого проводника. Если что, победивший штабной нас заведет в такие дебри, что…
— Пускай этот монстр уходит! — все-таки попытался вмешаться в ситуацию номинально-официальный командир группы, но Крауни уже было не приструнить.
— Не вмешивайся, Джастин! — жестко обрезал полковника Сноу майор. — Я боевой офицер, и мне не к лицу пасовать перед какими-то сталкернутыми оборванцами!
Крауни явно был невменяем, у него просто слетели с катушек нервы, и по хорошему — человека в таком состоянии нужно было изолировать, но никто, кроме Сноу, даже и не пытался вмешаться. Все оставались безмолвными свидетелями. Старина Падальщик вообще отошел в сторонку и с огромным увлечением рассматривал какой-то фиолетовый мох на окрестных камнях, делая вид, что ему вся эта грызня вообще до лампочки… Пленный выродок пал на колени. Дитя Ареала, пытаясь изменить ситуацию, судя по шевелению губ, беззвучно молилось каким-то своим ненормальным кумирам.
— Остановитесь! — буквально упрашивал профессор Сноу. — Мы все одна команда, и если мы начнем стрелять друг в друга…
— Никакая мы не команда!! — резко выкрикнул Крауни. — Кому, как не тебе, знать это!
Неожиданно Сноу сдался и умолк, будто эта реплика майора заткнула ему рот кляпом. Профессор обреченно махнул рукой и тоже отошел в сторону.
— Кто будет моим секундантом?! — уже кричал Крауни, обращаясь к остальным.
— Я могу, — неожиданно согласился Пабло. Я посмотрел на него и понял, что шаман мог бы успокоить майора одним движением глаз. Но не будет этого делать. Наоборот, никому не позволит успокаивать. Сотворивший всех нас Орел явно принял решение забрать индивидуальное сознание Крауни обратно. Видать, штабной преодолел последний поворот своей жизненной тропы…
Балантай молча встал сбоку от Лучника, кому, как не ему, быть секундантом старого друга. По идее, мы не должны были приветствовать происходящее, и если что, потом с нас спросят, куда дели представителя в погонах. Но штабной уж слишком достал всех. Я шепнул Питбулю и Блейдре, чтобы посматривали по сторонам на случай появления нежелательных зрителей, и присел на большой круглый камень, в тени неподалеку. Отсюда был хорошо виден весь этот цирк, да и окрестности можно было сканировать охранным взглядом.
Я видел много дуэлей, бывало, и сам в них вынужденно участвовал. Судя по тому, что я знал о подвизавшихся вокруг Ареала армейских, Крауни тоже мог оказаться в этом деле не новичком, а вот Лучника в роли дуэлянта я не видал никогда, и если честно, то озаботился. «Крестника» ведь я самолично засунул во все это дерьмо. Одно дело виртуозно ходить по территории и отбивать нападения, а другое — глаза в глаза со своей потенциальной жертвой… Я уже наслышан о его доблести в бою, но ведь толком даже не успел понять, что он из себя представляет.
